Глиняные сердца - Анита Ферн

пренебрежительно к ней относился, совсем не уважал. Любая попытка кого-то со стороны указать на это воспринималась ею в штыки, пока подруга не прозрела сама. Думаю, у Кэти похожий взгляд на отношения с Дэном. Просто извинись, и все.

– И это поможет нам сблизиться? Мы снова начнем куда-нибудь ходить вдвоем?

– Уж точно не сделает хуже. – Мама отпивает из чашки и довольно выдыхает. – Как все придет в норму, приглашай ее, пока не согласится.

– Похоже на взятие крепости. Если уж я не могу добиться встречи с сестрой на нейтральной территории, то каково парням приходится? – бурчу я, складывая руки на груди, чем вызываю мамин смех.

Но она тут же перестает веселиться, когда я невинно интересуюсь, как прошла вчерашняя встреча.

– Неплохо, – отвечает мама, прикрываясь чашкой. – Правда, мы не достигли соглашения, поэтому придется встретиться еще пару раз.

– И что же тебе хотят заказать?

– Большой комплект посуды.

На ее лице читается предвкушение. Она любит продумывать, а потом снова и снова повторять одно и то же оформление на изделиях разного размера. Уж не знаю почему. Наверное, это ее успокаивает, как меня – вязание.

– А это мужчина или женщина? – продолжаю допытываться я.

Мама тут же напускает на себя строгость.

– Пол заказчика не имеет никакого значения. Не пытайся отнести эту встречу к свиданиям, потому что это вовсе не так.

– Значит, мужчина, – как можно тише произношу я и расплываюсь в милой улыбке под пристальным материнским взглядом. И добавляю громче: – Пойду-ка я займусь домашкой, а то столько задают, просто кошмар!

Закрывшись в комнате, я и правда сажусь за домашнее задание. По крайней мере честно пытаюсь во что-то вникнуть, решить, написать, когда мечущиеся мысли берут передышку.

Что с нами вообще происходит? Одна дома не ночует, другая на свидания бегает и скрывает это хуже школьницы. И если с Кэти более-менее понятно, что делать, то с мамой все намного сложнее.

Как я отношусь к возможному появлению мужчины в нашей семье? Не тороплюсь ли я с такой постановкой вопроса? А мама? Мама не торопится? Папы не стало относительно недавно, и понятно, что никто не способен его заменить. Тогда сколько времени должно пройти, чтобы можно было сказать: да, пора маме найти новую любовь? Наверное, для меня такой момент не наступит никогда.

Тут в голове промелькнул наш с мамой разговор, и я застыла в ужасе. А что, если ей понравится какой-нибудь питекантроп, а она даже не будет замечать, насколько он ужасен? Совсем как та подруга из ее студенческой поры. Тогда только и останется, что радоваться скорому отъезду в колледж.

Еще немного размышлений в подобном ключе, и я сойду с ума от переживаний. Просто необходимо с кем-то это обсудить. Где же носит Кэти, когда она так нужна мне! Наверное, она даже не подозревает о происходящем. Или же ей все равно.

К приходу сестры я исчеркала несколько тетрадных листов и накрутила себя до крайности. Отбросив все в сторону, жду, когда их с мамой разговор стихнет и Кэти пойдет в гостиную. Как только это случается, проскальзываю следом за ней и без предисловий перехожу к первому вопросу.

– Где ты была сегодня ночью?

Она не ожидала моего появления, поэтому заметно вздрагивает, но быстро берет себя в руки.

– Тебя это не касается.

– Еще как касается, я твоя старшая сестра!

– В самом деле? – цедит она сквозь зубы. – Поздновато вспомнила.

– Да что ты несешь? – Я подскакиваю к ней. – Если бы я не прикрыла твои ночные похождения, тебя бы ждал домашний арест.

Сестра выпрямляется и презрительно смотрит на меня с высоты своего роста.

– Домашний арест ждал бы нас обеих. Я не стала бы молчать о том, что ты гуляешь сразу с двумя парнями, у которых уже есть девушки, а один к тому же публично тебя унизил.

– Все не так! – почти кричу я, но вовремя спохватываюсь.

– Надеюсь, ты все поняла, милая сестричка: не лезь ко мне, и я не трону тебя.

Она упирает руки в бока, а я пораженно смотрю на нее во все глаза.

– Да что с тобой случилось?

– Я просто перестала быть удобной младшей сестрой. А теперь попрошу тебя уйти, мне нужно уединиться.

С этими словами она толкает меня в сторону двери. Я упираюсь, но Кэти выше и сильнее, поэтому я вскоре оказываюсь в коридоре и задыхаюсь от возмущения.

Вот же нахалка! Непонятно где и чем занимается она, а вывернула все так, будто негодяйка я. И мне еще хотелось с ней помириться! Как бы ни угнетала меня атмосфера ссоры в доме, теперь я ни за что не стану этого делать. Яростно топаю и удаляюсь в свою комнату. Я тоже умею быть вредной.

* * *

Вы когда-нибудь замечали, что стоит с кем-либо поругаться, как даже воздух становится тяжелее? А в присутствии этого человека такое ощущение усиливается раз в сто.

Поэтому у меня не получается нормально позавтракать, ведь Кэти появляется на кухне немногим позже, чем я. Терпеть не могу кого-то демонстративно игнорировать, у меня от этого начинает жутко болеть голова. Выплескиваю свои эмоции, расторопнее обычного крутя педали, даже потею. Ну, ничего, переоденусь в запасную футболку, а в перерыв с большим аппетитом пообедаю.

И это не единственный плюс, который мне удалось отыскать. Мое воинственное расположение духа отлично помогает бороться с насмешниками и задирами. За две недели они стали намного меньше интересоваться моей персоной, и все же пока отвалились не все.

Плохо лишь то, что подобное состояние не очень-то способствует учебному процессу. Злобные колючки моего настроения словно отталкивают плывущие по воздуху знания. Не люблю эти периоды без душевного равновесия, честно, но ничего с собой поделать не могу.

Кое-как отсидев первый урок, плетусь к шкафчику, чтобы оставить ненужный учебник. Уже собираюсь захлопнуть дверцу, когда краем глаза замечаю долговязую фигуру с каштановой макушкой, выделяющуюся из толпы. Тут же хватаю бейсболку из шкафчика и закрываю его.

– Лекс! – громко зову я, пытаясь привлечь его внимание.

Он не успел уйти далеко, но почему-то не слышит. И мне приходится его догонять, проталкиваясь через кучу школьников, которые, однако, почти любезно расступаются и провожают меня взглядами. Кажется, я только что подлила масла в огонь сплетен, но мне плевать. Я нуждаюсь в капельке позитивного дружеского общения.

Для этого я чуть ли не дергаю Лекса за руку, чтобы остановить. Только получаю совсем не то, чего ожидала. В ответ на мое «Привет, Лекс» он глядит на меня с тем же высокомерным