Россия и локальные войны. 1991–2023 - Димитрий Олегович Чураков

разных предзнаменований и символизма вполне может сложиться впечатление, что московская природа отражает процессы, происходящие в политической сфере. Во всяком случае параллель очевидна – весна 2014 года вошла в историю как Русская весна. Русская весна дарила надежды не только в Крыму и Донбассе, но в целом на постсоветском пространстве, не исключая и саму Российскую Федерацию. Но очень быстро надежды сменились заморозками, когда стало ясно, что, придя по каким-то своим расчётам на помощь Крыму, Кремль вовсе не собирается закрыть зонтиком своих вооружённых сил и Свободный Донбасс, всеми силами стремящийся воссоединиться с Большой Россией. Поскольку за народным освободительным движением в независимых республиках Новороссии прочно закрепилось наименование Русской весны, то позицию Москвы, на протяжении практически ровно восьми лет – с 22 февраля 2014 по 22 февраля 2022 г. – пытавшейся всеми правдами и неправдами втиснуть Донбасс обратно в «жовто-блакитну», а точнее в «помаранчеву-коричневу» «Україну», вполне справедливо назвать Московскими заморозками. Но обо всём по порядку.

* * *

Историографические традиции Крымской весны и Русской весны Донбасса сильно отличаются. Исследования о Крымской весне развивались в Российской Федерации так же быстро, как возникла и победила сама Крымская весна. Множество работ, опубликованных в основном в 2014 году, иногда чуть позже, зафиксировали в общественном сознании основные факты тех судьбоносных дней, показали их значение. На бывшей Украине, конечно, события Крымской весны не породили серьезной научной литературы, не стали предметом академической рефлексии. Хотя, конечно, события 2014 года в Крыму, так или иначе, упоминались, но вскользь, очень бегло и предвзято. Что касается Российской Федерации, то к 2015 году интерес к народному пробуждению крымчан начал угасать. В последующие годы публиковались лишь отдельные исследования, и то преимущественно посвященные не самой Крымской весне, а истории полуострова в целом или отдельным его этапам: Екатерина II, Великая Отечественная, скифы, Крымское ханство, революция 1917 года, Белый Крым и т. д.

Литература о Донбассе, напротив, в обеих крупных славянских республиках оказалась довольно обширной, но не сразу. Поначалу в Российской Федерации было не так много исследований по развитию в прошлом Новороссии и по истории Русской весны там в частности. В какой-то момент стало казаться, что бывшая Украина больше озабочена проблемами Русской весны, чем ученые и общественность Российской Федерации. Но со временем поток публикаций по истории гражданской войны на Юго-Западе Исторической России не иссяк. Напротив, в различных российских издательствах были опубликованы новые, очень разнообразные книги о Русской весне. Ее понимание расширялось, проникало все глубже и глубже. Время от времени новые книги предлагались и украинскими книготорговцами. Но если качество произведений в Российской Федерации росло, то украинская литература постепенно переходила к голословным эмоциональным оценкам. Эта негативная тенденция характерна даже для книг историков-профессионалов и представителей других дисциплин.

Другой особенностью украинской историографии является идеологическая подготовка новой войны по распространенному среди незалежных «интеллектуалов» шаблону: «Никогда мы не будем братьями».

Но вот что важно. В российской историографии мы видим уважительное отношение к врагу. Русская литература о Новороссии учит, как выжить на войне, оказать медицинскую помощь пострадавшим, проложить путь для гуманитарной помощи, решить похожие задачи. Тогда как украинская литература разных оттенков и направлений учила ненавидеть Россию, уничтожать российские танки, русских солдат, «русню», «москалей»… Учила убивать тех, кто говорит и думает по-русски. Убивать тех, кто любит Россию. И, конечно, тех, кто не скрывает своей любви к России и мечтает о воссоздании единого государственного пространства.

Украинскую историографию Русской весны можно назвать научной лишь с большими оговорками. Почти вся она – это плод греховной связи пропаганды и духовного бессилия писак, прославляющих современный фашизм и карателей, которые все эти годы творили насилие в Донбассе. Пропаганда также содержится и в некоторых российских книгах о Новороссии. Но именно в некоторых. Общим направлением российской ветви общеславянской историографии является стремление разобраться, осмыслить и предотвратить еще большие беды в ближайшем и отдаленном будущем. Может быть, это одна из причин, почему солдаты Российской Федерации так гуманно относятся к военнослужащим Вооруженных сил Украины, в том числе и к тем, кто оказался в плену? И это несмотря на зверское, осуждаемое всеми человеческими и Божественными законами, отношение, которым нацистские палачи щеголяют перед всем миром по отношению к русским парням, попавшим к ним в плен…

В начале было слово.

Слово «материально».

Слово формирует характер народа и его отдельных слоёв.

В современной гражданской войне между двумя ветвями русского народа, двумя ветвями восточных славян эти общеизвестные истины проявляются во всей своей непреложности и очевидности.

В связи с тем, что Русская весна Донбасса освещена в гораздо большем количестве публикаций, чем Крымская весна, нет потребности подробно описывать каждый ее шаг. Кроме того, Русская весна – гораздо более масштабное явление, чем породившая ее Крымская весна. По этим причинам мы сосредоточимся только на ее узловых вехах и событиях, без которых современная российская военная история будет казаться неполной. События, которые будут приведены ниже, вполне достойны того, чтобы их включали в учебники истории – как региональные, так и общероссийские.

Прежде всего, подчеркнём, что Русская весна фактически назревала параллельно с Крымской. Это происходило на протяжении всего постсоветского периода новейшей отечественной истории. Свидетельством желания Донбасса вернуться в состав России являются два референдума – 1994 и 2004 годов, о которых говорилось чуть выше. А в 2014 году все могло начаться не в Крыму, а в Донбассе. Или даже в регионе, который известен как Слободская Украина или Слобожанщина. По крайней мере, именно здесь, на востоке бывшей Украины, в столице Слобожанщины Харькове, на 22 февраля было запланировано событие, которое могло бы стать самым важным в истории Юго-Запада России наших дней и уберечь современное украинское государство от исчезновения, а людей – от крови, которая все еще проливается каждый день.

22 февраля в Харькове состоялся съезд депутатов юго-восточных регионов бывшей Украины. Это любопытно и важно с точки зрения информационных войн: с него вещал молодой российский телеканал «Россия 24», который сразу резко повысил свой авторитет и рейтинг, который сохранится еще долгое время после того, как канал станет более серым и официозным. Последний легитимный президент страны Янукович должен был выступить на конгрессе сторонников евразийской интеграции и демократического пути Украины. В какой-то момент могло показаться, что он не улизнул из столицы, спасая жизнь, а осмысленно отбыл в Харьков, чтобы организовать общенациональное сопротивление заговорщикам. Но иллюзии, если кто-то их испытывал, быстро рухнули. По сути, съезд закончился ничем. Желание некоторых политиков остаться, как говорится, у кормушки, победило. Это касается и тех, кто до победы государственного переворота