МагАкадемия. Начхать на некромантов - Кристина Зимняя

А несколько самых стареньких готовятся стать новыми некрофамильярами. Хыртонь заявил, что они тоже хотят «спать на кровати и кушать курочку».

Ну вот, стоило про него вспомнить – пушистик тут как тут!

– Эми-и-и, Эми-и! – налетел на меня лиловый шарик, отчаянно трепыхая розовыми крыльями. – Пойдём скорее! Там…

– Что? – всполошилась я.

– Там Брэма…

– Бьют? – предположила я и рванула, как ужаленная, в указанном направлении.

– Уводя-я-ят! – пропищал мне вслед Хыртонь.

Кто? Куда? Зачем? К ректору на разборки? Или…

Некромант обнаружился возле лекарского корпуса. Никто силком его никуда не тащил, а я уже всякие ужасы себе напридумывала. Хотя лучше бы ужасы, чем эта… Оливия!

Когда после первой встречи с Хыром она отпаивала меня ромашковым чаем, молоденькая целительница показалась мне прекрасной доброй феей. Сейчас же, глядя, как она строит глазки моему некроманту, я воспринимала её хищницей, позарившейся на чужое.

Брэм мой! Мой и Хыра! Нечего всяким обнаглевшим лекаркам тянуть к нему свои загребущие ручонки!

А этот гад даже не возражает! Флакон какой-то ей сунул, вернее, два! То есть он не мне одной свои уникальные зелья дарит, да?

Обида была такая жгучая, что аж глаза защипало. Хотелось рвать и метать, но я не имела на это никакого права. Оливия же не напарника у меня уводит, а парня… который на самом деле не мой.

Я резко застыла, не добежав до мило беседующей парочки каких-то несколько шагов.

Шуточки и намёки не считаются, как и ни к чему не обязывающий флирт. Брэм не предлагал мне встречаться всерьёз, и, судя по тому, что я вижу, не предложит. Сегодня он со мной, завтра с другой. Парень видный – у него наверняка целый цветник поклонниц. Потому меня Фиалкой и окрестил.

Интересно, как он эту моль бледную называет? Ромашкой?

Хотя нет – не интересно! Вообще, плевать!

Я решительно развернулась, чтобы гордо уйти, и… улетела в сугроб из-за врезавшегося в меня Хыра.

– Эм-м-и! – виновато заскулил пушистик. – Прости-и-и!

– Эмили! – кинулся ко мне Брэм, только сейчас заметив.

Конечно! Он же так сильно был занят!

– Девушка, вы в порядке? – проявила участие Оливия, даже не признав меня.

В снегу и без красных глаз не похожа, да? Хотя о чём я? С какой радости ей запоминать без конца чихающую студентку? Нас таких в целительский корпус толпы ходят.

– Пусти! Я сама! – крикнула я некроманту, доставшему меня из сугроба и попытавшемуся отряхнуть.

Брэм поднял упавшую папку, из которой вылетела пара листов, и Оливия, продолжая кидать на парня томные взгляды, собрала их и протянула ему.

– Вот возьми, – мурлыкнула она, придержав страницы.

– Спасибо! – прошипела я, вырвав из её рук то, что принадлежало мне.

Я про листы, если что, а не про Брэма.

– Эми… – начал он.

– Мне пора.

– Эмили! – повысил голос некромант, но я даже не обернулась.

Держа в одной руке папку, а подмышкой другой притихшего Хыртоня, я уверенно зашагала в сторону общежития. Ладно, не совсем уверенно, а слегка прихрамывая и не до конца отряхнувшись, но зато с гордо поднятой головой.

Брэм

Девушки – существа загадочные! На что обиделась моя Фиалка я так сразу и не понял. Это потом уже парни с факультета подсказали, что Эмили банально приревновала меня к Оливии. А я слепой дурак, который не замечает очевидных вещей.

Действительно слепой. Не из-за того, что не понял чувств моего «цветочка», а потому что не заметил интереса целительницы ко мне. Я же думал, она новым зельям радуется, когда прихожу, а на деле… м-да.

И вроде лекарка эта – девчонка неплохая: умненькая и смазливая, но у меня на неё ничего и раньше не ёкало, а теперь, когда есть Эми, и подавно.

Впрочем, всё даже к лучшему. Зато теперь я точно знаю, что небезразличен Фиалке. Дело осталось за малым: признаться ей в любви и начать уже официально встречаться. А то достали эти танцы с бубном. Ходим, облизываемся друг на друга, но, как школьники, по-прежнему держим дистанцию.

Сегодня она всё неправильно поняла, завтра я увижу её с каким-нибудь парнем – и расквашу бедолаге нос, потому что мне тоже что-то там показалось.

К Йоргу эти дурацкие полутона, лёгкий флирт и намёки! Пора уже признаться в чувствах и получить от моей ревнивицы конкретный ответ – разумеется, положительный.

Только надо как-то поромантичней всё обставить, чтобы было потом, что вспомнить и внукам рассказать. Чем бы растопить её сердечко? Надо придумать что-нибудь оригинальное!

Остаток дня я ломал голову над сюрпризом для Фиалки, а ближе к вечеру заслал к ней гонцов с подарками… не совсем живых, правда, но она ведь уже привычная.

Эмили

– Йаала пресветлая!

Открыв на стук дверь, я отпрянула назад и, споткнувшись о ведро с букетом роз, рухнула на очень кстати подвернувшийся табурет. Спасибо, швабра его подпихнула.

На пороге стоял вовсе не Брэм, на что я втайне надеялась, а его очередные помощники. Перемигиваясь огоньками в тёмных глазницах, мне радостно скалились два скелета, держа в костяных руках клубничный торт из «Жёлудя» (мы с девчонками там как-то такой заказывали, правда, без дурацкой надписи «Съешь меня!») и… пылающий костёр под прозрачной крышкой!

Лишь внимательней присмотревшись, я поняла – это букет. Огненный! Совершенно невероятный и, полагаю, уникальный – сотканный из чистой стихии.

Красиво, да… Но зачем Брэм мне его прислал? Для дополнительного отопления комнаты? Или хочет, чтобы я спалила общагу – и меня всё-таки выперли из академии? Планирует один нашим проектом заниматься? Или свою «ромашку» вместо меня в напарницы взять?

А розы тогда для чего? Те, что Хыртонь днём притащил. В качестве утешительного приза?

Накрутив себя, я поднялась с табуретки и захлопнула дверь перед носом гонцов. Вернее, что там у них вместо носа? Впадины?

– Ну, Эм-и-и! – жалобно заныл Хыр, который весь вечер рассказывал мне, как сильно некромант переживает, что я с ним так холодна. Переживает он, как же! Если бы, правда, думал обо мне, пришёл бы сам, а не присылал эти груды костей с сомнительными гостинцами. – Ну Брэм же старается!

– Ты его не оправдывай, а то сейчас к нему полетишь… через форточку, – пригрозила я.

Эх! Зря всё же тортик не взяла. Сейчас бы сладенького с чаем съела – глядишь, и полегчало бы. А так теперь не я, а поганец рыжий будет десертом неудачу заедать. Несправедливо!

Я снова метнулась к двери, надеясь догнать Брэмовых посланников,