Между добром и злом. 7 том - Кирико Кири

Между добром и злом. 7 том.

Глава 1

Возвращение домой было как путешествие в другой мир.

Казалось, что не осталось ничего, кроме высоких деревьев с пышными кронами, которые заволакивали весь мир своей зеленью. Но буйная природа уступала с каждым километром, преодолённом в сторону севера. Уже и деревья были не столь высоки, и луга встречались чаще. Тот же воздух — он становился суше, прохладнее. А потом, словно кто-то щёлкнул рубильник, начались холода.

В один вечер Кондрат забыл закрыть окно и проснулся ночью от того, что в купе стало холодно. Ветер свистел, задувая внутрь первые морозные нотки. Мир предстал перед ними безжизненным и холодным: голая земля, редкие пучки пожухлой травы и голые деревья, которые тянулись к небу костлявыми ветками. Ещё один день, и вот уже начали встречаться снежные шапки то тут, то там. А потом…

— Снег… — выдохнула Дайлин, глядя в окно.

Поезд ворвался в снежную бурю. За окном всё было белым-бело. Это выглядело волшебно, красиво и гораздо лучше, чем мёртвая земля, которая вызывала ассоциации только с промёрзшими покойниками и кладбищем. Хотя, конечно, может это только у Кондрата были такие ассоциации.

В скором времени они прибыли и в Ангартрод. Он не изменился ни на йоту. Всё тот же огромный, —­ по местным меркам, — шумный город, заваленный снегом, который даже сейчас шёл мелкими хлопьями, будто напоминая о себе, что в каждую секунду может обрушиться с новой силой. И в противовес югу здесь было до ужаса холодно. То ли они отвыкли, то ли действительно стало холоднее, но даже Кондрат поёжился, выйдя из вагона. Чего говорить о Дайлин, которая завернулась в свою шубку и продолжала постукивать зубами.

— Я думала, что будет теплее, — улыбнулась она, выглядывая из-за пышного воротника.

— Мы просто отвыкли, — отозвался Кондрат, оглядываясь. Было непривычно многолюдно. — Через пару дней привыкнем.

— А знаешь, всё равно здесь лучше, — внезапно произнесла Дайлин. — Не думаю, что смогла бы жить в климате, где ты задыхаешься от духоты и помираешь от влажности круглый год.

— Согласен.

Что-что, а Дайлин была права. Такой климат слишком специфичен для того, чтобы его полюбить. Может, родись он в тех краях, то как-нибудь и свыкся, однако уж точно не на старости лет. Если бы у Кондрата была возможность выбирать, то он бы предпочёл какое-нибудь побережье у моря в тропиках, как те лазурные берега на Гавайях или что-то в этом духе.

Пока он пытался привыкнуть к морозному ветру, который беспощадно щипал щёки и кончик носа, из толпы прямо перед им внезапно показалась невысокая фигура. Кондрат не сразу, далеко не сразу понял, кто сейчас перед ним стоит, отметил лишь знакомую одежду, после чего отвернулся, высматривая Цертеньхофа…

После чего повернул голову обратно. Взгляд остановился на неуверенной улыбке.

— Зей? — негромко спросил он.

Девушка напротив улыбнулась чуть шире.

— С возвращением… Кондрат, — девушка явно стеснялась до сих пор называть его по имени, особенно в присутствии других, и ничего ен могла с этим поделать. Но от того это выглядело ещё более мило.

Повисло неловкое молчание, от которого даже Дайлин стало как-то неуютно, после чего Кондрат наконец спросил:

— Как ты узнала, что я приеду?

— Ну… я же твоя жена, верно? Я должна знать, когда ты возвращаешься. И я рада тебя видеть.

— Понятно… — протянул Кондрат. ­— Что ж, Зей, я тоже рад тебя видеть. Спасибо, что встретила меня.

— Да… да не за что, Кондрат… — от чего-то она смутилась ещё больше.

Рядом прошёл Цертеньхоф. Бросив взгляд сначала на девушку, а потом и на Кондрата, он подходить не стал. Просто кивнул, и растворился в бесконечном потоке людей, решив не мешать воссоединению.

— Думаю, и нам пора… — протянул он. — Дайлин, ты с нами?

— Да, только… сейчас… я жду тут одного человека, — встала она на цыпочки, пытаясь смотреть поверх голов.

— Своего мужчину?

— Нет, другую…

— Другую? — не понял Кондрат.

Но ответ пришёл достаточно быстро и сам по себе. Внезапно из толпы вынырнула девушка. Слишком выделяющаяся более тёмным тоном кожи и одетая слишком легко для такого мороза. Она появилась будто из неоткуда перед ними, показывая чудеса незаметности. И Кондрат сразу её узнал.

— Сулита? — он не пытался скрыть удивление в голосе.

— Ага, — кивнула Дайлин. — Решила, что ты прав, и мне не помешает служанка, да, Сулита?

— Да, госпожа Найлинская, — спокойно кивнула та.

­— Ладно, идёмте, а то я уже замёрзла.

Дайлин замёрзла. А что можно было сказать о девушке, которая прожила всю жизнь на юге, где температура ниже двадцати не опускается, и одета в лёгкую куртяшку, которая даже от ветра не спасёт? Ещё и настолько невозмутимая и спокойная, она была будто противоположность Дайлин. И более того, Кондрата интересовало…

— Когда ты успела? — спросил он, когда они проталкивались через толпу.

— О, ещё перед допросом той женщины, — отмахнулась Дайлин. — Сулита пришла ко мне и предложила на меня работать. Сказала, что ты порекомендовал ей обратиться ко мне и даёшь свои рекомендации. А ещё она так дёшево просила, что я подумала, почему бы и нет, раз уж ты её рекомендуешь? Будет прибираться у меня теперь.

Кондрат не помнил, чтобы рекомендовал эту девушку кому-то.

— А как она добралась?

— Ну… так же, как и мы? — усмехнулась Дайлин.

— Её не было в повозке.

— Да, но повозка была и для нас только. Она ехала следом.

А в поезде Дайлин, скорее всего, просто купила ей билет на третий класс, поэтому та и не сразу появилась, и не встречалась им в дороге. Ну… что мог сказать Кондрат, раз её всё устраивает, то пусть, хотя такая настойчивость девушки, конечно, даже немного пугала.

Они прошли вокзал и вышли на оживлённые улицы. Слякоть, грязь вперемешку со снегом, экипажи, которые месили эту грязь — всё, как и прежде. Здесь Кондрат и Дайлин распрощались. Сейчас каждый хотел поскорее оказаться дома и немного отдохнуть. Не только от работы, но и от жары, от которой не было никакого спасения. Едва они проводили взглядом Дайлин, которая уехала со своей новой служанкой, Зей