Эледра - Нурия Перра

Я вернулась к окну, в котором уже не было стекла, возвращая крылья и закрывая ими девочку. Все вокруг сотряслось и нас окатило волна огня, от которой я едва прикрылась вторым крылом и инстинктивно рукой. Крыльям было все равно на пламя, темно-синяя чешуя лишь отражала оранжевые всполохи. Стоило и раньше догадаться прове…

Раздался взрыв, оборвавший мою мысль.

Окна соседних зданий и кусок неба, странно раскачивающиеся – единственные кадры, что я увидела дальше, были слышны крики, скорей всего они принадлежали мне. Ветер показался обжигающе ледяным, а приближающаяся проезжая часть, к которой мы стремительно неслись ужасно жесткой. Группки людей махали и кричали, но никто из них не успеет ничего сделать.

Первым желанием было сжаться в комочек, но вскоре в мозгу что-то щелкнуло и то, что успел вдолбить мне Лео, вылилось в интуитивные действия, спасшие нам с ребенком жизни. Я раскрыла крылья, с трудом удерживая их в напряжении, чтобы не трепыхались как тряпки, и взмахнула. Скорость резко спала и нас подбросило, как на американских горках. Я попыталась вдохнуть, но у меня не вышло, скорость падения была еще слишком высока. Ее мне удалось сбросить до приемлемого несколькими взмахами, а потом почти удачно приземлиться. Но удар все равно вышел очень жестким, отчего я больно клацнула зубами. Девочка вцепилась в меня так крепко, что, наверное, останется синяк от маленьких пальчиков.

Я подняла голову впервые за время падения делая судорожный вдох. Вокруг столпились пострадавшие от пожара жители дома, пожарные растаскивали их в стороны, явно переживая за их безопасность. Ко мне сквозь толпу протиснулся уже знакомый молодой пожарник. Он подбежал ко мне, едва не упав, когда увидел, как я складываю крылья за спиной. Я протянула ему девочку, слыша, как у всех вокруг слишком быстро стучат сердца. Мое тоже стучало так быстро, что отдавалось дрожью во всем теле. Позади пожарника сквозь толпу продралась мать девочки и закричала.

Пожарник остановился в двух шагах и увидев протянутого ребенка, которого я с трудом от себя оторвала, боком медленно приблизился и забрал ее. Я бросила взгляд на толпу и развернувшись убежала, скрывшись за ближайшим домом, и бежала пока ноги не подкосились, но это падение было словно на перину, после предыдущего. Чтобы успокоить дыхание и прийти в себя, мне пришлось приличное время сидеть с закрытыми глазами, подперев стену в каком-то пустом переулке.

Дура! Я такая дура! Зачем я туда полезла?! Меня же видела целая толпа! Мало мне нуксов и полиции, теперь за мной еще и репортеры будут бегать! А если они и лицо видели…

Только что вспомнив о шарфе, я провела рукой по лицу. К счастью, он был на месте и стоило его сорвать, дышать стало в разы легче.

Из всего общения с Лео я поняла, что нельзя, чтобы меня видели, да и сама бы додумалась, это не такая сложная мысль. И что теперь? Кто убьет меня первым?

Словно в трансе я дошла до дома и прокралась, как воровка в комнату, чтобы не разбудить маму, спящую на диване под выпуск ее любимого телешоу. Зайдя к себе, я ужаснулась своему внешнему виду, хотя чувствовала себя не лучше, если не хуже.

Волосы превратились в торчащие в разные стороны гнездо, и удивительно, но не обгорели, как и брови, одна из которых была рассеченной. Глаза были испуганно распахнуты, все лицо в грязи и саже, одежда пострадала от огня, в особенности на спине и руках. Я осторожно стянула темно-зеленую куртку, которую вряд ли теперь можно носить, с ужасом ожидая увидеть пузыри от ожогов, но кожа была чистой. Остались царапины и синяки, но ни намека на ожог, будто я повозилась в угле, а не побывала в пожаре. Мне до сих пор было трудно думать связно, и потерев кожу, будто это могло смыть какой-то грим и показать красную, горящую руку, я ничего не получила, лишь размазала грязь.

– Нео? – тихо позвала я. – Почему на мне нет ожогов?

– Информация заблокирована.

– Кем?

– Администратором.

И кем он может быть…

Лео! Он же ставил свою программу на Нео и решил скрыть что-то обо мне? Мерзавец. Но зачем…

С этой мыслью я отмыла сажу и переоделась в домашний просторный костюм сиреневого цвета и решила проверить сегодняшнее открытие еще раз. Мама все еще спала, поэтому я решила укрыть ее пледом и выключила телевизор, взяв предварительно зажигалку с кухни.

Огонек зажигалки, конечно, не мог сравниться с огромным пожарищем, о котором теперь напоминала лишь выкинутая, пахнущая гарью одежда, но он все еще был достаточно горячим. Слабый оранжевый отсвет делал комнату будто призрачной и нежилой, но отбросив неприятные ощущения, я поднесла огонь к коже и, зашипев от боли, тут же отбросила зажигалку. Рука тут же напомнила о том, как ощущается ожог. Я не успела сильно обжечься, но эта боль породила еще больше вопросов. Кажется, все же придется завтра после школы навестить Лохматого и потребовать правды. Надеюсь, я действительно хочу знать…

Кошмар тоже решил надо мной поиздеваться сегодня, даже за те короткие несколько часов сна, что у меня были.

Горящий заброшенный дом ощущался еще страшнее, чем в реальности. Проходы были уже, и их заполонял огонь, рычащий, как живой, и стремящийся ухватить меня за руки и ноги. Все вокруг содрогалось и будто корчилось от боли и из стен сочился нечеловеческий, злой смех. Я бежала на крики продираясь сквозь горящие предметы, ощущая настоящую боль и задыхаясь от дыма.

– Тебе их не спасти, – шептал женский голос. Снова этот женский голос из замка.

Забежав в тупик, я начала дергать закрытую дверь, из-за которой и доносились крики боли, туда меня гнал пугающий и жестокий смех. Ручка была раскаленной и по рукам прошлась такая боль, будто кисти расплавились до самых костей. Закричав, я отпрянула, но спиной ударилась в появившуюся стену, которая тут же загорелась.

Я в ловушке. В ловушке. Все горит. Я сгорю.

В панике я начала пинать дверь и в итоге выбила ее, почти упав в комнату за ней. Широкая комната была пустой за исключение огня, сквозь который за мной наблюдали желтые глаза-шестеренки нуксов. У дальней стены были подвешены Дони, Трейс и мама. Их глаза закатились, и они дергались, словно марионетки в конвульсиях. Огонь обжигал их ноги и нагревал цепи, плавя кожу на запястьях.