Непокорная герцогиня. Поместье в обмен на свободу - Адриана Вайс

Он открывает дверь кареты, и на меня наваливаются звуки этого неприятного города. Громкие зазывания торговцев, болезненные вскрики невольников, гомон обычных посетителей.

Вдобавок, голова идет кругом из-за множества разнообразных ароматов, смешавшихся здесь воедино — запахи пота и страха будто стыдливо замаскированы терпкими ароматами пряностей, сажи и дубленой кожи.

— Мадам, все в порядке? — снова учтиво интересуется Фаваро.

Я стискиваю кулаки и киваю. В конце концов, если я отступлю из-за такой глупости, то я никогда не сбегу из-под власти моего мужа. Мир и правда жесток, с этим бессмысленно спросить.В тоже время, бессмысленно и принимать эту жестокость.

В данный момент я могу помочь людям, которые угодили сюда, вырваться из порочного круга несправедливости и страданий. Так что именно этим я и займусь. У меня нет возможности помочь всем, но хотя бы часть из них сможет начаьт новую жизнь.

— Понимаю ваши чувства, — внезапно отзывается Антуан с неподдельной грустью в голосе, — Но думаю, что в сложившихся обстоятельствах это и правда единственный выход. Обещаю, мы здесь надолго не задержимся. Для начала, подберем кого-нибудь для охраны, а уже потом, на оставшиеся деньги, можно будет присмотреться к рабочим и крестьянам.

Фаваро уверенно идет вперед, безошибочно ориентируясь в хитросплетениях улиц и переулков так, будто уже не один раз бывал в этом неприятном месте.

— Здесь есть несколько действительно хороших дельцов, — бросает он через плечо, — Их услуги немного дороже, по сравнению с другими, но зато в них можно быть уверенными наверняка.

— Мсье Фаваро… — упавшим голосом обращаюсь к нему, — …откуда вы так хорошо знаете Аратогу?

Совершенно неожиданно, от моего вопроса Антуан болезненно морщится и резко дергает головой.

— Я не хочу говорить об этом, — грубо бросает он, что слишком сильно идет вразрез с его обычной наигранно-веселой манерой общения.

— И все-таки, я хотела бы услышать ответ, мсье Фаваро, — останавливаюсь я и скрещиваю руки на груди, — Пока я знаю о вас только то, что вас подослал шпионить мой муж. Этого уже достаточно, чтобы я вам не доверяла. Но, хочу я этого или нет, нам еще предстоит некоторое время работать сообща. И я была бы очень признательна, если бы вы ответили на мой вопрос, чтобы понять могу ли я в на вас рассчитывать в вопросах восстановления имения.

Фаваро замирает на месте и медленно оборачивается ко мне. У него на лице проступает целый спектр противоречивых чувств — раздражение, боль, досада, грусть.Он прикрывает глаза на пару секунд и набирает в грудь воздуха. Затем, разом выдыхает и, вонзив в меня напряженный взгляд, говорит:

— Хорошо, я отвечу на ваш вопрос. Но пообещайте одну вещь. Вы никому об этом не расскажете. Никому! Обещаете?

Глава 11

Смотрю на Фаваро и вдруг понимаю, что ещё ни разу не видела его таким — серьёзным, напряжённым и… недоверчивым? Как будто он боится поделиться со мной чем-то сокровенным.

Как будто всё ещё не понимает, можно ли мне доверять.

— Я никому не скажу, — твёрдо говорю я.

Управляющий молчит ещё несколько секунд, потом говорит, глядя перед собой в пустоту. Его голос звучит безжизненно и глухо, как из бочки.

— Не так давно я сам был невольником и был приставлен к одному рабовладельцу, прямо здесь в Аратоге. В отличие от других рабов, мне повезло немного больше: я всегда хорошо считал, мог похвастаться отличной памятью и показывал выдающиеся способности к математике и числам. Так что меня быстро поставили следить за финансовыми делами хозяина и вести ежедневные отчёты.

Он делает паузу. Я тихонько вздыхаю, боясь, что он опять умолкнет.

— Каждый новый день мало чем отличался от предыдущих. Труд под палящим солнцем, страдания невольников, зверства их надсмотрщиков и что самое главное… неспособность ничего изменить. Все это побудило меня решиться на побег.

Он стискивает кулаки, и на его лице проступает боль и гнев.

— Побег был неудачным, — сухо бросает он.

— Вас поймали? — невольно вырывается у меня и Фаваро угрюмо кивает:

— Совершенно верно. И не просто поймали. Чтобы вы понимали местные порядки, мадам Легро: за побег рабу грозит казнь, и я бы точно закончил свои дни на виселице, если бы меня не перекупил другой человек. Я до сих пор нахожусь перед ним в большом долгу…

Тут Антуан запинается и умолкает, отводя глаза. Словно испугавшись, что сболтнул лишнего.

— Кто же это? — аккуратно переспрашиваю я, стараясь не выдавать своего нетерпения. Фаваро качает головой:

— Не могу вам сказать, мадам Легро. У нас с этим человеком договор.

Внезапная мысль молнией поражает меня, и я едва не вскрикиваю от этой догадки. А что, если это Адриан? Может, он ездил в Аратогу, а мне об этом неизвестно?

Видимо, на моём лице что-то отражается, потому что Фаваро качает головой и невесело хмыкает:

— Нет, мадам Легро, можете быть спокойны, это не ваш муж.

Неужели мои мысли настолько легко прочитать?

Но в то же время осознаю, что уже не испытываю такой сильной неприязни к Антуану. Страшно представить через что ему пришлось пройти.

С другой стороны, во всей этой истории появилось ещё больше вопросов. И главный из них, который занимал меня сейчас: как так получилось, что бывший раб попал к Адриану, да ещё и стал управляющим? Знает ли Адриан про его прошлое? И если знает, то почему доверяет ему шпионить за мной?

Хочу спросить у Фаваро на этот счет, но он внезапно вздрагивает, кидает быстрый взгляд на небо и поворачивается ко мне спиной.

— Быстрее, мадам Легро, если мы не успеем все сделать до захода солнца, нам придется здесь остаться еще на день. Полагаю, ни вам ни мне этого не хочется.

Он снова задал хороший темп, уводя меня по бесконечным улочкам все дальше и дальше от стен города. А я в уме сделала себе пометку: продолжить разговор с Фаваро на эту тему. Без всякого сомнения, это будет больно для него, но и я должна во всем разобраться.

Вскоре, мы оказываемся на одной из самый оживленных улиц. Мало того, что люди здесь идут в обе стороны практически нескончаемым потоком. Так еще и вдоль этой улицы разбито больше всего шатров.

— Нам туда, — кивает Фаваро в сторону шатра с яркими красно-рыжими полосами.

С огромным трудом выныриваю из