Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь - Салма Кальк

- Ой, они меня знают, - отмахнулась я. – И не такое делала.

И в самом деле, подумаешь – некромантскими ходами домой. Справимся.

Но пока гостей усаживают за стол, нам подают ужин, мои люди с опаской поглядывают на такое количество некромантов в доме. Алоизий уселся рядом с отцом, весь из себя воспитанный ребёнок из хорошей семьи, примерный и приличный, паинька, да и только. Улыбается и о чём-то рассказывает – что там они делали с графом Ренаром и с остальной одарённой молодёжью. И шепчет что-то сидящему рядом Шарло – уж наверное, есть, о чём рассказать, о каких-то проделках, случившихся, пока мы были здесь.

- Какие новости в Массилии? – спрашиваю тем временем у виконта.

Тот с готовностью подхватывает разговор – о том, кто приехал, кто уехал, какие корабли заходили в порт, у кого собирались и по какому поводу.

- Ближайший бал через три дня, госпожа де ла Шуэтт. И я надеюсь танцевать там с вами, - смотрит, не сводит глаз, подмигивает.

Что ж, отчего бы не потанцевать? Я давно уже не танцевала, почти три недели. Выйду на паркет с удовольствием, так ему и сказала.

А после ужина мы прощались – с господином дю Преем, с господином маркизом, и со всеми моими здешними обитателями. Сержант ещё раз подтвердил, что доставит моих дам и большую часть моих вещей в целости и сохранности.

Да, из вещей я взяла с собой небольшой сундучок. Деньги, украшения, пара платьев, документы, я сложила их в шкатулку господина Антуана. И добавила в запирающее заклятие немного смертной силы – я теперь это умею.

Сундучок подхватил Шарло. У господина Фабиана с собой тоже был некий небольшой сундучок, его взяли. А дальше троих нас – меня, Шарло и господина Фабиана – распределили меж тремя некромантами, да-да, Анатоль сказал, что проводит нас и вернётся. И вот я машу рукой остающимся, и мы делаем шаг.

Точнее, я делаю шаг, никого другого я в тот момент не ощущаю. Руку виконта в моей руке, и всё. И на несколько ударов сердца мы зависли посреди некоего «нигде». О нет, это место не казалось мне угрожающим или страшным, я его уже немного знала. Просто… такое вот странное, непростое место. И положа руку на сердце, я жалею, что не могу входить в него сама и пользоваться его законами так же, как это делают некроманты.

Второй шаг – и моя нога ощущает пол, нормальный пол, да это же мой холл в доме на Морской улице, счастье-то какое! Ура, я дома! Ура, мы все дома!

- Госпожа Викторьенн вернулась!

- Смотрите, смотрите, вернулась, в самом деле вернулась, ей-богу!

- И Шарло с ней, глядите, и господин Фабиан!

- И наш малец, и ещё одного мага, чую, нашли, глядите, какой бледный, тоже, поди, некромант!

- Он на Алоизия похож, однако, отец его!

Вокруг нас мигом собирается толпа, все восторженно смотрят. Сверху прибегают Камилла и Пьер с Полем, тормошат Шарля. Бежит Тереза и бросается обниматься.

- Викторьенн, как хорошо, что ты вернулась! Мне столько всего нужно тебе рассказать!

- Мне тоже есть, что тебе рассказать, - смеюсь.

О да, я дома. Меня здесь ждали, мне рады. И замечательно, а остальное – решим.

38. Дела Терезы

По возвращении домой очень хотелось сразу же бежать, смотреть, что где, кто что делал, что изменилось в доме и что вообще здесь происходит. Усталость куда-то растворилась, силы бурлили, прямо что-то невероятное.

Правда, сначала я всё равно распрощалась с виконтом – до послезавтрашнего приёма у Сегюров, приветствовала домашних, обнимала Терезу, тормошила Пьера и Поля, улыбалась Камилле и всем-всем-всем.

Госпожа Сандрин и господин Валеран кратко отчитались – всё в порядке. Люди здоровы, дом стоит, более того – вот только сегодня к обеду завершили ремонт, сделали из двух гостиных одну, всё, как вы велели, госпожа Викторьенн. О, супер, у меня есть, где принимать гостей, всё верно?

Конечно же, я пошла смотреть, и мне очень понравилось, как сделали – покрытый свежим лаком паркет, чистая побелка, обои с модным рисунком, портьеры уложены красивыми складками. Люстры нет – ну да сделаем потом, пока же обойдёмся магическими огнями. А если кто-то будет их тушить… надерём уши этому кому-то.

Я от души благодарила Сандрин, господин Фабиан просил наутро дать ему список ремонтных расходов – всё верно, посмотрим, что и как. Его пытались унять – мол, завтра ж сочельник, какой список? Но он качал головой и говорил – нет, покоя не будет, если не взгляну.

Далее уже начали расходиться спать. Я попросила подать мне в спальню немного еды, позвала Терезу – поболтать, и она радостно пришла, потому что тоже соскучилась. Тут же выложила мне, что происходило, где она была, с кем встречалась и что при том делала.

- Ну, теперь ты рассказывай, - она так и сверкала глазами. – Что там у тебя?

- У меня любопытно, конечно, но у тебя тоже было интересно, - и я рассказала историю с давним долгом отца её мужа господину Антуану, и ещё о предложении господина Франсуа де Тье.

Тереза нахмурилась.

- А кто таков этот Огюст? Ты его хотя бы видела? Он хорош собой?

- Нет, я только поговорила с господином Франсуа. Но он обещал либо вскоре отправить Огюста в Массилию самого, либо прибыть вместе с ним. Он очень заинтересован в том, чтобы Вишнёвый холм не ушёл из их семьи, и я его даже где-то понимаю.

- И ты уже готова отдать меня какому-то там Огюсту? – Тереза была само возмущение.

Я взяла её за руку.

- Тереза, ты не вещь, чтобы тебя можно было кому-то отдать. И ты не моя личная вещь, чтобы я распоряжалась тобой хоть как-нибудь. Ты можешь решить сама, и я не вправе настаивать, ты отдельный человек, понимаешь? Я занимаюсь твоими нуждами, это верно, и буду продолжать это делать, но если ты захочешь жить своим домом, то я только порадуюсь за тебя.

- Ты хочешь сказать, делать всё то же самое, что сейчас делаешь ты? Да я и в голову-то это не возьму!

- Не переживай, никто не станет от тебя ждать, чтобы ты делала то же самое. Вишнёвый холм намного меньше