Вырваться с войны. Сломанные судьбы - Ник Рай

class="p1">– Потерпи, чуть-чуть осталось. Как закончится, уйдём на базу. Скажем, что нас выбили с позиций. Ты только потерпи немного.

Катя пару раз всхлипнула и посмотрела красными глазами на подругу.

– Настя… Настенька…

Снайперша невольно задрожала.

– Давай… Уйдём… Отсюда?

– В смысле из города?

– Нет… Хотя бы отсюда. Подождём, когда всё успокоится, и вернёмся.

– Но… Как же Лера? Разве ты не хотела как можно скорее… – Настя сама себя одёрнула, но было уже поздно.

Катя зарыдала с новой силой.

– Я УЖАСНАЯ СЕСТРА!

Снайперша продолжила попытки помочь безутешной подруге. Вновь раздался свист и разрыв. Опять кто-то закричал неподалёку.

– Я ТОЛЬКО И ДУМАЮ, ЧТО О СВОЕЙ ШКУРЕ! КАКАЯ ЖЕ Я МРАЗЬ!

– Тише, тише, ты просто боишься. Всё будет хорошо…

– Почему… Почему это происходит… За что?

Катя из последних сил заплакала навзрыд. Где-то грохнул пятидесятый калибр и через пару секунд взорвался. Вновь засвистели снаряды, разрывавшие всё вокруг. Катя вжалась в Настю, и та прижала её к себе настолько сильно, насколько снайперша могла.

Жнецов собрал экстренное совещание. Валентин Егорович и Семён Степанович смотрели на карту. На их спинах ещё позвякивали АКС, когда полковники показывали на улицы или поворачивались друг к другу. Управленцы кто из боя, кто с боевых постов тут же прибежали и расселись по местам. Орава управленцев зашла внутрь, занимая свои стулья. Жнецов повернулся к коллегам.

– Товарищи офицеры, объявляю экстренное совещание открытым. Сегодняшняя повестка дня, вернее, ночи: дальнейшие действия. Кто-то хочет высказаться?

Руку поднял замком батальона обеспечения. Жнецов дал ему слово.

– А где майор Шиповалов? Он разве не должен присутствовать на совещании? – Спросил Кондратьев, вытянув ладонь как первоклашка.

– Его сегодня убили в бою, – Спокойно ответил Семён Степанович.

Подполковник медленно и виновато опустил руку. Остальные офицеры не решились ничего сказать. "Яра" пустым взглядом смотрел на стул мёртвого товарища.

– Никого не осталось… – Негромко произнёс Яремчук.

– Что простите? – Переспросил Жнецов.

– Из второго ДШБ никого не осталось. Командира убили на парашюте, заместителя сегодня положили, а что с остальными управленцами до сих пор неизвестно, – Подполковник посмотрел на Семёна Степановича. – Кто-то должен взять руководство за Первый десантно-штурмовой батальон.

– Я могу, – Глядя на карту непринуждённо ответил Иванов и скрестил руки на груди. – Раз надо, то надо. Родина сказала «Нужно», офицер ответил «Есть».

– Что ж, раз с командованием решили, то… – Жнецов взял паузу, чтобы узнать не остались ли ещё у кого-то вопросы. Все молчали. Полковник продолжил.

—…То мы должны выбрать новое место для дислокации.

– Зачем? – Спросил замком обеспечения Кондратьев.

– Боевики знают, что мы здесь. Это был тяжёлый бой. Мы утратили достаточно большое количество техники и личного состава, но и противник понёс не меньшие потери. Террористы наверняка предпримут действия по нашему уничтожению, но как быстро это случится, увы, я не знаю. Находясь здесь, мы можем быть окружены в любой момент. Поэтому нам нужно место, где мы сможем либо оперативно отступить, либо долго обороняться.

– Но где мы возьмём такое место? Штаб же предложил только «Волгу»! – Не унимался Кондратьев.

– Вы правы, товарищ подполковник. Штаб предложил только единственную точку дислокации. Поэтому ещё до операции я нашёл парочку других мест и в сложившихся обстоятельствах подойдёт лишь одна…

Жнецов подошёл к карте и тыкнул на какое-то здание у моста, ведущего на северный полуостров.

– …Это местная больница. Оттуда в случае появления больших сил противника мы можем отступить. Также здесь удобно держать оборону: враг не сможет подойти незамеченным, так как к мосту ведёт одна-единственная дорога – проспект. Даже если противник предпримет попытку разделиться, то чтобы выйти на меньшие перекрёстки и объезды он должен ненадолго, но промелькнуть на этом проспекте. Расставим патрули и будем следить за активностью боевиков. Кто-то желает возразить или предложить другие варианты?

В кабинете повисла тишина, никто не решался сказать что-то против, так как альтернатив не было.

– Новая точка будет носить кодовое имя «Енисей», – Продолжил полковник Иванов, повернувшись к офицерам. – Там медслужбе будет удобно расположить раненых и мёртвых. Это поможет стабилизировать боевой дух солдат, а ещё… – Валентин Егорович резко остановился и посмотрел в потолок.

Вдруг появился негромкий непонятный гул.

– Вы его тоже слышите? – Неожиданно произнёс политрук Лаврентьев.

Жнецову этот звук показался знакомым. Когда шум стал более отчётливым, полковник вдруг понял, что это.

– ОБСТРЕЛ! ВСЕМ НА ПОЛ!

Офицеры резко бросились на паркет и под стол. Через полминуты раздались оглушительные взрывы. Они постепенно приближались и наконец разорвались где-то над школой и рядом с ней. Зашатались ходуном стены, посыпалась штукатурка, упали мешки с песком, задрожало всё вокруг. В коридоре послышались мат и крики солдат, где-то вылетели оставшиеся стёкла. Через минуту обстрел закончился. Все офицеры вылезли из-под стола. Жнецов и Иванов выбежали из комнаты, в коридоре лежали несколько окровавленных тел бойцов.

– Офицеры! Оказать медпомощь! – Скомандовал Семён Степанович и Валентин Егорович с управленцами побежали к лежащим солдатам.

Жнецов проскочил лестницу, коридор первого этажа. Везде или кричали раненые или молча валялись тела. Полковник вышел в фойе и выбежал на улицу: всё полыхало.

Догорали травинки, яркие языки пламени вырывались из нескольких БМД на разветвлении напротив входа, а асфальт и земля были перепаханы воронками. Из зданий начали выносить раненых, кто-то выходи́л и бродил как во сне, держась за лоб или вращая головой из стороны в сторону, некоторые просто шли и садились на асфальт.

– Твою мать… – Шёпотом сказал Жнецов, глядя на разруху. – Это не мы шли уничтожать наёмников. Это ССЗЦ с Крамергоном направили боевиков на нас, чтобы узнать, где мы находимся и стереть в порошок.

– ПОМОГИТЕ-Е-Е! – Заорал какой-то горящий танкист, вылезая из люка БМД перед входом. Он сполз по броне и начал пытаться сбить с себя пламя.

– Я ГОРЮ-Ю-Ю!!! А-А-А-А-А!!! – Истошно закричал солдат.

Жнецов резко опомнился и побежал помогать бойцу.

– ДЕРЖИСЬ, СЫНОК!

Генерал-майор Ульянов шёл в зал для конференций, слегка сбивая шаг. Привычное «Левой-правой-левой-правой», то и дело превращалось в «Левой-правой-левой-левой. Да блять!».

В коридоре стояли два полковника в зелёной форме, что-то обсуждая.

– Тимуров из тринадцатой армии уже с утра заебал! – Начал офицер справа.

– Да? И что же на этот раз? – Скрестив руки на груди, спросил левый.

– Он мне звонит и говорит: «Гена, у меня по накладным на зимний период нужно полторы тысячи пар вязаных перчаток, а мне пришло только семьсот пятьдесят. Как мне командиру армии докладывать, что у меня два полка с голыми руками остались?».

– А ты что? Ты ж ему полторы