Воспоминание о жизни после жизни. Жизнь между жизнями. История личностной трансформации - Майкл Ньютон

того, что из-за нее другая душа оказалась преданной вечному проклятию. У Эми не было никакой возможности разрешить или исправить эту ошибку. Ей было сказано лишь, что у нее был один шанс сделать правильный шаг, но она потерпела полное поражение. Более того, по ее собственным словам, она потерпела неудачу не только с этим человеком, но и с каждым, кого она встречала в жизни, потому что не смогла привести их к Иисусу. Эта четырнадцатилетняя девочка несла на себе груз ответственности еще на протяжении следующих двенадцати лет.

В самом начале сеанса Эми погрузилась в воспоминания о внутриутробном периоде. По мере более глубокого погружения в состояние гипноза она стала проявлять нерешительность и страх. Ее голос часто звучал по-детски. Она мало осознавала свой выбор тела и план жизни: «Мне не нравится ощущение моего тела». Когда я спросил ее о совместимости с телом и мозгом, она ответила: «Я думаю, что оно тоже сердится. Оно противится». Она ничего больше не сознавала в утробе матери.

Эми углубилась в воспоминания о прошлой жизни, но ей было трудно вновь пережить увиденное. Она увидела себя двенадцатилетней девочкой в коричневых лохмотьях, с грязными волосами и голодной, в заболоченной местности за пределами американского поселения. Ее изгнали:

«Я чувствую лишь, что не могу вернуться в город. Здесь я голодаю. Я одинока. Эта жизнь полна лишений и одиночества, и вокруг нет ни одного хорошего человека. Мне не нравится этот город, там нет ничего хорошего. Я не чувствую ничего хорошего. У меня нет ощущения, что он что-то значит для меня. Я могу покинуть его».

Мы переместились в момент ее смерти. Во время перехода она продолжила: «Я в небе, но смотрю на свое тело. Я еще рядом, но смотрю вниз. Я в деревьях, я сошла с ума. Я еще безумна».

Я спросил ее: «Что вы думаете о своей смерти?»

Она ответила: «Ну, она тоже свела меня с ума».

Эми стала более неопределенной и нерешительной. Переход в мир духа казался для нее новым. Я побудил ее обращать внимание на все, что появляется в ее сознании.

«Когда я стала удаляться, все почернело. Вижу что-то белое, и оно мерцает. Это по-настоящему белое. Оно танцует вокруг и приближается ко мне. Оно впереди и сверху, и я не могу его разглядеть. Похоже, у него есть крылья. Такое ощущение, будто меня куда-то тянет. Я могу сопротивляться, но не знаю, куда идти. Белый свет поглощает меня и затем отодвигается. Это личность. Меня затягивает во внешнее пространство. (Долгая пауза) Я не могу двигаться дальше».

После продолжительного молчания Эми поняла, что она не может идти дальше. Она должна вернуться и снова посетить свою прошлую жизнь. Она сопротивляется и сердится. Я помогаю ей преодолеть сопротивление. Когда она снова тихо зависла над своим телом, телом двадцатиоднолетней девушки, то, в конце концов, сказала: «Я думаю, что мне нужно простить людей. Я не знаю, почему. Я ничего не делала. Они были просто жестокие, безобразные люди. Я не могу простить их (Долгая пауза). Это урок. Я учусь тому, насколько разрушительной может быть жестокость и недостаток любви. Мне больше нет надобности смотреть на свое тело».

Эми сразу же почувствовала себя свободной и быстро поднялась над Землей и переместилась в мир духа: «Мой Гид окружает меня и наполняет любовью и чувством удовлетворения». Освободившись от переживаний этого болезненного времени, она быстро нашла свою группу душ. Ее нынешний брат оказался белым светом с оттенками синего. Она не могла узнать других, которые тоже были белыми, как и она. Когда я задала ей вопрос о ее группе, она заявила: «У нас сходные проблемы с людьми и прощением. Они делают то же самое. Я думаю, у нас есть способы продвинуться. Я чувствую некоторое удовлетворение, но, очевидно, нам еще многому нужно учиться. Они странные. Мы бродим вокруг. Моя группа просто летает в пространстве. Мы не на Земле, но мы в своей стихии. Мы словно снова живем. Их четверо — четыре белых огня, и они смеются. Я не знаю, кто они такие[136].

Я спросил ее, есть ли у группы какие-то свои цели. Она быстро ответила: «Одна большая». Видимо, она думала, что сказала все. Когда я попросила ее уточнить, Эми сказала:

«Все это касается любви к людям. Мы не очень хорошо справляемся с этой целью. Я чувствую, что не могу двинуться дальше. Я не способна продвинуться куда-то дальше со своим Гидом, потому что не готова к этому. Кажется, есть что-то большее. Каждый раз, когда я покидаю огни своей группы, я оказываюсь в каком-то пространстве. Далее я чувствую, что меня затягивает назад, в группу. Мне хорошо там. Они мне знакомы».

Голос Эми стал яснее и уверенней, когда она коснулась проблем, связанных с ее нынешней жизнью:

Эми: Я должна над этим работать. У меня серьезные трудности, но не больше того, с чем я могла бы справиться. Мне не нравятся люди. Я бы хотела остаться там, где сейчас нахожусь. Нет, я не помню вариантов выбора. Я не помню также, что желала этого испытания на Земле. Я пытаюсь принимать тела женщин, пытаюсь ради справедливости сделать все правильно. Я всегда была женщиной.

Тина: Вы проживаете эту жизнь в соответствии со своими целями?

Эми: Я недостаточно занимаюсь людьми. Мне нужно быть с людьми. Я изолирую себя.

Тина: Что вы должны делать?

Эми: То, чего больше всего боюсь. От меня ожидается, что я раскрою свои объятья людям и посвящу себя им. Я должна научиться любить и понимать людей.

Тина: Какова цель этой конкретной жизни, которую вы сейчас проживаете?

Эми: Учиться любить всех. Я очень любящая, но в узком кругу. Мне нужно быть более открытой и любящей по отношению ко всем.

Тина: Справьтесь у вашего Гида, как позаботиться об этом.

Эми: Сердце… просто сердце.

Тина: Как церковь или религия сочетаются с этой целью жизни, если вообще сочетаются?

Эми: Да, они сочетаются. Не религия, а церковь Бога. С Богом сочетается. Создатель… это все по причинам, мне не понятным. Создатель земли и человеческих существ… Это связано с любовью — все, что я могу понять.

Тина: Я хочу, чтобы вы рассмотрели существование ада[137].

Эми: (Долгая пауза) Гм… Я чувствую озноб и вижу мелькание лиц. {Долгая пауза) Гм… Но я думаю, эти души мучаются. (Еще более долгая пауза) Гм… Однако кажется, что теперь это их собственные действия, их собственное творчество.