Пожар - Елена Сокол

- А город?

Лера как-то странно поморщилась.

- Тоже ничего особенного. Обычный провинциальный городишко. Самые непритязательные остаются там жить. Те, кто с амбициями, обычно рвут когти сразу после окончания школы.

- Как ты?

- Ну, да. – Кивнула она, облизнув губы.

- Ясно.

- Называется Воткинск. – Продолжила Лера. – Потому, что там течет река Вотка – с буквой «т», а то на слух всем кажется, будто алкогольная река.

Он улыбнулся, и ей не удалось удержаться от улыбки в ответ.

- А говоришь, ничего особенного.

- Да так и есть. – Хмыкнула она. – Ну, и еще это родина великого композитора Петра Ильича Чайковского. Там жила его семья, он там родился и провел детские годы. Поэтому местные считают, что «Лебединое озеро» навеяно воспоминаниями о воткинском пруде.

- Серьезно? Сам Чайковский? Круто!

- Ага. – Безразлично пожала плечами Лера. – Весь город вокруг этого пруда, и большинство достопримечательностей вдоль набережной. Идешь по ней, идешь… - Она будто окунулась в воспоминания, которые приносили ей боль. Задумчиво закусила щеку изнутри. – Только это нужно летом ехать, а не зимой. Сейчас там и смотреть-то не на что.

- А погода там какая?

- Не знаю. Обычная. – Ответила девушка. – Летом жарко, зимой холодно. Типичная для центра страны. Удмуртия частенько «донашивает» погоду за столицей: и дожди, и жара приходят туда с опозданием в пару дней, а вот по ящику о регионе почему-то почти не говорят, да и в прогнозе погоды тоже. Как будто нет ее. Про все области вокруг скажут: Пермскую, Кировскую, Татарстан, Башкортостан, а Удмуртию обойдут. Местные, помню, шутили, что нас и ураганы стороной обходят из-за этого.

- Акцент, наверное, есть там какой-то?

- Акцент?

- Местный говор.

- Есть. – Улыбнулась Лера и стала еще красивее.

- Я у тебя никогда не замечал.

– Там говор особый: люди окают, немного растягивают гласные, особенно в конце. Есть и свои фирменные словечки: «однёрка» - значит, единица, или «каганька» - младенец. «Кутешата» - щенки. А еще у нас любят уменьшительно-ласкательные формы слов: например, «курточка», «кармашек», «мороженка», «пироженка», и часто говорят «зачем» вместо «почему». Не переживай, через два дня тоже так заговоришь, потом трудно будет обратно перестроиться.

- Забавно.

- Да. – Несмотря на то, как сдержанно она говорила о родине, ее взгляд потеплел.

- Думаю, мне там понравится. – Уверенно сказал Кирилл, и его нога нечаянно задела ногу Леры.

- Мне кажется, тебе вообще все нравится. – Усмехнулась она, но ногу не убрала.

- Только связанное с тобой. – Заставляя ее краснеть под своим взглядом, честно признался он.

[1] СВ – спальный вагон повышенной комфортности.

13

Il Nine Первый Контрольный - Ловлю

Ночи в поезде, даже если ты путешествуешь в «СВ», нельзя назвать спокойными и комфортными – даже с натяжкой. Все вибрирует, гремит, свистит и дребезжит. Ощущение такое, будто тебя медленно взбалтывают венчиком на омлет. Но и это было для Леры намного лучше, чем лететь на самолете, боязнь которых проявилась у нее всего пару лет назад. Иногда ей снилось, что она обнаруживает себя сидящей в самолете, который начинает взлет, и девушка просыпалась в холодном поту и долго не могла отдышаться. Если даже сны о полетах наводили на нее такой ужас, то о реальных перелетах не могло быть и речи.

Так что Лера не любила поезда, но вынуждена была приносить им себя в жертву, ведь страх самолетов был сильнее. Если бы дорога не была такой длинной и опасной в это время года, она настояла бы на том, чтобы ехать на машине. У Соло не было бы шансов отвертеться. Кстати, о нем.

Девушка села в темноте купе и помассировала пальцами ноющую шею. Который час? На экране телефона было уже десять. Из-за опущенной светонепроницаемой шторы не было видно, что солнце уже встало. Лера в темноте уставилась на спящего Кирилла: тот выглядел таким забавным. Не помещаясь полностью на свою полку, он выбрал позу, в которой можно было более-менее удобно лежать – на боку, с подогнутыми ногами. Ох, и разбитым он сегодня будет себя чувствовать!

А вообще, следовало признать, что ее спутник проявил смекалку. Всю дорогу у них не было связи, и если бы ни фильмы на его планшете, им пришлось бы разговаривать друг с другом. А сближаться ей не хотелось. Даже притворяясь, следовало помнить, ради чего весь спектакль.

Кстати, надо признать, что даже выбирать, что посмотреть, с ним было ужасно весело. Если Антону Лера подчинялась с ходу, и они всегда смотрели то, что хочет он, то выбор фильма с Кириллом превращался в какой-то бурный спор о вкусах - с шутками, сбором доказательств и попытками перекричать друг друга. В конце он всегда соглашался на то, что предлагала она, но отказать себе в удовольствии ее побесить, не мог или не желал.

Осторожно выскользнув из купе, Балабося сбегала в уборную и быстренько привела себя в порядок. Нет, не для Соло, а потому что через несколько часов ей предстояло увидеться с теми, кто будет рассматривать ее точно под микроскопом. От мысли о том, что скоро она увидит Антона, ее сердце сжалось.

Нет, нельзя показывать ему, насколько ей плохо без него. Нужно сделать над собой усилие и выглядеть счастливой. Лере нужно было показать себя успешной, а не жалкой. Да. Нужно сделать вид, что ей и дела до него больше нет.

Она ущипнула себя за щеки, вымученно улыбнулась своему отражению и вернулась в купе. Внутри было темно, Кирилл, кажется, еще спал. Но не крепко. Он тяжело дышал и как будто слегка постанывал. Лера присела на корточки рядом с ним. Его голова дернулась, с губ сорвался какой-то хрип, лицо исказилось, словно от боли, и на лбу проступил пот.

Она хотела стереть капли с его лба, но только потянулась, как Кирилл открыл глаза и уставился на нее.

- Привет. – Сглотнув, произнесла Лера. – Кажется, тебе что-то приснилось.

- Да. – Ответил он, сев. Вытер пот со лба, провел ладонями по лицу, затем взъерошил волосы и посмотрел на нее. – Приснилось, что мы с тобой сломали кровать, и твой отец отчитал меня за это,