Отморозок 1 - Андрей Владимирович Поповский

портретом генсека на стене. В настоящее время генсеком был Андропов, соответственно его портрет и висел на стене. Поздоровавшись, я смотрел на этот портрет, пытаясь припомнить что-то примечательное, что я знал о нынешнем генсеке. Мд-а, это я попал как раз в период ужесточения борьбы с тунеядством и разгильдяйством, когда Юрий Андропов бывший председатель КГБ СССР, пришедший к власти после смерти Брежнева, провел кардинальную чистку милиции и партийного аппарата. Насколько я помню, приблизительно в это время, отстранят от всех дел бывшего министра внутренних дел Щелокова, с которым у Андропова был конфликт при Брежневе. Щелоков позже покончит жизнь самоубийством. Помню еще милицейские облавы в кинотеатрах и на улицах, которые проводились днем, для выяснения на каком основании конкретный гражданин не на своем рабочем месте в рабочее время. Поднапрягшись, я еще смог вспомнить еще только водку «андроповку». В общем, для меня тогдашнего, это было ничем не примечательное время. Править Андропову осталось еще чуть меньше года. Он, по моему умрет, весной 1984 и на его место придет Черненко, но тоже ненадолго. Начавшаяся со смерти Брежнева 1982 году «гонка на лафетах» закончится только с приходом к власти Горбачева в 85 году. От вихрем промелькнувших в моей голове мыслей, меня отвлек голос дяди, который сидел за столом и что-то быстро писал в толстой рабочей тетради. Он на мгновенье оторвался от работы, и кивнув мне на стоявший рядом стул сказал

— Ну ты чего застыл на пороге, проходи и садись. Подождешь меня немного, сейчас я закончу с делами и познакомлю тебя сначала с нашим завхозом, а потом и с заведующей столовой.

— Да да, конечно, — я наконец отмер и сел на предложенное мне место.

Минут через пятнадцать мы с дядей спустились на первый этаж и вышли из корпуса. Пройдя метров пятьдесят по бетонной дорожке, мы уткнулись в большую хозпостройку с закрытыми выкрашенными синей краской воротами. Дядя, не останавливаясь, чуть пригнувшись вошел внутрь сквозь открытую дверцу, которая была расположена в одной из створок. Я последовал за ним. Внутри, прямо у входа, стоял старенький зеленый грузовичок ГАЗ с деревянными бортами. Слева от него стояли деревянные стеллажи на которых как попало были уложены различные стройматериалы: какие то доски, старые рамы, и прочая дребедень. Рядом стояли несколько открытых пустых ржавых бочек и пара закрытых наверное с чем-то внутри. С другой стороны, у большого, порядком замызганного окна, неопрятными кучами были навалены разобранные старые металлические кровати, спинки, рамы с панцирной сеткой, рядом какие-то мешки с чем-то непонятным, какие-то мотки кабеля и прочее, прочее, прочее. В общем, здесь была сложена и навалена куча старого, но еще вполне пригодного к употреблению хлама. На звук скрипнувшей при входе двери из-за машины вышел невысокий лысеющий и крепкий мужик, на вид лет пятидесяти с хвостиком с пышными усами.

— Привет Тамик — поздоровался с ним дядя Гена — знакомься это мой племянник Юра, о котором я тебе говорил. Он теперь до обеда будет работать в столовой, а после будет помогать тебе по складу и прочим надобностям.

— Юра это Таймураз Елисбарович, наш завхоз, и твой непосредственный начальник, прошу любить и жаловать — это дядя уж мне.

Я подошел и пожал протянутую мне крепкую мозолистую ладонь. Глаза у завхоза были голубые, с лукавым прищуром как у Владимира Ильича Ленина на известном портрете, когда он смотрит на вас кепке, и в пальто с красным бантом. Завхоз, не отпуская мою руку, оценивающе оглядел меня с головы до ног и одобрительно кивнул хитро улыбаясь.

— Жидковат конечно, но пойдет. Подходи сюда после обеда, я тебе расскажу что делать.

Я шутливо поклонился ему.

— Ничего, зато я жилистый. Точно после обеда, я буду в вашем распоряжении Таймураз Елисбарович.

Тот еще больше заулыбался, а дядька одобрительно хлопнул меня по плечу и отправившись на выход, сказал

— Вот и хорошо! Сработаетесь, я думаю. Давай Юрец, пойдем в столовую, там тебя уже заждались.

В столовке знакомство с персоналом прошло тоже весьма быстро, но не без приключений. Меня для начала представили заведующей столовой Мадине Георгиевне, которая сидела у себя в небольшом закутке, разбираясь с накладными. Она была дамой бальзаковского возраста, с крашенными хной медными волосами, уложенными наверху в тугой узел, мясистым носом с горбинкой, большим колыхающимся при движениях бюстом и широкой кормой. При нашем появлении, она встала, и я имел счастье, лицезреть все ее прелести в полный рост. С ней знакомство прошло нормально, а вот на самой кухне, куда она потом меня отвела, чтобы представить остальным, меня ждал конфуз. Когда две веселые поварихи Света и Лена — бойкие и задорные девки лет эдак тридцати, с белозубыми улыбками и ладно сбитыми, фактурными фигурами, стали перемигиваться, и томно вздыхать «Ах, какой симпатичный мальчик тут у нас будет работать» или «Какие у него красивые глазки», мой пах предательски заныл от томления. Юркино подростковое воображение и мое взрослое понимание, объединившись, сразу же дали мощный синергетический эффект, выразившийся в непроизвольной эрекции. Света первая заметила выпуклость образовавшуюся у меня в паху, и толкнув Лену что-то ей прошептала на ухо, беззастенчиво глядя на меня. Они обе прыснули от смеха, и тем вогнали меня, взрослого человека в краску. Это все Юра. Я то, в свои годы, уже давно отвык стесняться таких взглядов и томных девичьих шепотков, и мог бы многому научить их обеих, вместе или по отдельности, тут уж как получится. А пока, мне пришлось состроить рожу кирпичом и спрятаться за стол, чтобы никто больше не заметил произошедший со мной конфуз.

Слава богу, меня почти сразу отправили помочь водителю разгрузить прибывшие на склад продукты, и я красный как рак, под насмешливыми взглядами поварих, быстро ретировался из столовки. Таскание тяжелых ящиков с продуктами быстро меня привело в норму, заставив кровь отлить к нужным местам, но я дал себе слово в следующий раз достойно ответить двум озорницам. Еще не хватало, чтобы меня, «прошедшего и Крым и Рим», смущали подколки от симпатичных девах. После погрузочно-разгрузочных работ, меня тут же подпрягли навести порядок на складе и мне пришлось катать квадратное и перетаскивать круглое, чем я с успехом и занимался до самого обеда.

На обед, как обычно, были первое, второе и компот. Справедливо решив, что мне, как своему, должны быть какие-то преференции, я обнаглев, подошел с опустевшей