Простой сложный разговор. Модель легкого и эффективного общения - Элисон Вуд Брукс

сравнению с тем, когда отвечали на вопросы анкет, чей интерфейс выглядел серьезно и официально. А раскрытие информации (как мы видели в главе 2 и главе 3) сближает нас, вызывает взаимную откровенность и помогает вместе подниматься по пирамиде тем.

Что здесь смешного?

Несмотря на многочисленные преимущества легкости, большинство из нас почему-то забывают об этом инструменте[195] или не решаются использовать его. Так же, как мы недостаточно часто задаем вопросы, мы нередко упускаем легкость. В возрасте двадцати трех лет 84 процента людей отмечают, что за день до опроса много улыбались и смеялись. К пятидесяти годам этот показатель снижается до 68 процентов. В возрасте восьмидесяти лет он составляет всего 61 процент. Затем в очень пожилом возрасте происходит крошечный подъем — потому что пожилые люди счастливее или потому что счастливые люди живут дольше восьмидесяти лет (или и то и другое).

С возрастом мы всё реже вспоминаем про веселье в общении, возможно, потому, что оно дается с большим трудом. Сложно следить за тем, в каком эмоциональном секторе мы находимся, когда мозг занят множеством других задач: слушать, планировать, что сказать, справляться с суровыми реалиями взрослой жизни. Шум! Пробки! Туалетная бумага! Глобальное потепление! Страхование жизни! Не говоря уже о том, что многие взрослые контексты (читай «работа») просто-напросто убивают легкость.

Итак, с возрастом легкость все реже проявляется в нашей жизни. Но дело в том, люди в любом возрасте недооценивают ее преимущества, и поэтому так редко используют ее в общении. Когда человек сосредоточен, скучает или настроен серьезно, ему трудно найти в себе когнитивную энергию и вырваться из унылого застойного состояния. И даже когда он хочет поднять всем настроение, он может переживать, что окружающие сочтут его стремление к легкости за фривольность, поверхностность или неуважение[196]. Мы полагаем, что при обсуждении серьезных тем в серьезном контексте шутников никто не воспримет всерьез. Даже люди, которые верят, что не пренебрегают легкостью в общении (или беспокоятся, что используют ее слишком часто), даже они, скорее всего, делают это не так часто, как им кажется.

Легкость — это весело. Она не просто оживляет разговор, она оживляет нас. Во время чудесного свидания Тома (парня из Флориды) и Кэсси (девушки из Северной Каролины) мы видим, как на наших глазах рождается взаимная радость, откровенность, принятие и доверие. В расшифровке их беседы можно с удовольствием проследить, как они выстраивают отношения. Их поведение согласуется с теорией «расширяй и развивай»[197] психолога Барбары Фредриксон, которая утверждает, что положительные эмоции выработались у человечества для психологической адаптации, повышая шансы наших предков на выживание и размножение. В то время как негативные эмоции сужают фокус, направляя его на конкретные неотложные дела, необходимые для сохранения жизни (реакция «бей или беги»), позитивные эмоции расширяют спектр мыслей и действий (игра, эксперимент, исследование), вдохновляя на новые идеи, стимулируя гибкость, вызывая межличностную привлекательность и продлевая жизнь.

Комики-импровизаторы всегда пользуются принципом «да, и…» — фразой, отражающей стремление дополнять и развивать то, что говорят и делают их собеседники. Напротив, слова «нет, но…» и даже «да, но…» могут быстро положить конец разговору. Именно стремление расширять и развивать, принцип «да, и…» лежат в основе веселого флирта наших участников блиц-свидания. И именно это нужно для качественного общения.

Значит, вы хотите стать комиком

На курсе TALK прошла половина семестра. Мои студенты практикуются в умении заранее выбирать темы и управлять ими, задавать трудные вопросы и отвечать на них, избегать кошмарных бумерангов. Сегодня первый день, посвященный новой ступени курса, — легкости. Учитывая мой совершенно несерьезный стиль преподавания, они приходят на занятие в предвкушении веселого семинара или новых чудачеств, которые я наверняка придумаю. Они, как и все мы, хотели бы научиться шутить. Я понимаю, что мои ученики надеются узнать какую-нибудь секретную формулу юмора.

Я начинаю занятие, широко раскрыв объятия:

— Доброе утро!

— Доброе утро. — Они улыбаются в ответ.

— Мне нужно сразу сказать вам кое-что важное: я не могу научить вас шутить.

Они смеются. Это ведь шутка. Верно?

К сожалению, нет. Очень сложно дать какие-то конкретные советы, чтобы научить человека шутить. Дело в том, что хороший юмор крайне чувствителен к контексту. Какие анекдоты вам комфортно рассказывать родителям? А старым школьным товарищам? А коллегам, вашему врачу или возлюбленной? В небольшой компании близких людей за ужином, или перед советом директоров, или в публичном разговоре с группой незнакомцев? Хоть одна шутка, которой вы поделились на прошлой неделе или в прошлом году, была бы смешной сегодня?

Чувствительность юмора к контексту — вот что придает ему силу, искру и электрический заряд. Социолог Ирвинг Гофман считает, что юмор, чувствительный к контексту и потому невоспроизводимый (нужно находиться там, в той ситуации, чтобы понять шутку), — это уникальный подарок для ваших собеседников. «Поскольку ваше остроумное замечание уже никогда не будет столь же красноречиво, вы приносите своеобразную жертву беседе в виде действия, которое показывает, насколько глубоко вы прониклись общением». Как благородно! Но я не могу дать своим студентам универсальный совет о том, как использовать каждый неповторимый момент в каждом неповторимом взаимодействии. Это, как напоминаю я на занятиях, противоречило бы самой природе юмора.

Поскольку юмор целиком и полностью зависит от контекста, очень тяжело и даже страшно придумывать удачные шутки. Никто никого не хочет обидеть, и работы лишиться тоже не желательно. Никто не хочет запомниться как человек, который неудачно пошутил. Отчасти именно по этой причине мы так редко используем легкость в общении.

Но есть и хорошие новости: мы слишком много беспокоимся по поводу юмора в общении[198]. Мое исследование, проведенное совместно с бихевиористами Морисом Швейцером и Брэдом Биттерли, показало: люди переоценивают, насколько часто их шутки производят негативное впечатление и насколько это впечатление сильно. Сразу приходят на ум комики, которых больше никуда не приглашают, и мучительные моменты в разговоре, когда шутка не удалась. При этом мы недооцениваем, насколько часто шутки попадают в цель — улучшают настроение, сближают людей, демонстрируют компетентность и повышают статус.

Мои собственные исследования показали: менеджеров, которые выполняли задание пошутить один раз в ходе одного разговора, выбирали на руководящие должности почти на 10 процентов чаще. А боссы, обладающие хоть каким-то чувством юмора, на 27 процентов больше мотивировали сотрудников и вызывали у них уважение, чем те, кто вообще не отличался чувством юмора. Причем подчиненные остроумных начальников были на 15 процентов активнее вовлечены в работу.

Мы забываем, насколько приятной бывает даже незначительная шутка. Повторю: риск того, что некоторые ваши шутки окажутся неудачными, гораздо меньше, чем риск скучного, неинтересного общения