Водолей - Владимир Барабанов

Наконец, главарь сделал первый выпад. Он попытался полоснуть Карима повыше колена, но соперник отступил немного назад. Еще выпад. Отвлекающий маневр. “Гора” дрался очень умело, то и дело имитируя удар. Он прощупывал оборону неприятеля, пока Карим предоставил ему полную инициативу. Сердце Фатимы бешено колотилось, руки задрожали от волнения, ладони – вспотели. Почему же он не нападает?

“Прощупывание” обороны продолжалось несколько минут. Лишь однажды Карим нанес контрудар, однако “Гора” ловко уклонился. Казалось, это не дуэль, а красивый, но ленивый танец. Это совсем не походило на смертельную битву. Но только Фатима подумала об этом, как произошло невероятное. Карим нанес несколько отвлекающих ударов на уровне шеи противника, затем ловко прыгнул вправо, сократив дистанцию. Это произошло всего за долю секунды. Затем араб сделал ловкий выпад вперед и достал ножом до колена соперника. Однако контратака была столь же ловкой. Сначала Арыстан полоснул араба по левой руке (которая “держала оборону”), затем нанес стремительный укол в шею. Карим схватился обеими руками за рану. Он явно не ожидал такой молниеносной реакции. Буквально через секунду “Гора”, совершенно игнорируя боль в колене, подался вперед и попытался полоснуть Карима по горлу. Спецназовец отклонил корпус назад, но не удержал равновесие, и упал. Противник обрушил несколько мощных ударов сверху вниз, однако Карим с ловкостью лягушки отпрыгнул назад и уклонился. Затем он сделал кувырок, и вот уже крепко стоял на ногах.

С диким криком (видимо, для устрашения), Арыстан бросился на врага. Он полоснул соперника по горлу, затем быстро отпрянул назад. Еще один выпад – и укол прямо в живот. Однако лезвие ножа не достигло цели. Карим отпрыгнул назад, выпрямился, поставил блок обеими руками. Блок был настолько сильным, что “Гора” выронил нож. Драма приближалась к развязке. Карим по-рыцарски отступил назад, хотя уже терял над собой контроль, истекая кровью. Арыстан оскалился, словно зверь, подобрал нож из травы. Но не успел он встать в боевую стойку, как спецназовец побежал прямо на него. На долю секунды “Гора” остолбенел от удивления. Именно этой доли секунды и хватило Кариму. Стоило лишь бандиту выставить вперед нож, как араб отвернул в сторону, пронесся левее противника. Арыстан просто не успел развернуть корпус вслед за своим соперником. Быстрый удар в шею решил исход единоборства.

Выронив нож, Арыстан схватился за шею обеими руками. Агония бандита была короткой. Свернувшись калачиком, мужчина простер руки к небу, и замер. Его глаза застыли в немом протесте. Так нашел свой конец главарь казахской мафии Арыстан Кенжебеков по кличке “Гора”.

Карим перевел дух, взглянул на бандитов.

– Профи, – проронил Габиден. – Не знаю, из какого он спецназа, но дело свое знает.

Кто-то из охранников подошел к бездыханному телу Арыстана, осмотрел рану. Затем молча кивнул остальным.

– Убираемся к чертовой матери, – злобно и раздосадовано прорычал Габиден. Всего через минуту обе машины уже ехали по проселочной дороге в сторону степи. Габиден заботливо забрал тело главаря. Впереди у него была тяжелая ночь.

Карим поднял нож Арыстана, лежавший в траве.

– Ублюдок, я убью тебя! – завопил Мадияр, и бросился на Карима.

Однако раненный араб не потерял бдительности. Еще секунда – и уже Мадияр схватился за шею. Это спецназовец ловко метнул свой армейский нож прямо в горло противника. Смерть Мадияра была такой же быстрой.

– Батюшки, что же это? – запаниковал Азамат. – Все пропало! – с этими словами казах бросился наутек.

Перед домом теперь стояли только Карим и Даулет, смеряя друг друга воинственными взглядами.

– Ну, вот и все, – вздохнул Махфор. – Бежим!

Он ловко поднялся, и побежал к дому. Фатима и Айнура – за ним.

Когда приблизились, Даулет стоял с потерянным видом прямо у входа в дом. Увидев Фатиму, он завопил:

– Я не пущу тебя к детям!

Карим подскочил к нему с ловкостью гепарда, пригрозил ножом:

– Послушай меня, уважаемый! Уйди с дороги, и не пострадаешь. Что ты можешь без мафии? Ты мог бы сам догнать меня и убить в горах. Почему ты так не сделал? Потому что ты трус! Давай не будем конфликтовать. Мы оба знаем, чем это закончится.

Спокойный голос араба содержал в себе огромную силу. Если бы Карим бранился, смотрел с ненавистью и агрессией, казах воспылал бы жаждой мести. Но спецназовец был спокоен, немного отстранен. Это спокойствие передалось Даулету. Он взглянул на бездыханное тело Мадияра. Его взгляд стал вдумчивым, содержательным. Кажется он понял всю свою вину. Он начал думать, осознавать, каяться. Фатиме стало жаль мужа.

Махфор, держа автомат наготове, быстро проник в дом. Дочерей охранял сегодняшний шофер. Оказалось, что он невооружен.

– Давно я пленных не брал, – засмеялся Махфор.

– Мама! – первой к Фатиме подбежала Зинат.

– Мамочка! – воскликнула перепуганная Укутай, и тоже обняла казашку.

– Ну наконец-то! Что вы так долго?! – обиженно воскликнула Жанагуль, выходя из дома последней.

– Карим! – опомнилась Фатима, обнимая детей. – Тебе нужна помощь! Бинт, скорее!

– Слушаюсь и повинуюсь, – засмеялась Айнура, которая уже несла аптечку.

Обессиленный Карим упал на землю, но тут же сел, держась за шею. Фатима подбежала к нему, выхватила бинт и перекись из рук сестры. Ловко сделала перевязку на шее.

– Ну, здравствуй, дочка! – прошептал Карим, откашлявшись.

Зинат не сразу поняла, что обращаются к ней.

– Это – твой отец, Зинат! Подойди к дяде, обними его! – улыбнулась Фатима, прижимаясь к своему спасителю.

Пока шокированная малышка разговаривала с Каримом, а Айнура направилась в “засаду”, чтобы пригнать к дому его джип, Фатима подошла к поникшему Даулету. Он все так же задумчиво сидел на лавочке возле входа. Казашка взглянула на супруга без тени враждебности:

– Даулет, милый! Зачем ты так? Не судьба нам быть вместе! Тебе нужна помощь! Я найду тебе хорошего врача. Пожалуйста, не делай так больше. Отпусти меня. Ты сможешь приезжать в гости, видеться с дочками. Ничего у нас не выйдет, ты же сам знаешь.

Даулет посмотрел на Карима. Впервые за долгие годы он смотрел не с презрением или надменностью, а с уважением. Затем вздохнул:

– Да катитесь вы ко всем чертям!

Фатиме непросто было сказать эти теплые слова человеку, который рисковал жизнью ее детей, много лет оскорблял и избивал ее, покушался на жизнь ее возлюбленного. Но она помнила: только прощение и любовь повышают вибрации души. Теперь в ее сердце нет места для ненависти и обиды. Даулет не виноват в том, что стал таким. Он – психически больной человек, которому нужна помощь.

В глубине души Фатима надеялась,