ЧЕЛОВЕК ИЗВНЕ - Алмаз Эрнисов

В ее ушах еще звучало эхо перестрелки. Голова горела, во рту пересохло. Она была в осколках стекла, в пыли и крови. Но она была живая.

Невредимая.

Ярость прошла так же мгновенно, как и появилась.

– Дэвид, Дэвид!..

Слоэн стоял. Он ничего не чувствовал. Пистолет выпал из обессиливших пальцев. Из последних сил ему удалась улыбнуться.

– Hi, kid… How’s school today?[19]

Лидия поспешила поддержать его. Андреа Каларно бросился на помощь Слоэну, обхватив того за пояс. Его глаза встретились с глазами Лидии. Никто из двоих не произнес ни слова. Сказать было нечего. Слоэн стал валиться вперед. Лидии и Каларно едва удалось удержать его.

– Дэвид!..

– Держись, Дэвид! – Каларно обнял Слоэна за плечи второй рукой. – Мы отвезем тебя в госпиталь!.

Крак!

Где-то за их спинами зазвенело разбитое стекло.

Позже ни Лидия, ни Андреа Каларно не смогли с ясностью вспомнить все, что случилось. Эпизоды сменялись с огромной скоростью, сливаясь, накладываясь один на другой.

Слоэн резко повернулся. Инстинкт профессионала. Первый удар бросил Лидию на пол, заваленный обломками. Второй удар пришелся в лицо Каларно, отчего тот отлетел на несколько шагов от Слоэна.

За выбитым стеклом одного из вагонов, изрешеченных трассирующими пулями, стоял человек. Человек о котором все забыли.

Крот. Глубокая Глотка.

Судья Гуидо Ловати.

С автоматом «калашникова» в руках.

Слоэн закончил движение правой руки, сжимавшей оружие. Револьвер для охоты на гризли «казулл 454».

Ловати нажал на курок, «калашников» зашелся в кашле. На курок нажал и Слоэн. Звук гигантского револьвера перекрыл все остальные.

Его крупные пули со скоростью, вдвое превышающей скорость звука, и ударной силой в три тонны, попали Гуидо Ловати прямо в грудь. Сила удара была так велика, что его тело, выбив спиной окно противоположной стенки трамвая, вылетело наружу и упало на рельсы, заливая их водопадом крови.

Выпущенные из «калашникова» пули попали Дэвиду Слоэну в грудь. На этот раз на нем не было кевлара, способного их остановить.

Небо над ангаром стало абсолютно черным.

– Я завершил…

Каларно и Лидия стояли на коленях радом с ним. Лидия держала его руку в своей.. Он пытался что-то сказать:

– …искупление.

Каларно сорвал с себя бронежилет, свернул его и подложил под голову Слоэна.

– Дэвид, ты выкарабкаешься! Ты выкарабкаешься, дружище!..

– То, что написано, – светлая легочная кровь потекла из уголка рта, – то написано…

Каларно отвернулся. Горло его сжалось. Словно он проглотил пучок шпината.

– Лидия…

Черты его лица начали медленно разглаживаться. Было похоже, что он улыбнулся.

– Я здесь. Я с тобой, Дэвид.

Лидия склонилась к самому его лицу. Губы Дэвида прошептали что-то. Каларно не расслышал, что.

Или сделал вид, что не расслышал.

37.

Вой сирен приближался. Множества сирен.

Андреа Каларно медленно поднялся на ноги. Он мог сказать, что загнал в ловушку Ловати. Что шел по его пятам до этого заброшенного ангара. Но пришел слишком поздно. К тому времени, как все тут перестреляли друг друга.

Имелись видеокассеты, записи признания Белотти, секретный рапорт ФБР по Ричарду Валайну. На каждый вопрос, даже самый коварный, у Каларно имелся ответ.

Со временем шок, ужас от этого черного ноября утихнет. И упокоится в могилах тихих кладбищ.

Джошуа Рутберг был прав: они все умерли.

Прав и Дэвид Слоэн: этот день был судным. Мертвецы вернулись в свои могилы, чтобы никогда на воскреснуть.

– Уходи отсюда.

– Что вы сказали? – Лидия подняла голову.

– У тебя осталось мало времени. – Каларно старался не встречаться с ней взглядом. – Уходи скорее!

Лучи фонарей уже пульсировали у выбитых ворот. Догорающий огонь скрыл из глаз бегущую Лидию.

Лидия шагала под снегом.

Мимо горы трамвайных колес. В правом кулаке она сжимала то, что дал ей за мгновение до смерти Дэвид. Вороны прекратили каркать. Ночь наполнилась покоем.

Лидия не разжимала кулак. Почувствовала, что-то горячее потекло по лицу. Должно быть, снег таял на ее разгоряченном лице.

Этим все должно было кончиться.

Эпилог.

Стеклянные висюльки, трубчатые колокольчики.

Они перезванивались под ветром, дувшем с океана. Звуки отдаленные и гипнотизирующие. Они смешивались с шумом волн, набегавших на бесконечный пляж мыса Код.

Франклин Винсент Ардженто остановился на вершине покрытой снегом дюны. Песок и снег. Какой странный контраст. Дом стоял на самом краю дюны. В неведомый час дюна исчезнет, в другой неведомый час из ничего появится другая.

А дом будет стоять.

Одноглазый Джек пытался отговорить его от поездки сюда. Слишком много непредвиденных рисков и опасностей. В конце концов пришли к разумному компромиссу. Солдаты клана, вооруженные снайперскими винтовками с оптическими прицелами, были расставлены вокруг всей зоны. Но так, чтобы он не мог их видеть.

Ардженто спустился с дюны, оставляя за собой цепочку следов. Женщина сидела неподвижно на дубовом настиле, обращенном в сторону океана. Изящный силуэт на фоне волн цвета металла и неба цвета кобальта.

– Лидия.

Позаботься о ней.

— Я ждала тебя, Фрэнк.

Ветер разбросал волосы вокруг лица рыжей волной. Она улыбнулась. Ардженто пожал ее руку.

– Я благодарю за то, что ты проделала такой долгий путь, чтобы встретиться со мной, Лидия.

– Это было важно. Для Дэвида…

Фрэнк Ардженто кивнул. Она была так красива, что перехватывало дыхание. У нее были волшебные зеленые глаза.

– …Эти тренировки, которые прошел Дэвид…

– Труба.

– … Да, труба … Его учили там спасать жизни, а не забирать их. Все эти мертвые… Для него это было болью… требующей искупления.

Ардженто кивнул.

– Я знаю.

– Он не мог себя простить…

Ардженто не нашел сил встретиться с ней глазами.

Лидия протянула руку.

– Он просил передать тебе это.

«Это» было парой старых стальных жетонов. Привет из времени того пожара, из времени воронов.

– Прежде чем уйти, он попросил меня сказать тебе, что сейчас,.. – Лидия перевела дыхание, – призраки уснули.

Ардженто сжал кулак с жетонами так сильно, что заныли пальцы.

– Я благодарен тебя, Лидия. Поверь мне… – Он отвернулся в сторону заснеженных дюн, не хотел, чтобы она видела слезы в его глазах. – Благодарю тебя…

Лидия сделала несколько шагов по настилу.

– Эти колокольчики… – она провела рукой по висящим трубочкам, – они прекрасны.

– Их сделал Дэвид.

– Один разбился. – Лидия кивнула на стеклянные осколки, валявшиеся у стены. – Должно быть, сорвало ветром.

Наступило долгое молчание.

– Лидия…

– До, Фрэнк.

– Что ты собираешься сейчас делать?

– Думаю, посижу немного здесь. – Лидия повернулась к океану. – Послушаю ветер.

Примечания

1

– Хороший день, чтобы умереть, вашу мать!