Захватить королеву - Екатерина Началова

— Не шевелитесь, — рекомендовал он, и махнул когтем, словно скальпелем так ловко, что я действительно не почувствовала боль. — Всё.

Я доверчиво улыбнулась ему, чувствуя облегчение. Совсем неглубоко резанул, как бритвочкой.

— Какая вы отважная, — ободряюще сказал белый Дракон, а затем уставился на место пореза, наблюдая как потихоньку сочится кровь. Я тоже посмотрела туда. На губах Ингренса гуляла мечтательная улыбка.

«Ему нравится, что я приняла его цветок», — поняла.

Когда на коже скопилась капля размером с ноготь, Дракон аккуратно накрыл её уголком платья и застыл.

Я опустила ресницы, тоже наблюдая, как на белом платье проявляется алое пятно, быстро пропитывая плетения тонкой ткани.

— Прекрасно, — наконец произнёс он. — Прекрасно. Это столь пленительный вид, Катерина. Сама суть, расцветающая на белом полотне жизни. В ней сосредоточенно всё: и цвет, и красота, таится опасность, скрывается невинность. Разве вы не согласны?

— Зрелище завораживает, — немедленно согласилась. — Мне нравится, что вы так глубоко понимаете его смысл. А вам ведь не особенно нужно насилие, все эти крики… я права? Вы просто хотите, чтобы было красиво… — произнесла я, наблюдая за ним.

Сероглазый неожиданно благодарно глянул на меня.

— Должен признать, вы правы. Возможно, я недооценивал значение согласия. Вы особенная женщина, прекрасный цветок, — искренне сказал Ингренс, и неожиданно убрал когти, помогая мне подняться.

Технически помощь была не нужна, но он зачем-то не дал мне самой слезть с алтаря, а подхватил за талию, самолично снимая меня с возвышения.

Красная тревога! Опасность! Alarm! То, что он убрал когти — это по-драконьему слишком… интимно. Жест близости, который не делают просто так или случайно. Это как… голым показаться!

— Ну что вы, зачем, не стоило… — заволновавшись, смущённо пробормотала. Руки пришлось опустить на его плечи.

Вот теперь мне стало страшно.

«Всё идет не так!»

— Вы были практически спокойны, а теперь ваше сердце забилось быстрее, — с любопытством прокомментировал Ингренс, не отпуская меня. — Это волнение.

— Волнение, да. Отпускайте, — покорно подтвердила я, нетерпеливо ожидая, когда его пальцы разожмутся. Но он не двигался, надёжно придерживая и пристально рассматривая меня. Взгляд Драконов хорошо ощутим… Чтобы не усугублять ситуацию, я глаза не поднимала, с преувеличенным интересом разглядывая серебряные пуговицы на белой сутане.

В голове крутилось: «Что сказать? Надо ляпнуть что-то глупое, что его отвлечет. Катя! Ты же мастер! Ляпай! Скорее!»

Как назло, на ум ничего не шло.

— Я тоже взволнован, Катерина, — услышала над собой спокойный голос. — Вы вызвали во мне очень особые чувства. Я редко испытываю их, поэтому…

«Нет, нет, нет…»

— … поэтому должен признаться, что я вас не отдам.

«Да чтоб тебя…»

— Аргиросу? — глупо спросила.

— Никому не отдам! — уверенно бросил белый Дракон. — Вы останетесь со мной. Вы — ключ.

Рекомендовали же маги: «Не трогайте создание Хаоса, Ваше Величество…».

Перебор, Катя. Перестаралась…

Нормальный человек бы побрыкался, и всё бы закончилось лишь небольшими психологическими травмами. А мне вздумалось, видите ли, проникнуться моментом, понять.

Допонималась.

— Сделаем все сейчас. Здесь, — придерживая меня за талию одной рукой, Ингренс щёлкнул пальцами, и алтарь накрыла мягкая белая перина до земли.

Щёлкнул пальцами второй раз и белые Вороны, до этой секунды стоящие на почтительном расстоянии от нас, взлетели в воздух. Стая, парящая в небе над замком — мигом улетела из моего поля зрения.

Я сглотнула.

— Вы… что собираетесь делать, Ингренс?

Знаю, вопрос формальный. Признаюсь, я очень хочу получить ответ, в котором дракон признается, что безумно устал от кровопусканий и захотел вздремнуть прямо сейчас на этом славном уютном алтаре.

Но Ингренс только ласково улыбнулся.

— Я собираюсь смешать с вами кровь и немедленно закрепить брак, — сказал как само собой разумеющееся.

«Это он так шутит, да?»

Он добавил, будто ранее сказанного показалось мало:

— В начале беседы, я сказал, что мы скоро расстанемся, что прилетит Аргирос… Признаюсь, я обманул вас, мой прекрасный цветок. Вчера я это планировал, а сегодня — уже нет. Я хотел, чтобы вы были спокойны. Вы правы: я действительно не люблю крики.

«Покричать⁈»

Я аккуратно подняла глаза на белого короля, столкнулась с серым взглядом и с надеждой поискала следы шутки на совершенном лице. Следов шутки не было.

— Не очень понимаю, почему вы вдруг приняли такое… ответственное решение, Ингренс, — я сменила тон на недружественный. Дружба у нас явно не получается. Или получается слишком хорошо…

— Причина, разумеется, есть. Вы её скоро узнаете.

Пора отступать… Начала говорить аккуратно и твёрдо:

— Простите, не могу согласиться на ваше предложение. Я здесь только потому, что ищу своего любимого мужа и не могу остаться у вас. Отпустите меня.

Подчеркнула слово «любимого», сделала на него максимальное ударение.

«Услышь меня, белый маньяк!»

— Всё же не переоценивайте значение согласия, Катерина, — очень нежно улыбнулся мне Дракон, повторяя свою вчерашнюю фразу. А вот руки он не разжал, не обращая внимания на то, что я уже уперлась руками в его грудь и начала вырываться.

— «Согласие» — такое шаткое слово. Сегодня вы не согласны, а завтра — с другими обстоятельствами — согласитесь. Сегодня любите одно, а завтра — пристраститесь к другому, — продолжил говорить Ингренс, ни на секунду не повышая голоса. — Вы так мало жили и, в сущности, ещё дитя. Думаете, меня обмануло ваше внешнее любопытство к моим цветам? Нет. Я в восторге от другого: вашей удивительной восприимчивости. Ох, вы словно теплый воск, Катерина! В сущности, вы способны принять любые варианты, в вас просто не заложено норм. Мне по душе эта особенность Хаоса. Я научу вас своим предпочтениям, и вы примете меня. Вы искали мужа? Вы его нашли: теперь я буду вашим мужем. Не сопротивляйтесь, моя королева.

Ровно, спокойно, разумно. Теперь ещё это: «моя».

— Хватит! Не ваша! — выкрикнула, начиная закипать. — Я уже замужем! Мой муж — Регненсес! Вы не можете жениться на замужней.

— Боюсь, вы уже свободны, — ровно произнёс белый Дракон.

Я почувствовала накрывающий меня страх, гнев и вместе с ними — адскую боль. Это зажглись созвездия, которые тут же начала гасить магия огня. Скорчилась и осела вниз от жгучей пытки. Из глаз брызнули слёзы.

— Сопротивление рождает боль, — с долей сочувствия прокомментировал лисагорец, ещё крепче подхватывая меня за пояс.

Повиснув на