Мир на грани - Константин Васильев

— Разве я так много места занимаю? Вроде бы я не широкая…

Карина всё-таки подвинулась. Когда Натан протискивался мимо, она, казалось, принюхалась и искоса проводила его взглядом. Её губы едва слышно шевельнулись:

— Вернулся с запахом табака, жжёного пороха… и крови.

Натан же, не расслышав подругу, прошептал то, что говорить ей совершенно точно не собирался:

— Совсем не широкая… Но занимать умудряешься.

Натан остановился у двери и нащупал замочную скважину: та была слегка повёрнута, но находилась ровно в том же положении, что и утром. Эту уловку он использовал, чтобы проверять, не проникал ли кто в дом. Любой человек, закрывая дверь, сделал бы два полных оборота: из другого положения ключ просто не вынуть. А Натан доработал замок так, чтобы его можно было не докручивать.

Открыв дверь, Натан окинул взглядом тёмную прихожую, затем приложил руку к деревянному косяку, в щелях которого были заметны дорожки светящейся эфирной пыли электрического аспекта, и перевёл ловушку в пассивный режим.

Это даже не заклятье как таковое: никаких спрятанных символов здесь не найти. Требовалось только «усыпить» крохи эфира, спрятанные по всему дверному проёму, а особенно — под порогом и половиком. Теперь даже если кто-то наступит и раздавит крошечные кристаллики, это не приведёт к выбросу электрического заряда, способного оглушить нескольких человек.

Только после этих скрытых манипуляций Натан вошёл в дом.

Карина поднялась на ноги и медленно подошла ко входу, но переступать порог не торопилась. Она лишь наблюдала за снующим через прихожую Натаном, включающим свет и открывающим все окна.

— Бренди будешь? — уже переодевшись, в очередной раз проходя мимо, предложил он.

— Это от Клода Оливье?.. В уплату за твою… услугу?

Натан остановился и уставился на подругу.

— Ну, ты говорил, что иногда помогаешь ему, — тут же пояснила Карина. — Нет, спасибо. Я больше люблю здешнее вино. Красное. И обязательно сухое.

— Есть и вино.

— Сегодня только кофе. Я соскучилась по нему. — Карина улыбнулась. — А вино могу купить сама.

Натан лишь пожал плечами. Он даже не знал наверняка, чем именно Карине так пришёлся по вкусу завариваемый им напиток, а напрямую никогда не спрашивал. Но она сама как-то раз обмолвилась, что тот напоминает о родных краях.

«Я росла недалеко от Визама», — призналась Карина.

Натану этого хватило. К тому же рецепт с добавлением в кофе щепотки мелко порубленных растений, которые можно найти только на склонах гор, он подсмотрел именно в Визаме.

— Ты, может, войдёшь? — Натан повёл рукой в пригласительном жесте. — Или заявиться на пороге можешь просто так, а переступить через него — только по приглашению?

— Да нет, просто… так мне не придётся слушать ругань на то, что опять что-то оставила у тебя. Или забрала.

При этих словах Натан вспомнил о заколках Карины, которые потерял в схватке с урилийцами. По крайней мере, он так решил, поскольку вернулся уже без «крокодильчиков». Но после удивлённо уставился на подругу и переспросил:

— Ругань? Когда это?

Карина загадочно улыбнулась и, входя в жилище, почти показательно переступила порог.

— Кофе, — напомнила она.

Натан лишь мысленно ругнулся и удалился заваривать напиток.

Карина медленно последовала за Натаном. Войдя на кухню, она прислонилась к дверному косяку и принялась молча наблюдать за приготовлениями.

Натан не стал предлагать включить радио, чтобы хоть как-то развлечь подругу. Просто он знал: она всё равно откажется и будет совершенно так же молча наблюдать. Но на этот раз сверлящий взгляд подруги всё-таки вынудил отвлечься и обернуться.

Вниманием Карины безраздельно владели ожоги на руке Натана. Она всё так же молчала, однако не почувствовать её недовольство было невозможно.

— На работе обжёгся. Плеснуло горячим маслом из мотора, — соврал Натан.

— А ты сегодня работал?..

— Пришлось. Но не в мастерской — помогал шапочному знакомому, здесь, в Монъепьере.

Карина хмыкнула и легонько пожала плечами.

— Только не говори, что это тебе помешает, — сказала она.

— Помешает?.. В смысле, готовить? Так я уже.

Натан продолжил заниматься кофе, между делом отметив, что боль уже почти не тревожит.

Вскоре, сославшись на духоту, Карина вышла из дома.

Закончив приготовления и оставив кофе настаиваться, Натан обернулся. Он увидел Карину через дверной проём, уже на террасе, и там же — бродячую чёрную кошку, которая выгнула спину колесом и шипела. Натан лишь тяжело вздохнул, вынул из буфета пакетик с кошачьим кормом и тоже вышел из дома.

— Что ты сделала? — спросил он и, переставив миску подальше от Карины, насыпал корма.

— Ничего.

— Да ну? Чем ты её напугала?

— Да ничего я не сделала! — возмутилась Карина и развела руками.

— Ага… Хочешь сказать, ты просто настолько страшная для неё? Хотя‑а, если поду‑у‑умать… Ты и ворону Бернарда не нравишься. — На лице Натана проступила ухмылка. — Слушай, тебя вообще любят животные? Или вызываешь у них только ненависть?

— О‑очень смешно!

Натан вернулся на кухню. Он не заметил, что кошка попробовала пойти за ним, но вновь застыла под пристальным, будто бы угрожающим взглядом Карины.

Натан налил в кружки кофе и повернулся к выходу, собираясь вынести их на террасу. Но невольно замер, не в силах оторвать взгляда от подруги: Карина, упёршись где-то над головой в стену, изящно прогибая спину, сладко потягивалась… Из ступора Натана вывел лишь тихий, но различимый звук снаружи: казалось, что-то поскребло по дереву.

Натан вышел и подозрительно осмотрелся. Чёрная кошка сбежала, так и не притронувшись к корму. Карина, стоя уже у ограждения террасы, молча смотрела на луны в небе, но, почуяв характерный горько-пряный запах, обернулась.

— Кофе, — напомнил Натан.

До того, как он смог приблизиться и отдать напиток, Карина сама подошла почти вплотную. Снова прямой взгляд в глаза, но на этот раз она не спешила отводить его. Улыбнулась, будто бы дразнясь… И взяла совсем не ту кружку.

— Эй! Это моя! — тут же возмутился Натан.

— М‑м, и что?

Словно демонстрируя, что он уже не получит ту кружку, которую считал своей, Карина отпила и вернулась к ограждению.

Натан встал рядом с подругой. Теперь они оба, выглядывая из-под крыши террасы, просто рассматривали глубокое ночное небо. В течение долгого времени никто не проронил ни слова, и это, казалось, полностью устраивало обоих. Хотел Натан признавать или нет, но не заметить не мог: прямо сейчас он ощущал что-то похожее на обычный уют. И постарался не задумываться об этом, хотя мог бы придумать оправдание:

«Просто мы оба — имперцы, здесь, в чужой стране…»

Натан устало растрепал волосы, чувствуя, что наконец-то действительно расслабился, и для этого даже не пришлось открывать бутылку бренди.