Штурмовик-8. Легенды морей - Валерий Михайлович Гуминский

брызг волн. Было странно и непривычно видеть его с чёрной повязкой на правом глазу и косой шрам, тянущийся до скулы. Испортили красоту парню. Он, как только поднялся на ноги после ранения, попросил срезать свои длинные светлые волосы, благодаря которым его можно было издали принять за девушку, чем мы и пользовались, проделывая всякие авантюры.

— Доклад, — окутываясь дымом, потребовал я.

— Тихо, — ответил боец. — Только море шумит. Очень сильно в берег волна бьёт. К рассвету успокоится.

— С чего взял? — мне стало любопытно.

— Не похоже на шторм, — шмыгнул Тюлень. — Я уже научился различать по шуму. Ветер ночью сменился, подул северный, волна сразу в борт начала лупить.

Я кивнул, уже сам сообразив, что бояться пока нечего. Северный ветер всегда такой злой, хуже только западный. У него гораздо больше простора, чтобы набрать скорость в тридцать-сорок узлов, не встречая препятствий в виде островов и гористой местности, как на континентах.

— Ладно, ещё полчаса — можете идти спать, — кивнул я. Да, если бы не Озава, Тюленя с нами уже не было. Молодец, девчонка. Когда (слово «если» я даже в мыслях не держал) вернёмся домой, сделаю всё возможное, чтобы поднять уровень её магии.

Я поднялся на капитанский мостик и долго стоял, разглядывая хмурый берег, на который набегали мощные грязно-пенистые волны. Верхушки деревьев отчаянно раскачивались из стороны в сторону, как будто мотали своими кудрявыми головами от бессилия. Нет, это не начинающий шторм. Иначе бы их гнуло в одну сторону.

Мерзко прогудел боцманский рожок, поднимая экипаж на ноги. Вот почему у Кори он звучал так мягко и призывно, а у Сербандо он орёт, как резаный поросёнок? На палубе началось оживление. Полуголые матросы выскакивали из трюма и начали обливать друг друга забортной водой. Тоже моё нововведение. Закалка тела способствует здоровью и крепости духа. Ох, как они сначала ругались, когда я впервые приказал им окатиться из ведра. Кто-то попробовал отказаться, за что поплатился. Мои штурмовики хватали таких за руки-ноги и швыряли за борт. Сразу уразумели, что со мной шутки плохи.

— Развлекаешься? — на мостик поднялся Пегий, придерживая шляпу, чтобы её не сорвал ветер. Ничего, как только солнце выглянет из-за горизонта, можно будет передислоцироваться.

— Да вот, обдумываю, как приручить Змея, — усмехнулся я, выбросив окурок за борт.

— Ну-ну, — привычно схватившись за бороду свободной рукой, шкипер «Леди Тиры» с какой-то странной печалью посмотрел на свинцовые волны, взлохматившие поверхность моря. — Что мы здесь делаем, Игнат? Кой дьявол нас погнал в эти дали?

— Начал к земле прирастать, старый друг? — я покосился на него. — Корни пустил?

— Говорят, моряк рождается и умирает в море, — Пегого, видать, потянуло на философские мысли, чему способствовало хмурое и неприглядное утро. — Наелся я по горло этим морем. Вот по Рокане с удовольствием походил бы.

— Ничего, находишься и там, — оставалось только подбодрить бриг-капитана похлопыванием по плечу. — Но сначала найдёшь преемников, научишь их шкиперскому делу, а потом мы с тобой займёмся охраной караванов.

— Есть у меня на примете парочка толковых парней, — закивал довольный Пегий. — Обучу их, как Кори, сдам штурвал «Леди Тиры» в надёжные руки и женюсь.

Ну вот, плохого настроения как не бывало. Через час, не поднимая парусов, оба брига, запустив гравитоны, неторопливо обогнули остров и бросили якоря напротив скалистых пещер, куда с гулким шумом закатывались волны. Разнообразная пернатая мелочь то и дело взлетела в небо с пронзительными криками, делала несколько кругов и садилась на узких уступах, загаженных птичьим помётом. Показалась парочка альбатросов. Они плавно прошли над мачтами, внимательно разглядывая непрошенных гостей, и поняв, что добыча им не по зубам, исчезли за мысом.

— Девять входов, — задумчиво пробормотал дон Ансело, разглядывая мокрые бока огромнейших валунов, торчащих из воды. — Куда они ведут, интересно?

— Вот это нам и предстоит узнать, — ответил я.

Общим собранием в каюте «Леди Тиры» постановили начать осмотр пещер слева и двигаться к мысу по мере исследования каждой из них. Для этого выделялись две шлюпки с гребцами и штурмовиками, по одной с каждого брига. Почему две?

Мы собирались влезть на незнакомую территорию, которая могла преподнести разнообразные сюрпризы, и, скорее всего — неприятные. Если одна команда погибнет, у второй будет шанс спастись и рассказать о произошедшем.

В головной шлюпке решил пойти я, а во второй — дон Ардио. Насчёт меня сразу посыпались возражения. Дескать, негоже самому важному человеку в экспедиции рисковать жизнью. Я возразил. Именно на меня сейчас смотрят оба экипажа: как поведёт себя командор, насколько удачлив, о чём всё время твердят? И кому, как не мне принадлежит честь первому осмотреть загадочные пещеры?

К полудню море успокоилось, но волны по-прежнему продолжали бить в гранитные бока валунов, и в какой-то момент над скалистой грядой заиграли изумрудные всполохи от мириад капель. А потом над скалами вспыхнула радуга, продержавшаяся несколько минут, пока солнце не переместилось чуть правее, и оптический эффект мгновенно пропал.

— Готовьте шлюпки, — приказал я, довольный хотя бы тем, что Кракен в чём-то не обманул.

Койпер и здесь оказался одним из первых, решившим присоединиться ко мне. Быстро собрав команду гребцов, он дождался, когда я, Наби-Син, Дор Хадан и Гусь с пятью штурмовиками рассядутся на банках, и дал команду. Мы оттолкнулись от борта «Леди» и помчались к берегу, стремясь как можно быстрее пересечь широкую полосу течения. За нами шла вторая шлюпка с командой «Кракена». Приложив усилия, гребцы миновали неприятное место, и мы почти вплотную приблизились к тёмному зеву пещеры. Вход напоминал узкий каменный коридор, в который с громким хлюпаньем вливалась вода. Мы дождались, когда пройдёт волна, быстро прошмыгнули внутрь и оказались в лабиринте высоких выступов и узкого прохода. А за нами возмущённо клокотало море, не успев разбить шлюпки о камни.

— Зажигай огни, — приказал я негромко, но все услышали. В каждую шлюпку взяли по пять магических фонарей, поэтому при хорошем освещении мы достаточно быстро проскочили вглубь пещеры. Здесь уже было поспокойнее, течение утихомирилось. Пара гребцов неторопливо работали вёслами, как на плоту, хотя это было довольно тяжело. Шлюпочные вёсла не были предназначены для такой работы, но выбирать не приходилось.

Пещера делала причудливые изгибы, уходя всё дальше и дальше вглубь острова. Я уже подумывал, куда нас может унести, как вдруг оказались в невысоком гроте с