Пион не выходит на связь - Александр Аввакумов

Ротный посмотрел на немца. Перед ними стоял молодой парень в возрасте чуть более двадцати лет, светловолосый, белозубый. Рукава его серо-зеленого кителя были засучены. Но самое главное – в его глазах отсутствовал страх. Немец скептическим взглядом смерил фигуру стоявшего перед ним советского офицера и, отвернувшись в сторону, сплюнул в траву. Окунев посмотрел на Тарасова и, вспомнив их предыдущий разговор о знании немецкого языка, обреченно махнул рукой.

– Отведите его к оврагу, – буднично произнес ротный. – В расход его.

Немец, по всей вероятности, понял, что это конец. Он оттолкнул от себя одного из солдат и, петляя среди деревьев, бросился бежать. Это произошло так неожиданно, что стоявшие рядом с ним солдаты растерялись. Ему уже удалось выскочить на поле, когда чей-то выстрел сразил его наповал. Он широко взмахнул руками и, сделав несколько неуверенных шагов, упал лицом в нескошенную рожь. Выстрел, словно вернул всех к действительности. Старший лейтенант приказал всем построиться и повел красноармейцев на восток.

***

Остаткам батальона под командой Окунева удалось догнать отступающий полк на второй день марша. Впервые за трое суток солдаты получили горячую пищу и возможность немного отдохнуть. Тарасов спал под елью, положив вещевой мешок под голову. Ему снились: дом, дети. Он проснулся от легкого прикосновения чьей-то руки. Александр открыл глаза и увидел Павла.

– Товарищ сержант, вас срочно вызывает ротный.

Он быстро вскочил на ноги и, расправив складки на гимнастерке, направился в сторону огромной ели, около которой стоял ротный. Рядом со старшим лейтенантом стояли еще несколько незнакомых ему военных в офицерской форме.

– Тарасов! Сдайте командование взводом лейтенанту Липатову.

– Есть сдать командование взводом. Только от всего взвода остались шесть человек.

Окунев усмехнулся. Он сразу понял, что Тарасов не знает, что в полк поступило пополнение.

– Кому сдавать взвод, товарищ командир роты?

– Лейтенанту Липатову. Вон он стоит рядом с грузовиком.

Александр посмотрел в сторону стоявшего грузовика и заметил молодого офицера, гимнастерка которого была подпоясана новым светло-коричневым ремнем. Потом он узнал, что все эти офицеры только нынешним летом окончили пехотное училище и буквально несколько часов, назад прибыли в батальон в качестве пополнения.

Лейтенант Липатов был маленького роста. Родом – из Саранска. На его худой шее громоздилась непропорциональная телу голова с большими оттопыренными ушами. Фуражка на его голове казалась довольно большой, и только уши не давали ей сползать на лицо.

– Ну что, пойдем, Тарасов! Показывай свое хозяйство, – деловито произнес он и направился вслед за ним. Александр построил остатки своего взвода и представил бойцам нового командира.

– Бойцы! – обратился к ним Липатов. – Товарищ Сталин и весь наш советский народ с замиранием сердца следят за обстановкой на Западном фронте. Народ не верит, что немцы сильнее нашей армии, и мы с вами обязаны подтвердить это. С сегодняшнего дня вы все должны понять и хорошо усвоить, что нам нет дороги на восток. Хочу предупредить каждого, кто без моей команды поднимется из окопа и побежит назад, будет расстрелян лично мной.

Он хотел сказать что-то еще, но, видимо, передумал. Он замолчал и посмотрел на стоявшего рядом с ним Тарасова. Солдаты стояли молча. Кто-то из второй шеренги тихо произнес:

– Мы еще посмотрим, кто из нас первый побежит.

Липатов услышал эту реплику. Он замер, лицо его стало похоже на мордочку хищного зверька. Он резко развернулся и направился к сказавшему эти слова бойцу.

– Фамилия? – с угрозой в голосе произнес он. – Повторите все, что вы сказали!

– Рядовой Сергеев, – осипшим от волнения голосом ответил боец. – А что я собственно сказал? Я ничего и никому не говорил!

– Выйдите из строя и сдайте оружие сержанту, – приказал он.

Побледневший Сергеев вышел из строя, молча, сунул в руки Тарасову свою винтовку и замер. Только теперь, похоже, до него дошло, что произошло.

– За ведение пораженческих разговоров вы арестованы, Сергеев. Пусть вашу судьбу решит трибунал. Я думаю, что это будет наглядным примером для каждого бойца. Каждый из вас, бойцов Красной Армии, должен хорошо знать и понимать, что бывает с предателями и паникерами в военное время.

Липатов отдал команду, и двое бойцов повели арестованного Сергеева в сторону штаба полка. Когда Липатов ушел к ротному, к Тарасову подошел Павел и сел рядом с ним.

– Товарищ сержант! Неужели Сергеева расстреляют? – спросил он. – Он же не немец, он – русский. Нельзя расстреливать людей за два высказанных слова.

Александр промолчал, так как не знал, что ему ответить. Наконец он сплюнул под ноги и, повернувшись к земляку, тихо ответил.

– Ты понял, Павел, что бывает с людьми за ведение подобных разговоров на войне. Так что придержи свой язык и не провоцируй других бойцов. За тобой тоже водится подобный грешок.

– Так я это, только с тобой на эту тему и говорил. Больше ни с кем, ей Богу,– с испугом пролепетал он, оглядываясь по сторонам, словно кто-то мог подслушать их разговор.

– Поэтому ты, Романов, до сих пор и жив. А сейчас иди, мне не до тебя.

Вечером командир роты построил бойцов на опушке небольшого леса. Рядом с ним стояли – новый взводный, старший политрук, новый командир батальона и какой-то лейтенант с нашивками НКВД. Сотрудник особого отдела громко зачитал приговор трибунала, после чего выстрелил Сергееву в затылок. Ноги бойца подкосились, и он, словно мешок с картошкой, упал в высокую траву. Строй стоял молча. Все были шокированы расстрелом товарища.

– Разойдись! – громко выкрикнул ротный.

Строй рассыпался. Бойцы собирались небольшими группками и вполголоса обсуждали смерть Сергеева. Минут через тридцать прозвучал новый приказ. Батальону предстояло выйти к селу Вишневое и оседлать дорогу, идущую на Киев. Батальон двигался часов пять, пока не последовал новый приказ. Сейчас батальону предписывалось занять оборону на высотке 14,7 и не пропустить на восток танки. Несмотря на полную темноту, бойцы стали окапываться. К утру траншеи были готовы, и солдаты, измученные переходом и работой, повалились спать.

Тарасов не сразу понял, где он находится, и что его толкает в плечо солдат из его отделения.

– Что случилось? – спросил он.

– Вас вызывает к себе командир роты.

Александр проследовал за ним до окопа Окунева.

– Тарасов, возьми с собой человек десять и выдвинься вперед. Вон, видишь тот небольшой пригорок в метрах пятидесяти от перекрестка. Вот там и окопайтесь. Это наиболее опасное направление для нашей обороны, и вам предстоит огнем двух пулеметных расчетов не дать возможности немецкой пехоте атаковать нас из этого небольшого лесочка.