На грани. Любовь и предательство - Лина Хоук

Шелли взглянула на него и её хмурое выражение лица смягчилось, но потом, словно настроив себя, та отвернула голову.

Джереми чуть притянул её поближе, заглядывая в глаза, которые она старалась скрыть. Он знал, что девушка нуждается в заботе, хоть и проявляет своё недовольство, подобное детской капризности. Лёгкий вздох пронзил тишину комнаты, словно незримый ветер.

— Послушай, Шелли. Я знаю, что иногда могу быть не совсем внимательным. Но это не значит, что ты мне безразлична, — он говорил мягко, стараясь проникнуться её настроением. Пальцы медленно скользили по её коже, находя слабые точки её раздражения и превращая их в тихую мелодию примирения.

— Ну и что? — её голос задрожал. Она все ещё пыталась держать оборону, но в её глазах светилась капелька надежды. — Одними словами не проживешь, Джереми.

Он улыбнулся, чуть касаясь её носиком до её головы, будто пытаясь передать тепло и спокойствие. — Я знаю. Как я могу загладить свою вину? — спрашивает, а сам нарочно облизывает губы.

— Не знаю, — прошептала она. — Сделай что-нибудь, что покажет, что ты действительно слушаешь меня. Что тебе не все равно… И я не обиделась, — смотрит она, уже насупившись словно мышь на крупу, — Просто кому-то за словами следить нужно… — завелась она снова о том разговоре, — да я хотела, чтобы меня любили и что? Какая девушка не хочет? — выпалила та не сдержавшись.

— Я так и сказал… разве нет? — он улыбнулся, а после приподнялся и чмокнул ее в нос, — Не дуйся… а то придется мне тебя заставлять другими способами. А я бы не хотел делать это против твоей воли, но… если будешь ходить грустной — придется. Понимаешь, о чем я?

— Если так хочется присунуть, то так и скажи. Не надо со мной как с маленькой, будто в первый раз.

Она глаза закатила и отвернулась, перекладываясь на бок. Ещё нарочно так ножкой его толкнула, отстраняя от себя. Парень рассмеялся, а после потянул ее за ее же ногу, оказываясь над ней.

— Нет, хотел трахнуть тебя языком так, чтобы молила о большем, но… кажется, я что-то устал, — строит грустную моську, — Да и ты не особо в духе… так что в другой раз… — снова чмокнул ее в нос, отстранился и поднялся с места. А сам то возбудился, вон как в штанах напряжение выросло. Но ничего больше не говорит, просто идет в комнату.

Через пару часов Версалес вернулся в гостиную и увидел девушку, мирно спящую с пачкой чипсов в руках. Он остановился у двери, наблюдая за ней и мысленно улыбаясь её детскому упрямству. В тусклом свете телевизора с какой-то монотонной программой, её лицо выглядело умиротворённым, даже немного ангельским.

Он тихо подошел, присел на корточки рядом с диваном и аккуратно вытащил пачку чипсов из её объятий, стараясь не разбудить. Поставив её на столик, Джереми накрыл Шелли пледом, подоткнув его покрепче, и слегка коснулся её волос, проведя пальцами по шелковистой пряди. Его сердце наполнилось теплом и какой-то ласковой заботой.

— Глупая и упрямая… Но чем-то… так меня манишь….

Он вытянул руку и коснулся её щеки, проведя пальцем по еле заметной линии, где слёзы однажды стекали, а сейчас лишь светло-серый оттенок вечернего света красил её кожу. Шелли вздохнула во сне и чуть повернулась на бок, подстраиваясь под его прикосновение. Джереми тихонько засмеялся, видя, как её упрямство уступает даже в мечтах.

— Спи, милая, — прошептал он, не желая больше тревожить её покой. — Придется мне найти способ, чтобы ты знала, как иногда мне дорого чье-то счастье…

Глава 15

Прошел месяц. Утром на столе стоял завтрак, а вот Шелли не было. Работу все же никто не отменял, как и празднование юбилея агентства. Оно готовилось к празднику весь месяц, и каждый сотрудник занимался подготовкой. Это был важный рубеж для компании, и все хотели устроить незабываемое мероприятие. На столе рядом с завтраком стояли многочисленные списки дел и заметки, оставленные в спешке.

Гарден снова перебрала. В этот раз меньше, но все же стояла на ногах, хоть и еле-еле.

Дверь открылась по среди ночи, и та прошла в квартиру. Стянула с себя платье, скинула туфли и в комнату проползла, ложась на постель. Полежала немного и на парня уселась, принявшись тормошить.

— Джереми, вставай! Пошли гулять! — толкает того девушка и скачет на месте. Видимо у кое-кого детство в одном месте заиграло.

— Черт… малыш, именно сейчас? — его голос спросони особенно хриплый и грубый. Он кладет руку ей на талию, роняя девушку рядом с собой, берет в охапку и обнимает. Версалес тяжело вздохнул:

— Спи… А то пересмотрю наш договор и трахну…

— Я не хочу спать… — тянет та и елозит в попытке выбраться.

Одеяло соскользнуло к её ногам, когда она наконец вырвалась из его рук. Джереми вздохнул и убрал руку со лба, прежде чем слегка приподняться на локтях. Его глаза, всё ещё полузакрытые от сна, пытались сфокусироваться на её лице.

— Ну-ка, что тебе в голову взбрело в три часа ночи? — пробормотал он, всё ещё не до конца проснувшись.

Гарден, продолжала сидеть на постели, лучезарно улыбаясь и взволнованно подпрыгивая. Её энергия казалась неиссякаемой, несмотря на вчерашний бурный вечер.

— Ну же, Джереми! Мы же молодые и полные сил! Пошли прогуляемся, посмотрим на ночной город! — она почти умоляла его, её глаза светились нетерпением, её упорство, однако, не знало границ. — Я все равно уеду на неделю на съемки…

Вот это она конечно решила предупредить заранее, когда ехать по факту уже завтра.

Он шумно выдохнул, а после принял положение сидя. На парне только спальные штаны, под которыми по факту ничего нет. На груди много шрамов от порезов и пуль, какие-то мелкие ожоги.

— Хорошо… — согласился тот, — Идем…

Та радостно парня обняла и с постели поднялась, тут же надевая футболку с шортами.

Взгляд упал на брюнета, что сидел и смотрел в одну точку. Она губы дует и перед тем на колени садится, упираясь пальчиками в бедра, и смотрит снизу вверх.

— Встава-а-ай, мне завтра уже ехать, а там всю неделю делай что хочешь и гуляй с кем хочешь! — заявила та без какой-либо задней мысли. И имела она ввиду далеко не друзей парня, а любых других девушек, к тому же она понимала, что была здесь всего лишь для вида и не более.

Джереми стало немного обидно от её слов, но он усилием воли подавил это чувство. Девушка,