Мотивация человека - Дэвид Макклелланд

Этот вывод подтверждается и другим свидетельством: как уже отмечалось, убийство людей в объявленных войнах сопровождается подъемом коллективного уровня потребности в аффилиации, по крайней мере в истории США было именно так. Но в целом недостаток информации об источниках мотива аффилиации на коллективном уровне аналогичен отсутствию информации о них на индивидуальном уровне.

Трудности, возникающие при интерпретации мотивационных тенденций в обществе

Для упрощения задачи в обзоре исследований исторических тенденций в изменении уровней коллективных мотивов основное внимание уделяется тем данным, которые могут быть легко объяснены, но они – всего лишь полдела. При проведении каждого исследования возникали трудности, преодоленные способом, который представляется разумным и дает поддающиеся интерпретации результаты, но это вовсе не значит, что на эти трудности можно не обращать внимания (McClelland, 1981b). Рассмотрение некоторых проблем, возникающих при проведении исследований такого рода, заслуживает внимания; это следует сделать хотя бы ради того, чтобы было понятно: выводы, к которым пришли их авторы, зависят от решений, открытых для дискуссии.

Основная проблема связана с промежутками времени между мотивационными сдвигами и последующими историческими событиями. При изучении связи уровней потребности в достижениях и последующего экономического роста время протекания процесса варьируется от нескольких веков (изучение Древней Греции) до нескольких лет (изучение современных государств, табл. 11.4). Разве может одна и та же переменная – коллективный уровень потребности в достижениях – оказывать одинаковое влияние по прошествии целого века и пяти лет? Часть проблемы может быть обусловлена исследованиями отсроченных периодов времени, когда уровни потребности в достижениях были высоки. Оценки уровня выставляются в середине столетних периодов, но это не дает представления о том, насколько высоким уровень был в конце этого периода или в следующем веке. Для периодов, более близких к нашему времени, удалось получить оценки уровней мотивов, более точно «привязанных» к определенному времени; когда это было сделано, промежутки времени до последующих социальных изменений стали короче, возможно, это произошло потому, что оценки того, когда существовали данные уровни мотивов, стали более точными.

Однако подобная трактовка не объясняет того факта, что в истории США на основании отношения коллективных уровней потребности во власти к коллективным уровням потребности в аффилиации войны прогнозируются примерно через 15 лет (до Первой мировой войны) и через 5–10 лет после нее. Является ли изменение этого периода времени всего лишь методом подгонки данных к гипотезе, доказанной применительно к более раннему периоду истории? Возможно, но с развитием средств коммуникации и транспорта изменения мотивов будут быстрее воплощаться в социальные перемены. Сравнение деятельности японских и американских автомобильных компаний ясно показывает, что уровни мотивации проявляются в результатах труда коллективов спустя разные промежутки времени, в зависимости от того, насколько хорошо эти коллективы организованы. По крайней мере, какие бы «подгонки» в периодах времени ни делались, очевидно одно: чем ближе к современности, тем короче они становились.

Вторая возникающая проблема связана с интерпретацией разных оценок коллективных уровней мотива, полученных на основании разных источников популярной литературы. Значительная разница в уровнях потребности во власти, определенных по разным источникам в Англии между 1600 и 1700 гг., была объяснена классовыми различиями между аристократией и низшим сословием, однако не было предпринято никаких системных усилий для того, чтобы выяснить, коррелируют ли различия в уровнях других мотивов, определенные по тем же источникам, с различиями между этими двумя классами в поведении иного типа. Мы можем даже усомниться в том, что пьесы в большей мере, чем уличные баллады, выражают умонастроения аристократии.

Более того, зачастую различия в оценках уровней мотивов, сделанных на основании разных источников, вообще никак не интерпретировались. Например, согласно оценкам, сделанным на основании детских учебников и гимнов, в США между 1880 и 1900 гг. уровень потребности в достижениях был высок, но если верить результатам обработки выборки произведений художественной литературы, он был низким (McClelland, 1975). Хотя представляется логичным полагать, что уровень потребности в достижениях должен быть высоким на основании обоих источников, вопрос о том, почему уровень, определенный на основании художественной литературы, невысок, остается открытым. Можно ли полагать, что художественная литература в первую очередь предназначается для женщин, а их уровень потребности в достижениях невысок? Или что ее преимущественно читают более образованные люди, чей уровень потребности в достижениях ниже, чем у менее образованной публики, которая более активно участвует в религиозной жизни общины, демонстрируя свой более высокий уровень потребности в достиженияхв сочиняемых и исполняемыхеюгимнах, и чаще обращаетсяк успешному предпринимательству? Ответы на эти вопросы могут быть получены только в результате более активного изучения проявления классовых и групповых различий в уровнях мотивов на основании популярной литературы разного жанра.

И последнее. Немало вопросов может возникнуть и в связи с оценками коллективной производственной деятельности, использованными в этих исследованиях. Экономистов, заинтересованных в оценках темпов экономического роста, никогда не удовлетворяло использование таких показателей, как импорт угля в лондонский порт или потребление электроэнергии. По их мнению, оценки экономического роста должны включать все его составляющие, в том числе вклады сельскохозяйственного и индустриального секторов, а также сектора услуг. Когда используются некоторые из этих более типичных оценок валового национального дохода (продукта), получают другие результаты, и уже не так ясно, что периодам экономического роста предшествуют подъемы уровня потребности в достижениях. Макклелланд считает, что совокупные оценки валового национального дохода (продукта) не столь точны, как конкретные показатели, особенно для периодов, отделенных от нас одним или двумя веками, или для современных слаборазвитых стран, для которых многие данные недоступны (McClelland, 1961). Однако этот вопрос остается дискуссионным. Даже в случае автомобильных компаний Диас использовал три разные оценки экономической деятельности: продажи, активы и прибыль на инвестированный капитал (Diaz, 1982). Как следует из данных, представленных на рис. 11.12 и 11.13, характер взаимосвязи между уровнями мотивации и активами говорит о достаточно тесной корреляции. Аналогичная связь была выявлена и для продаж и прибыли на инвестированный капитал, но в корреляциях из года в год выявилось больше исключений. Можно утверждать, что активы – лучший всеохватывающий показатель развития компании, тем более, что последние могут утаивать прибыль, чтобы избежать налогообложения, или вкладывать больше финансов в перспективное производство. Можно также утверждать, что и продажи и прибыль на инвестированный капитал – одинаково важные показатели успеха компании и что коллективные уровни мотива недостаточно тесно коррелируютсними. Эти проблемы могут быть решены тольковходе проведения дальнейших исследований других компаний и с помощью более тщательного теоретического анализа лучшего способа оценки экономического успеха. Исследования, о которых рассказано в этой главе, – лишь первые шаги в работе, которую необходимо продолжить, чтобы более четко сформулировать правила получения информации и ее интерпретации.