Нарушитель границ - Эмма Райц

– Из-за статуса твоего отца?

– Да…

– Почему бы ему не взять тебя с собой для очередного визита в Болгарию?

Лея хмыкнула:

– Потому что все его визиты согласовываются минимум за шесть месяцев. И сейчас, насколько мне известно, график расписан до сорокового года. К сожалению, Болгарии там нет…

– А просто путешествие? Отпуск? Или как это называется у первых лиц?

Забавляясь отсутствием у Андрея знаний всех тонкостей жизни главы государства, Лея качнула головой:

– Его отпуска проходят внутри страны. Любое пересечение границы для президента – большое и сложное мероприятие.

– Но ты же не президент. Ты просто его дочь, – Фенрир спокойно относился к большому количеству правил в работе, но когда они подчиняли себе всю жизнь человека не из-за его положения, а из-за статуса его близких, в нем вскипал эмоциональный бунт.

– Ну… У меня нет для тебя внятного ответа… Правда. Когда десятки слишком серьезных людей слишком грозно твердят тебе о возможных опасностях, сложностях и последствиях, тяжело бороться в одиночку. Я смирилась… – Она допила чай и отставила кружку в сторону, скрестив руки на груди.

На автомате закатав рукава рубашки, Андрей подошел к мойке и включил воду. Промыв свою кружку, он не глядя протянул ладонь за кружкой Леи.

– Спасибо. Это не обяза… – Она уставилась на татуировку, занимавшую все левое запястье Фенрира почти до локтя: рукоять меча с изображением скорпиона, клинком как бы уходящего под кожу.

Андрей посмотрел на зависшую девушку и проследил за ее взглядом.

– Что?

– Необычная… У нее есть значение?

Выключив воду, Андрей расправил рукава и вернул запонки на место.

– Да.

– Расскажешь?

Они оба стояли, прислонившись к столешнице кухни. Между ними маячила лишь каменная мойка.

– Ну… – Фенрир откашлялся. – Меч – это почти всегда и во всех культурах символ воина или свободы. Меч в ножнах намекает на умение держать себя в руках и принимать решения холодным рассудком.

– Но он не в ножнах… А под кожей.

– А я и не говорил, что холодный рассудок – мой конек.

Лея хихикнула.

– А скорпион?

– Оберег. В Тибете верили, что скорпион – защитник воинов.

– М-м-м… Получается, ты… Ты работаешь наемником? В «Фениксе».

Фенрир заметил в зеленых глазах напряженный вопрос и смутное беспокойство.

– Нет. Я телохранитель.

– Значит, у Леры Перовской не одна, а две армии?

С трудом удержав глазные яблоки от раздраженного закатывания, Фенрир выпрямился и, сжав челюсти, процедил:

– Мне пора на обход.

Поняв, что задала неуместный вопрос, Лея опустила голову.

– Конечно…

Он быстро прошел в опасной близости от нее, сжав ладони в кулаки. Дружеская атмосфера молниеносно развеялась. Лея закрыла глаза и вдохнула еле заметный к концу дня запах мужской туалетной воды, которым наслаждалась с самого утра.

«Идиотка… Кто тянул тебя за язык, а? Так мило общались… Как будто он может вот так взять и спокойно ответить на твой дурацкий вопрос, ага…»

«Идиот… Хер ли ты завалил ее этими тупыми вопросами про Болгарию?.. Оно тебе надо? Быстро выпил чай и свалил… Нет, блин. Давайте поболтаем… И без „Феникса“ никуда!» – Андрей со сдерживаемым бешенством прошелся по дому, уже привычно мысленно сверяя соответствие обстановки. Спустившись вниз, однако, ощутил какое-то смутное беспокойство.

«И что я пропустил? Блин… Ладно!» – немного успокоившись, он обошел дом второй раз. Внешне все было в порядке. Но интуиция ворочалась, словно беспокойно спавший зверь.

Фенрир зашел в служебную комнату. Пощелкал все двадцать четыре камеры. Все исправно работало. Задержав фокус на камерах в спальне Леи, он присмотрелся к очертаниям технического прямоугольника, «размывавшего» область кровати на каждом из ракурсов.

«Бедная… Вся жизнь под оком наблюдателей. Я бы свихнулся… Хм… А как же?.. Ей ведь двадцать три. С вибраторами она знакома. А с мужчиной? Если все время живет под неусыпным контролем охраны… Да ну… Неужели? Блин, если у нее все же есть парень, я ему не завидую…»

Мысли Андрея были прерваны тихим вопросом:

– Все в порядке? – Лея несмело заглянула в кабинет.

– Да. Просто проверяю исправность камер. А что?

– Я слышала, как ты дважды поднимался наверх. Что-то не так?

Не желая обсуждать с ней свои необъяснимые ощущения, Фенрир быстро соврал:

– Нет. Просто забыл зайти в библиотеку.

– М-м-м… Ясно. Я… Я хотела извиниться.

Правая бровь Андрея взлетела вверх:

– Извиниться? За что?

– За неуместный вопрос… Если мой отец доверяет «Фениксу», значит, на то есть веские основания, так что…

– Все в порядке, – он выключил монитор и поднялся с кресла.

– Неправда, – Лея упрямо сделала пару шагов вперед и замерла. – Ты изменился в лице и резко ушел…

– Я ушел на обход по графику.

Единственным источником света в кабинете в тот момент была настольная лампа. В полутьме карие глаза телохранителя казались Лее бездонно черными. А напряженно сжатые челюсти заставляли мышцы лица еле заметно подрагивать. И даже плотная черная аккуратно выровненная щетина не скрывала этого.

– Я не хотела тебя обидеть.

– Да чем ты могла меня обидеть?

– Предположив, что ты военный наемник…

– Прекрати.

Они оба замолчали.

«Дура, не зависай. Пожелай ему спокойной ночи и вали отсюда. Возьми самую унылую книгу и марш в спальню!!!»

Андрей краем глаза заметил, что текстура кружевного белья Леи проявилась под тонким слоем ее футболки. И жилка на ее шее заметно пульсировала.

«Да твою ж…»

Несмотря на выпитую кружку бодрящего чая, он явственно ощущал ноющую боль в шее от усталости.

«Или от напряжения… Да чтоб меня!»

Андрей выдохнул и хрипло произнес:

– Лея, все нормально. Можно закрыть эту тему.

– Я в твоих глазах идиотка, да?..

– О «Фениксе» не судачит только ленивый. Я привык. Так что нет. В моих глазах ты НЕ идиотка.

– А кто?

Вопрос Леи поставил его в тупик.

– Что?

– Кто я в твоих глазах?

«Зашибись у нее вопросики…»

Фенрир смотрел в грустные зеленые глаза и секунда за секундой терял связь с реальностью.

«Катись оно все к чертям…» – Лея чувствовала волны мурашек на спине, но продолжала пристально смотреть на своего временного телохранителя.

– Ты… Э… Девушка. Которая много читает. И…

«Господи, что я несу?..»

– И… Милая. Приветливая. Варит вкусный кофе и знает толк в чае.

«Отрежьте мне язык, а?..»

– Грустная. И, кажется, одинокая.

«Давыдов, тебя повесят!»

Он шагнул вперед:

– Любительница провокационных вопросов…

– …и откровенных ответов.

Между ними оставалось не более двадцати сантиметров. Фенрир навис над Леей, уже еле сдерживаясь. В голове было мутно, дышалось с трудом.

– Пожалуй.

– Пожалуй, что? – она говорила уже шепотом, и это заводило его еще