Игры мажоров. Хочу играть в тебя - Тала Тоцка

— Ночью он еще красивее, — сказал Никита, глядя на меня с непонятным выражением. Довольным. И немного гордым.

— Никит, а мы покатаемся на колесе? — я перед поездкой изучила самые известные достопримечательности Лас-Вегаса, и колесо «Хай-Роллер» заняло в моем списке желаемых посещений лидирующее место.

— Если хочешь, — он кивнул. — Ты уже знаешь, что еще хотела бы посмотреть?

— Музей Неона, выставка артефактов «Титаника», — перечислила я, — ну и «Хай-Роллер», конечно.

— Хорошо. Только давай сначала закончим с тем, для чего сюда приехали.

Когда я увидела отель, в который нас привезли, лишилась дара речи в прямом смысле этого слова. Я таких отелей никогда не видела. Высотой в пятьдесят этажей, с фасадом золотистого цвета и каскадным водопадом, который стекает по скале в искусственное озеро.

Это не отель, это город в городе. Здесь даже собственное поле для гольфа есть.

У нас ожидаемо один общий номер, зато трехкомнатный, две спальни и холл. И он на самом верхнем этаже, на пятидесятом.

Никита внес вещи в одну спальню, я заняла вторую, и он ничего не сказал. Душевых здесь тоже две, и я выдохнула с облегчением.

Быстро приняла душ, надела платье и взялась за волосы. Я решила их высушить и поднять в высокий хвост, который потом собрать в пучок. Но как только закончила сушиться, раздался стук в дверь.

— Ты уверена, что не хочешь сделать прическу в салоне? — Никита вошел в комнату и остановился на пороге. Странно замолчал, мне показалось, он сглотнул.

Или это я сглотнула когда увидела как под рубашкой, заправленной в брюки, просматривается твердый пресс?

— Нет, я не хочу ничего особенного, — ответила, быстро облизав пересохшие губы. А Никита шагнул ближе.

— Зачем это? — протянул руку к моим волосам. — Не надо хвост, распусти волосы.

Мне не показалось, его голос слегка дрогнул? Я тоже вздрогнула и поежилась, и это не укрылось от Никиты.

Он медленно стянул с хвоста резинку и расправил рассыпавшиеся по плечам волосы.

— Пусть так будет, так красиво, — хрипло сказал Ник, с шумом втянув воздух.

А я чуть не разревелась. В нашу первую встречу он попросил меня снять капюшон и очки, потому что ему понравились мои волосы. И глаза.

Он потом говорил, что влюбился сначала в них, потом в меня...

Он это тоже вспомнил, потому и замолчал?

— Никит... — прошептала я, всхлипнув, и мне на губы легла сухая ладонь.

— Маша, это игра. Ты должна помнить, что это игра, хорошо? Не забывай, все время помни.

— Хорошо... — я зажмурилась, чтобы задержать слезы, — хорошо, Ник.

— Пойдем, наша очередь, — Топольский берет меня за руку, и мы входим в Бюро регистрации браков. Его еще называют Бюро свадеб.

Из отеля нас сюда доставил лимузин. Мы получаем лицензию на заключение брака и снова садимся в празднично украшенный автомобиль.

Никита внимательно изучает выданный нам документ, я заглядываю ему через плечо.

— Можно было не заморачиваться, Ник.

— Чтобы в следующий раз у тебя возникли проблемы с визой? Если не будет отметки о регистрации брака, могут предъявить обвинение, что ты проникла в страну обманным путем. Тебе выдали визу для заключения брака. Так что расслабься и получай удовольствие от поездки.

Он прав. Отпускаю себя, расслабляясь, и ловлю себя на том, что совсем не вспоминаю универ, Саймона, Тайный клуб... Здесь, за тысячи километров они как будто съежились, стали незаметными. Зато не могу отделаться от ощущения дежавю.

Как будто это с нами уже было. Со мной и с Никитой.

Лимузин привозит нас к миленькой церквушке, похожей на пряничный домик. Часовня Цветов. Красивее я не видела в своей жизни, здесь внутри все утопает в цветах.

У алтаря нас ждет пожилой священнослужитель. Кроме нас и фотографа здесь больше никого нет. Это Игра, напоминаю я себе, просто Игра. Все это ничего не значит.

— Да, — звучит под сводами часовни громкий голос Никиты.

Его рука крепко сдавливает мою, и я цепенею. Священник его о чем-то спрашивал, а я задумалась. Значит ли это...

— Мария Заречная, готова ли ты взять в мужья Топольского Никиту и прожить с ним в горе и в радости до конца своих дней? — спрашивает священник, глядя на меня поверх очков.

И пусть он глотает окончания наших фамилий, пусть неправильно ставит ударение в именах. Но внезапно и вдруг я осознаю, о чем он говорит.

И в горе, и в радости. Долго и счастливо.

Никита сказал «да». И пусть это Игра, пусть это всего на два дня, а потом мы вернемся, и все будет по-старому. Но я живу здесь и сейчас, а здесь и сейчас Никита Топольский от волнения все сильнее стискивает мою руку.

Я знаю, что он волнуется, пусть внешне этого не видно. Чувствую.

— Да, — выдаю с трудом, сглатывая слюну.

— Громче, милая, я не слышу, — с улыбкой просит священник, Никита поворачивает голову.

— Да, — повторяю тихо, но твердо.

— Вы можете обменяться кольцами.

И не успеваю я в панике подумать, откуда нам брать кольца, как передо мной появляется протянутая ладонь с двумя парными кольцами.

— Надевай, Маша, — Никита топит меня в своих глазах, которые кажутся сейчас темно-темно синими. Если я сейчас не грохнусь в обморок, это будет большая удача.

— Ну что же ты, милая, — подбадривает меня священник, — надень своему жениху кольцо.

Поспешно хватаю кольцо и дрожащей рукой надеваю на палец Никиты. Эмоции захлестывают через край, но вряд ли я кого-то обрадую, если сейчас разрыдаюсь.

— Теперь ты, жених.

Ник берет мою правую руку, по пальцу скользит изящное колечко с платиновым ободком и бриллиантом.

— Объявляю вас мужем и женой. Можешь поцеловать свою красавицу-жену, — обращается священник к Топольскому. Тот медленно поворачивается, наклоняется ко мне и прижимается лбом.

Запускае руку в волосы и берет за затылок. А меня отбрасывает на три года назад. Горячая волна поднимается из сердца и растекается по телу. Бежит по венам, ползет по позвоночнику, пульсирует в затылке. Затапливает по самую верхушку, до кончиков пальцев.

Сейчас Никита целует совсем не так, как обычно. Он целует меня так, как поцеловал в первый раз. В лифте. В мой первый в жизни поцелуй.