Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки - Антонина Циль

Дерси задумалась:

— Письма от вашей маменьки я точно упаковывала – в розовую коробку с бусинами на крышке. Там и адрес обратный быть должен.

— Отлично. Завтра же напишу… маменьке.

Я ободряюще улыбнулась Габби, но мальчик вдруг спрыгнул со стола и бросился ко мне. Он налетел на меня с неожиданной для такого малыша силой, и я едва устояла на ногах. Мальчишка прижался и громко зарыдал.

— Ты что, Рыжик? — я наклонилась к его заплаканному личику. — Испугался злую тетку? Я не позволю тебя обидеть. Просто держись ко мне поближе, а от нее подальше.

— Мама, — прохлюпал Габби. — Мамочка! Я так долго тебя ждал!

От этих слов внутри меня как будто что-то взорвалось. Тягостный ком, растущий на сердце с того момента, как я узнала о своем бесплодии, внезапно рванул к горлу.

Ребенок, которого я потеряла, будучи уже на позднем сроке... отчаянные попытки снова забеременеть, сны, в которых маленький мальчик махал мне рукой с высокого холма, а я никак не могла рассмотреть его лицо в лучах солнца. Боль пронзила грудь, словно кто-то вскрыл застарелую рану. Нет, я не смогла оттолкнуть доверчивое дитя.

— Да, — прохрипела я, крепко обняв Габриэля. — Я тоже долго тебя ждала... я искала... и нашла.

Это было... странно. Совершенно чужой ребенок, к которому я поначалу относилась безо всяких эмоций... Теплый, трясущийся от волнения малыш, доверчиво прижавшийся к моему животу. Я никак не могла быть его мамой, ни в прошлой жизни, ни в этой. Но я как будто не узнала его при встрече, и только сейчас поняла, что мы не чужие друг другу.

— Ты действительно моя мама? — Габби поднял на меня полные слез глаза.

— Да, — кивнула я, — но я не та женщина, которая тебя родила. Меня прислали… Небеса. Там узнали, что тебе очень одиноко, и послали меня.

— Это хорошо, — серьезно отозвался малыш. — Я все понял: ты умерла и отправилась на Небо. Но они тебя вернули. Ты... другая, ты не похожа на мою маму, но так бывает.

— Ну вот видишь, — с облегчением улыбнулась я. — Сам во всем разобрался.

— И ты меня больше не потеряешь?

— Никогда.

… Даже на втором этаже было слышно, как Нэнси грохочет в своей пристройке. Перестановку она там делала под влиянием стресса, что ли.

Габби заснул, не выпуская моей руки. Спал он сладко-сладко, подрагивая пушистыми рыжими ресницами. Так бы и съела.

— Я там поспрашивала, на постоялом дворе, — помявшись, призналась Дерси, пока я подтыкала со всех сторон одеяльце Габриэля и отбивалась от игривых покусываний Алисси. — Габби не мог знать свою маму. Он никогда ее не видел... То есть видел, конечно, но ему было несколько дней от роду. Его фермеры воспитали… ну как воспитали, сначала кормили, обноски отдавали, потом выгнали. Мать Габби – видели вроде накануне у загонов какую-то беременную бродяжку – бросила сына после рождения, оставила в теплом сарае для овец.

— Ну хоть в тепло занесла, — пробормотала я.

Нечто такое я и подозревала. Слишком уж спокойно мальчик говорил о своей родительнице, как будто и не скучал. Ведь сложно скучать по тому, кого в твоей жизни не было. А фантазии Габби… иногда вымысел – лучшее лечение детских травм и малыши инстинктивно им пользуются.

— Почему вы вдруг так прониклись к мальчику? — помолчав, спросила горничная.

— Трудно объяснить, — сказала я, затолкав подальше вспыхнувшие было эмоции. Столько лет прошло, а как вчера было. — Это что-то за пределом моего понимания. Я... когда-то потеряла ребенка. Он умер еще в утробе. И мне вдруг показалось, что Габби и есть тот мальчик. Глупость, наверное. Разные миры, эти... как их...

— Сферы, — подсказала Дерси.

— Однако если принять за основу, что время в разных мирах течет по-разному... — Дерси недоуменно моргнула, и я махнула рукой: — Это так, мысли вслух, не обращай внимания. И в конце концов, почему бы мне не усыновить Габриэля? Я одинокая женщина, он одинокий ребенок. Если верить в Судьбу, то наши пути пересеклись, а это знак... наверное. Ну посмотри на него, как я могла его оттолкнуть? Дом большой, места всем хватит. Вот только что там такое у нас в подвале хранится, что Нэнси замок повесила?

— Оттуда раздавались… — Дерси поежилась, покосилась на окно и призналась: — шаги...

— Из подвала, запертого на замок?

— А если там неупокоенный дух? Злобный. Тогда все сходится. Нэнси с ним общий язык нашла, а нас он невзлюбил. Дом шатался? Шатался. Хорошо, ничто никому на голову не упало.

— Ну… тут я скорее повторю слова Габби. Такая форма проклятия меня вполне устраивает, а злобный дух – определенно милашка, раз разрушил заклятие невидимости на буфете и позволил нам наесться. Вот с Нэнси все непонятно. Стоит мне вроде найти ее слабое место, как она выворачивает ситуацию наизнанку. Не знаю даже, захочет ли меня выслушать Гидеон. И улик против Нэнси у нас нет. Устное обвинение – детский лепет. Хотя... помнишь, ты говорила про сказанноеслово? А если подать в суд?

… — Для начала вам придется обратиться в Совет рода Люминор, — беспощадно развеял мои идеи О’Дулли.

Выглядел он с утра великолепно. Строгий камзол, украшенный золотистой вышивкой, сидел на нем безупречно. Эльф явно собирался в свет.

— Гнездо проведет расследование, если обнаружатся факты, свидетельствующие об оскорблении достоинства, физическом насилии и так далее, спустя примерно полгода особо сформированный суд вынесет вердикт… не факт, что в вашу пользу.

— У вас манжета в рукаве застряла, — мрачно сообщила я, чувствуя себя полной дурой. Снова на те же грабли.

— Где? А, благодарю.

— И куда вы такой... нарядный?

— На семейное собрание. Мой дядя, известный ученый... понимаете, он пропал год назад. Великий эльф, выдающийся эксперт в области естествознания... Мы организовали поиски, наняли следопытов. Вчера поступили сведения, что дядю видели на севере, правда, как раз год назад. Пусть надежда крошечная, это зацепка. Без дяди Ксандриэля в семье воцарился хаос.

— Не можете поделить наследство? — догадалась я.

— Да... Нет... Все сложно, — смутился законник.

— Удачи вам. И вашему дяде. Пусть он поскорее найдется. Только еще один ма-а-аленький вопросик…

У каждого свои проблемы, размышляла