Бывшие. Тайная дочь олигарха - Марго Лаванда

— Ненавижу вас, ненавижу! Проклинаю! — визжит. В кабинет на шум сбегаются сотрудники. Перфоманс перестает быть частным. Публика прибывает.

— Себя не прокляни ненароком. Уж больно криво у тебя все получается, — отвечаю спокойно на выпад.

И тут в кабинет врывается Тамара Альбертовна. Она отвешивает Вике такую оглушительную пощечину, что я даже вздрагиваю, а Волынская падает на колени.

— Тварь! — голос матери Тимура звенит от ярости. — Когда ты, наконец, угомонишься и оставишь моего сына в покое?!

— Ах, вот как! — кричит Вика. — Вы теперь за нее, да? Быстро переметнулись! А как облизывали меня, когда нужны были деньги!

Потом оборачивается к Тимуру: — Я обвиню тебя в изнасиловании!

— Дура, — рявкает он так, что все вздрагивают. В кабинете людей все больше. Пялятся на Вику, перешептываются. — Тут камеры повсюду. Думаешь, я идиот?

Он разворачивает экран монитора, лицом к толпе. На записи отчетливо видно, как Вика заходит в пустой кабинет, и быстро начинает раздеваться. Заходит Тимур, она в это время прячется за шторой. Подходит к нему, садится на стол. Тимур вскакивает, орет на нее и в этот момент я захожу.

Никаких объятий, страсти, и уж тем более «близости».

Да уж, просто феерическая идиотка!

И вот она стоит раздетая, униженная, перед всеми: Тимуром, Тамарой Альбертовной, Софья Геннадьевна с Артемом тоже здесь, Григорий, горничные. Смотрю на эту женщину и чувствую жалость. До какой степени можно довести себя ради мужчины, который тебя не любит? Какой пропасти нужно достичь, чтобы вот так выставлять себя напоказ?

— Тимур… — произношу тихо. — Пусть она просто уйдет.

Он оборачивается ко мне. Подходит, обнимает. В его взгляде мелькает раздражение, но тут же сменяется упрямой решимостью. — Даш, я не собираюсь спускать ей такие интриги. Пойми, если ее не осадить как следует, она продолжит свои игры. У нас приличная гостиница, в конце концов, нам такой цирк не нужен. То кольцо пропавшее, теперь это. За все придется ответить. Полиция уже едет. Во всем разберутся.

— Тимур, ты же не серьезно! — выкрикивает испуганно Волынская.

— Вот именно что серьезно, игры кончились. Ты меня достала окончательно.

— Я просто люблю тебя!

— Ну значит продолжишь это делать за решеткой.

— Да ты совсем сбрендил что ли??

Глава 45

Через полчаса в холле гостиницы стояли двое полицейских с каменными лицами. Они опрашивали персонал, поднимали записи, фиксировали каждую мелочь. Вику увели под руки. Она визжала, извивалась, до последнего не верила, что Тимур действительно выполнит свою угрозу. Даже адвоката не вызвала — думала, выкрутится, как всегда.

Конечно, о тюрьме тут речь не идет. Она никому не навредила физически. Только изводила нас морально. Тимур выдвинул обвинение в преследовании, оскорблениях и нанесении вреда бизнесу. Вика, скорее всего, откупится — у нее связи и деньги. Но, возможно, этот решительный отпор Алиева все же станет для нее уроком. В следующий раз она хорошенько подумает, прежде чем плести интриги.

Выяснилось, что она подкупила Милу. Я сразу так и подумала. Горничную уволили в тот же день. Еще одна дурочка, уверенная в своей безнаказанности только потому, что спит с мужем управляющей. Когда ее выгнали, и Владимир Степанович даже пальцем не пошевелил, чтобы защитить ее, Мила сорвалась и во всем призналась Софье Геннадьевне. Вышел громкий скандал, на Софью Геннадьевну смотреть было больно. Лица на ней не было, она слишком верила мужу. Теперь она подает на развод, на работу приезжает в совершенно разобранном состоянии. А вот у ее племянника Артема все хорошо. Они с Лидой счастливы, что нашли друг друга, у них конфетно-букетный период. Романтика, влюбленные взгляды. Я за них очень рада, и без тени сомнения передаю Лиде свою должность. Она ответственная, серьезная, и я могла спокойно доверить ей все.

— Я бы на твоем месте не торопилась увольняться, — сказала мне Софья Геннадьевна, уже после скандала. — Почему? — На меня посмотри и не повторяй моих ошибок. Не верь слепо мужчине. Оставайся, поработай еще. И за женихом приглядишь.

— Я верю Тимуру, — отвечаю спокойно. Без тени сомнения.

— Даже после того спектакля с голой бабой в его кабинете? — с горечью спросила она.

— Софья Геннадьевна, эта Вика давно его преследует. Однажды ей удалось нас разлучить. Но больше этого не будет. Мне очень жаль, что с вами такое произошло. Но со мной так не будет.

— Ладно, прости. Сама понимаю, зря я это сказала. Горечь душит. Как же он мог, дурак старый…

— Вам лучше съездить куда-нибудь. В путешествие. Развеяться.

Она посмотрела на меня и вдруг улыбнулась впервые за долгое время. — Но ведь скоро ваша свадьба. Вы здесь будете праздновать?

— Да, — я улыбнулась в ответ. — В «Солнечном береге». Но это еще через месяц. Успеете отдохнуть.

Она и правда собралась. Собрала чемодан, купила горящую путевку. Так что мне пришлось временно заменить ее — подхватить обязанности управляющей.

Конечно же я не «следила» за Тимуром. Я доверяла ему полностью. Мы работали вместе и наслаждались полным пониманием, тем что можем быть рядом. Придумывали новые идеи, воплощали их. Получалось у нас отлично. Поначалу Тимур был напряжен — обращался со мной как с хрустальной вазой, чуть ли не боялся дышать рядом. Только взгляды, забота и осторожность. Но я знала: он показывает свою любовь не словами, а поступками.

Однажды вечером, уже после работы, мы сидели в ресторане. Я заговорила сама: — Слышала, Волынскую отпустили. Этого следовало ожидать.

Он сжал губы: — Очень жаль.

— Давай просто о ней забудем? Я не хочу никому зла. Даже ей.

Тимур задумался, потом поднял на меня глаза: — Можно я спрошу? Давно крутится в голове.

— Конечно.

— Почему ты так спокойно отреагировала на голую женщину в моем кабинете?

Я не выдержала и рассмеялась: — И ты долго ждал, чтобы спросить? Все просто, Тимур. Потому что я разумная и самодостаточная женщина! А если серьезно — поверить в ее спектакль было невозможно. Настолько все было нарочито.

— Значит, не потому что ты меня не ревнуешь?

Я прищурилась: — Хочешь, чтобы я бегала за тобой и ревновала к каждому столбу?

— Я хочу, чтобы ты меня любила.

— Ревность, Тимур, не имеет отношения к любви. Это от неуверенности, страхов и комплексов. А я тебя просто очень люблю.

Он улыбнулся, словно сбросив груз. — Ты настоящий психолог.

— Я люблю эту науку.

— Прости за разговор.

— Ничего. Я рада, что мы все обсудили. И что Волынская осталась позади. Мне даже жаль ее.

— Она точно этого не стоит, — твердо ответил он. — Хотя, мой юрист