Ночь чужих туманов - Александр Александрович Тамоников

— Хорошо, — согласился шофер.

Глава 12

А что же в это время Богданов, Малой, Казаченок и Рябов? А они шли по следу. После осмотра того болотца, в котором чуть не утонул один из диверсантов, спецназовцы были уверены даже не на сто, а на все двести процентов, что они правильно вычислили, в какую именно сторону подались сбежавшие туристы. Вернее сказать, те четверо, которые выдавали себя за туристов. О том, что они напали на след, Богданов по рации сообщил Дубко.

— С чем всех нас и поздравляю, — сказал Дубко. — И скоро догоните?

— Пока не знаю, — ответил Богданов. — Может, и вовсе не догоним. А выгоним их прямо на вас. Так что будьте готовы. Как обстоят дела у вас?

— Просто замечательно, — сказал Дубко.

И он кратко рассказал о том, что ему и остальным спецназовцам удалось узнать. И о том, что, скорее всего, диверсанты вознамерились устроить на закрытом объекте пожар, рассчитывая на то, что пожар вызовет радиоактивное облако, и о том, что такой пожар удобнее всего организовать с некоторого расстояния, не пытаясь проникнуть на сам объект.

— Но для этого им нужно иметь то, из чего стреляют, — сказал Богданов. — А, судя по всему, диверсанты идут налегке. Из чего следует, что оружие должно ждать их на месте.

— Мы здесь думаем так же, — согласился Дубко. — Ищем…

— Как только что-то найдете, тотчас же сообщите, — велел Богданов.

— Сообщим непременно.

* * *

На след пропавшего оружия вышли сотрудники местного отдела КГБ. О чем начальник отдела Башмаков и сообщил спецназовцам, как только узнал об этом тревожном факте.

— Тут вот какое дело, — сказал Башмаков. — Разнюхали мои ребятки об одной интересной истории. Оказывается, две недели назад вроде бы и впрямь из воинской части исчезло какое-то оружие.

— Что значит вроде? — нахмурился Дубко. — Так исчезло или не исчезло?

— А то и значит, что никто в этом не желает сознаваться, — Башмаков нахмурился в ответ. — Все молчат! Да оно и понятно, почему молчат. Ведь это чрезвычайное происшествие! За такое дело не только погон, но и головы можно лишиться!

— Ну а откуда же сведения? — спросил Муромцев.

— Из агентурных источников, — пояснил Башмаков.

— А что конкретно говорят ваши источники? — спросил Соловей.

— Говорят, что был две недели назад в воинской части какой-то шум по поводу якобы пропавшего оружия. Был, да почти сразу же и утих. Ну это понятно, почему утих… А вот что именно пропало и в каком количестве — того мои источники не знают.

— С командиром части не говорили? — спросил Дубко.

— Пока нет, — ответил Башмаков. — Да он и не скажет. Особенно если его пытать в лоб. Тут надо бы придумать какой-то хитрый ход.

— Да, надо, — согласился Дубко и посмотрел на остальных спецназовцев. — У кого будут какие соображения?

— А что тут соображать? — пожал плечами Терко. — Тут, наоборот, надо бить именно в лоб. Надо объяснить командиру части, во что он может вляпаться на самом деле. Одно дело — пропажа нескольких стволов. И совсем другая получится картина, если мы объясним товарищу командиру, что может за этим последовать благодаря его ротозейству. Тут уж и впрямь не только должности можно лишиться, но и головы. Высшая мера наказания! Вот это мы ему и объясним в четыре голоса. Думаю, поймет. Еще и всяческое содействие станет нам оказывать!

— Другие предложения будут? — на всякий случай спросил Дубко.

Ни у кого, в том числе и у самого Дубко, никаких иных предложений не оказалось. Да и времени на то, чтобы их придумывать, не было. Бывают такие моменты в жизни, когда не до хитрых и обходных путей, а лучше всего действовать открыто и напрямую. Пытать в лоб, как образно выразился Башмаков.

И впрямь эта самая пытка в лоб спецназовцам помогла как нельзя лучше. Полковник Кашин, командир воинской части, расположенной неподалеку от Нижней Туры, вначале, конечно, все отрицал. Даже возмущался: как, мол, вы смеете в чем-то таком меня подозревать, у меня двадцать лет службы без нареканий… Ну и все такое прочее. Даже попытался покинуть кабинет начальника местного отдела КГБ (разговор происходил именно там), и даже покинул кабинет, показательно хлопнув дверью, но тут же и вернулся. И то, что он вернулся, было хорошим знаком. Это означало, что в хозяйстве Кашина и впрямь случилась та самая пропажа… Спецназовцы взглянули друг на друга, и Дубко проникновенным голосом сказал:

— Вы, товарищ полковник, поймите вот что. Мы — спецназ КГБ. У нас такая служба, что по пустякам мы никуда не ездим. И раз уж мы сюда прибыли, то, стало быть, дело серьезное. Это во-первых. А во-вторых, то серьезное дело, на которое я намекнул, может касаться и вас. Напрямую касаться! То есть вольно или невольно вы можете быть его пособником. И я вам сейчас расскажу, что это за дело!

И Дубко рассказал. Услышав такое, полковник Кашин вытаращил глаза. И даже выдал вслух пару ругательств.

— Вот-вот! — одобрил Дубко. — Очень правильные слова вы сейчас произнесли, товарищ полковник. Самые подходящие! А будет еще правильнее, если вы расскажете нам о той беде, что у вас случилась. Я имею в виду пропажу оружия. Ведь пропало в вашей части какое-то оружие, не так ли? Уж мы это знаем… Мы спецназ КГБ, и мы много чего знаем. Так неужто вы нам обо всем не расскажете? Неужто будете упорствовать и тем самым станете на сторону вражеских диверсантов? А точнее говоря, поможете им устроить ядерный взрыв?

— То, что вы, может быть, лишитесь должности, — это не такая и беда, — продолжил мысль Дубко Соловей. — Есть вещи поважнее должностей. А помимо того, если вы не осознаете всю важность момента, то, может быть, еще и угодите в тюрьму. Как пособник вражеских диверсантов. Тех самых, которые просто-таки страстно желают организовать здесь несусветное паскудство — ядерный взрыв.

— С помощью оружия, которое пропало из вашей части! — добавил Терко.

— Именно так! — сказал свое слово и Муромцев.

После всех этих впечатляющих слов полковник Кашин еще раз выругался — еще забористее, чем в первый раз. А потом сказал:

— Да… Каюсь, случилось у нас такое нехорошее дело — пропали два гранатомета. И шесть выстрелов к ним. Мы, конечно, провели внутреннее расследование. Точнее сказать, проводим его по сию пору. И будем искать, пока не найдем. Но…

— Что, не нашли подозреваемого? — спросил Терко.

— Как