Когда мы были осколками - Акация Блэк

стал твердеть. Ну какой же я урод. Черная шелковая блузка распахивается, открывая вид на пышную грудь в белом лифе. Я слишком хорошо знаю триумфальную улыбку, которая мгновенно освещает ее лицо. Но мы оба знаем, кто мне на самом деле нужен.

«Просто представь, что я – это она», – однажды сказала она мне. Ее светлые волосы и кукольное личико то и дело напоминали о том, кого я лишился. Отличался только цвет глаз, поэтому свои я закрывал. И представлял, как погружаюсь в лучшую подругу. Софи хватало того, что я ей давал. Она поощряла, подпитывала мои нездоровые фантазии. И теперь меня снедает вина. Если бы крестная узнала, как я обошелся с Софи, ее любовь ко мне раз и навсегда обернулась бы разочарованием, а этого я не вынес бы.

– Я устал, Соф.

– Тебе и не надо ничего делать, – успокаивает она, расстегивая мой ремень.

Кладу руки ей на бедра.

– У меня была тяжелая ночь.

Она несколько раз моргает, осознавая, что я не передумаю.

– Хочешь поговорить об этом?

Спрашивает она скорее из вежливости, чем из сочувствия. Ей плевать на то, что происходит у меня в жизни. И ценю я ее в том числе за это.

– Не то чтобы.

Она утыкается носом мне в шею, и я глажу ее по спине.

– Извини. Я просто хотела побыть с тобой в последний раз, – шепчет она.

– Знаю.

– Можно тебе звонить?

– Когда разрешат – конечно.

– В этот раз у меня получится. Ты будешь мной гордиться. Я стану сильнее, и мы наконец сможем быть вместе.

Сердце пропускает удар. Она тут же засыпает, избавляя меня от необходимости отвечать, и я чувствую облегчение. Уложив ее в гостевой спальне, закрываюсь в своей. Завтра Софи отправится в рехаб в Майами, и мне не стыдно думать, что это как нельзя кстати. Последнее, что мне нужно, – это чтобы они с крестной узнали, что Луна работает на меня.

Глава 19. Лиам

Не все то, чем кажется. Открой глаза.

Я пытаюсь расшифровать эти бессмысленные слова с тех пор, как вернулся, но тщетно. У меня уже пухнет голова. Я помню тот день во всех деталях, так хорошо, что хочется залезть себе в грудь и собственной рукой вырвать сердце. Поэтому я лишний раз стараюсь не думать о нем, чтобы не сойти с ума. Этого разговора не было.

Сегодня утром приезжаю в офис с твердым намерением вывести Луну из себя исключительно удовольствия ради – посмотреть, как она злится, и послушать очередную серию антикварных ругательств. Я словно подсел, и меня бесит даже мысль о том, что я не могу провести ни дня без ежедневной дозы Л. И. К. Даже ее инициалы звучат как название наркотика. Как яд, который с удовольствием побежит по моим венам. Яд, который мне лучше не принимать, но от которого я уже зависим.

Закрыв дверь, понимаю, что зря не оставил машину в подземном паркинге, как обычно. Она уже стоит у входа в здание. С удивлением чувствую укол в сердце, когда чувак, с которым она приходила в «Арену» две недели назад, подходит к ней с бумажным пакетом и термокружкой, а она обнимает его в знак признательности. Сжав руки в кулаки, направляюсь к ним. Одна часть меня умирает от ревности, а другая пытается убедить, что, если Луна найдет себе парня, мне будет проще сдержать обещание.

Приблизившись, замечаю на ней платье гранатового цвета, едва прикрывающее колени. Оно облегает ее как вторая кожа. Мысленно рычу, когда замечаю черные лодочки от Saint Laurent, и готов скончаться, когда вижу, что ее волнистые волосы собраны в высокий хвост. Она сногсшибательна. Будто ощутив мое присутствие, она поворачивает голову.

– Коллинз, вы опаздываете, – говорю я, проходя мимо.

– Следовательно, вы тоже.

Ох уж этот острый язычок, который она не умеет держать за зубами. Проглатываю резкий ответ и молча вхожу во вращающиеся двери. Ее отражение в стекле на прощание целует этого парня в щеку, и я чувствую желание взорвать все здесь к чертям собачьим.

Закрывшись в кабинете, почти все утро провожу за переговорами с потенциальными инвесторами. Когда все уходят на обед, поднимаю телефонную трубку и нажимаю цифру три. После гудка раздается медовый голосок.

– Да?

– В мой кабинет. Сейчас.

Кладу трубку, не дожидаясь ответа, а затем снимаю пиджак и вешаю его на спинку кресла. Присаживаюсь на край стола, ослабляю узел галстука, поддергиваю рукава белой рубашки и жду. За дверью слышится приближающийся стук ее каблучков, и этот звук заглушает все мысли, которые не дают мне покоя, и усиливает всплеск адреналина в крови.

– Войди и закрой дверь на замок.

На секунду отвожу глаза, чтобы ответить на звонок. А когда снова поворачиваюсь к гостье, то обнаруживаю перед собой свою ассистентку Флору, которой явно не по себе. Это еще что такое? Она открывает рот, но захлопывает его, когда я поднимаю указательный палец.

– Лиам Дэвис.

– Чувак, гадишь ты, как простые смертные, – ворчит Маттео. – Отвечать «алло», как нормальный человек, для тебя слишком просто?

– Пошел к черту. Так лучше?

Маттео ругается на том конце провода, пока я пытаюсь понять, куда подевался мой демоненок. Я нажал не на ту кнопку? Но голос в трубке принадлежал ей.

– Встречаемся в зале в восемь? – спрашивает он.

– Угу, – мычу я в трубку.

– У тебя че, инсульт?

Я и не замечаю, что раздраженно ворчу вслух.

– В восемь, – проговариваю я четче и сбрасываю.

– Луна попросила меня передать вам это, – говорит Флора, натянуто улыбаясь.

С любопытством беру сложенный листок, но разворачиваю его уже в одиночестве. Прочитав записку и поперхнувшись от возмущения, в очередной раз убеждаюсь: эта женщина действительно дьяволица, посланная на Землю мне на погибель.

Я лучше сдохну от голода, чем прибегу на твой свист.

Ниже рисунок, на котором я в костюме собаки сижу у ее ног.

М-да, рисует она все еще превосходно.

* * *

Из-за Луны прихожу в спортзал Маттео в дурном настроении. Пятнадцать минут спустя в моих наушниках играет последний альбом The Weekend, а я в качестве разогрева наматываю километры на беговой дорожке, отстраненно глядя в окно на сверкающие небоскребы. Сверху открывается вид на типичный лофт-ресторан, в котором ужинает какая-то пара. На них влюбленными глазами смотрит сидящий рядом малыш. Он вертится на стульчике и тянет ручки к маме. Ощутив тяжесть в груди, вдруг понимаю, как жалок. Это одна из самых банальных сцен –