Спас на крови - Сергей Малинин

– На меня. Этого знания вам будет более чем достаточно, – ответил Винтра.

Ну что же, вполне логично. Винтра явно говорит от чьего-то имени. Но если этот некто решил остаться анонимным – это его священное и неотъемлемое право, которое Салим будет уважать. А яхта… черт подери, она такая красивая, что, наверное, стоит призадуматься над предложением.

– Разумеется, будет и оплата вашей работы. Достойная оплата! – сказал Винтра.

– Это само собой. Я ведь не на «Летучий голландец» устраиваюсь, – улыбнулся Салим.

Янис вежливо растянул в улыбке губы.

– Что именно я должен делать? – спросил Мубарах.

– То, что очень хорошо умеете. Надо будет перевозить кое-какие грузы, а иногда – эти грузы добывать. Сейчас «Дельфин» проходит окончательную доводку недалеко от Стамбула…

– У Османа небось, – прищурился Салим. – У нас тут поблизости только этот одноглазый чертяка занимается установкой на корабли того, чего не полагается по паспорту.

– Вы хорошо осведомлены, – безразлично сказал Винтра.

– Ясное дело! Одноглазый Осман доводил до ума три четверти наших «контрабасов». Мне страшно представить, какие взятки он отваливает полицейским, чтобы его не прикрыли! Только ленивый не знает, чем этот хитрозадый зарабатывает себе на лепешку и табак для кальяна.

– Думаю, дело не только во взятках, вздохнул Винтра.

Салим развел руками, напустив на себя философский вид. Дескать, жизнь – скотина шипастая. И если Осман время от времени «сливает» ищейкам кого-то из разношерстной компании, принимающей его услуги, что поделать. Тем более что страдают от неожиданной болтливости одноглазого только самые несерьезные люди, заработавшие в среде джентльменов удачи исключительно паскудную репутацию. Это не предательство, а чистка!

– Моя оплата – не меньше пятнадцати процентов от того груза, который поедет в трюме «Дельфина». Торговаться не советую – вы нанимаете не какого-то лоха.

– Понимаю, понимаю, – благожелательно вскинул руки Винтра. – Это разумное требование. Можем считать, что договорились?

– Можем, – ответил Салим и протянул руку.

Винтра знаком попросил Мубараха подождать, залез в старомодный кожаный портфель, с которым он пришел на встречу, пошарил где-то в его недрах. Перед Салимом оказался толстый конверт.

– Это что-то вроде подъемных, – объяснил Янис. – «Дельфин» доведут до ума в течение месяца. Это на текущие расходы.

– Думаете, я за месяц не заработаю себе на карманные расходы? – усмехнулся Салим, но деньги все-таки взял.

Скрепив рукопожатием договор, Янис Винтра и Салим Мубарах покинули ресторан.

Осман справился быстрее чем за месяц – уже через шестнадцать дней «Дельфин» пришвартовался в небольшой гавани в стороне от стамбульского порта. Салим стоял на пирсе, глядя на это чудо судостроительной мысли. Он упивался красотой своего нового корабля. Руки буквально горели от желания как можно скорей ощутить ладонями штурвал яхты, почувствовать мощь ее моторов, пронестись на максимальной скорости по волнам… Салиму подумалось, что, пожалуй, его свобода была продана по очень справедливой цене…

* * *

Когда пограничный катер не вышел на связь, на базе подняли тревогу. На рассвете его обнаружил вертолет, прочесывавший маршрут патрулирования корабля. Сверху пилоту было хорошо видно, что катер имел большое количество повреждений, а из надстройки шел дым. Пилот доложил на базу ВМФ в Новороссийске. Оттуда вышел сторожевой корабль «Отважный», на борту которого находилась совместная следственная группа Генштаба Черноморского флота и Южного пограничного округа. Руководил группой майор пограничной службы Игорь Протасов.

Следственная группа – все пять человек стояла на мостике сторожевика и в бинокли изучала приближавшийся остов пограничного катера. Когда до него оставалось меньше кабельтова, Протасов не удержался:

– Елки зеленые, кто же это его так обработал?

Капитан третьего ранга Смуга, пожав плечами, ответил:

– Могу только сказать, чем обработали. Судя по всему, «вулканом». Или каким-то его аналогом. А по носовой турели жахнули из чего-то покруче. Возможно, даже из пушки!

Катер представлял собой удручающее зрелище. Как будто его схватил злой ребенок-великан, прижег великанской спичкой, пару раз стукнул великанским молотком, а напоследок еще и в нескольких местах надрезал ножовкой. Без всякого осмотра было понятно, что пострадавшему кораблю нужен капитальный ремонт, да и то не факт, что он поможет.

Сторожевик пришвартовался с левого, менее поврежденного борта катера, зацепив его тросами. Следственная группа спустилась по веревочной лестнице на палубу пограничника.

– Ищем людей! – скомандовал Протасов.

Двоих убитых, остававшихся на борту катера, нашли практически сразу. Насколько бы крепкими ни были нервы дознавателей, но состояние тел заставило их вздрогнуть.

– Не повезло ребятам, – вздохнул Смуга.

– А где еще трое? – спросил Протасов.

– По всей видимости – за бортом… Они явно покидали корабль – остатки сходней болтаются на другой стороне, – ответил молодой капитанлейтенант, осматривавший катер.

– Ничего себе нарушитель пошел… – пробурчал Протасов.

Пограничная служба никогда не была занятием безопасным. Даже на самой спокойной границе порой случались инциденты, в ходе которых применялось оружие и лилась кровь. А если учесть, что Черное море никак не вписывалось в понятие «спокойный регион», то, в принципе, перестрелка с нарушителями здесь случалась нередко. Но чтобы вот так раскрошить катер подобного не случалось уже давно.

Как водится, осмотр не показал ровным счетом ничего позволяющего раскрутить преступление по горячим следам. Да, собственно, какие тут горячие следы, если катер замолчал примерно около часа ночи, а сейчас уже семь утра! До берега – рукой подать, мили три. Если сильно приспичит, то на веслах смотаться можно было, да только весельные лодки пулеметами не оснащаются.

– Товарищ майор! По носовой башне стреляли из гранатомета «муха» – есть остатки снаряда!

– Пули калибра семь шестьдесят два!

– Повреждено шестьдесят процентов механизмов и систем корабля. Своим ходом он никуда не доберется!

Доклады сыпались на Протасова как из рога изобилия, однако ничего путного пока что сказано не было. Майор все сильнее мрачнел, и в глазах его читалось все то нехорошее, что предстоит в ближайшее время черноморским контрабандистам. Он уже прикидывал, какие притоны надо поставить на уши, к кому наведаться просто на квартиру и какие из небольших гаваней посетить с неожиданным «дружеским» визитом.

Майор был уверен, что так или иначе подонки, устроившие сегодняшнюю бойню, должны засветиться. Кто-то слышал что-то, кто-то видел. Кто-то просто поймал сплетню и запомнил. А это дорогого стоит. И Протасов намеревался не только перетряхнуть Новороссийск, но и поднять шум по всем значимым черноморским портам. Чтобы, выражаясь поэтически, у контрабандистов, браконьеров и тому подобной шантрапы земля и вода горели под ногами! Если такие меры принять, то с преступной братией и ее «понятиями» начинают твориться дивные вещи. Как-то вдруг оказывается, что хранить молчание и не закладывать ближнего – себе дороже. А так как собственная рубаха всегда ближе к телу, чем