Красное озеро - Кеннет Дун

города, но от волнения неправильно переключила передачу, и мотор заглох. К тому же, как оказалось, бензин был совсем на нуле, а я ни разу в жизни сама не заправлялась. Так что я просто остановилась посреди дороги и… расплакалась.

Казалось, Эми было наиболее мучительно признаться именно в своей беспомощности.

– Вдоль дороги шел человек. Он подошел узнать, все ли со мной в порядке. Он походил на бродягу, в другое время я бы, увидев такого, задраила все двери и стала жать на клаксон, чтобы вызвать помощь. Да, это был Пьетро Гаспари. Оказывается, у него был контракт с одним местным рестораном для росписи фрески на стене, он закончил работу, но решил остаться на летний сезон, предлагая свои картины на пляже. Хотя было утро, Пьетро был уже, скажем так, нетрезв. Но он выслушал все мои рыдания и сразу согласился помочь. Завел машину и доехал до ближайшей заправки. Как оказалось, у меня с собой совсем не было наличных, поэтому Пьетро заплатил за бензин из своих скудных запасов. Потом он сел за руль и ехал четыре часа, не задав мне ни единого вопроса. Останавливался только, чтобы спросить дорогу. Наконец… мы приехали в Джаспер-Лейк.

Эми замолчала.

– Не продолжай, если не хочешь.

– Нет, я расскажу. Ты был прав. Прошлое никуда не денется. Давай только пересядем наконец на диван, а то у меня ноги затекли.

– У меня не было с собой ключей от дома деда, но оказалось, что дверь не заперта, а просто прикрыта. Так что я вошла внутрь. И сразу же увидела Джаспера. Он висел на веревке, привязанной к балясине верхних перил на втором этаже рядом с лестницей. Дальше я помню все, как в тумане. Кажется, я схватила стул, встала на него и попыталась поднять Джаспера за ноги, чтобы ослабить петлю. Пьетро сменил меня и закричал, чтобы я нашла нож и срезала веревку сверху, а он будет держать брата. В итоге мы спустили его, но он был уже давно мертв. Наверное, я потеряла сознание, потому что потом помню, как Пьетро вернулся с какими-то людьми и местным шерифом. И еще доктором. Тот сделал мне укол и уложил на диван. Когда я очнулась, тела брата уже не было, зато был мой отец, который сказал, что обо всем позаботится. Я не хотела его видеть. Я больше не верила никому, кроме Пьетро. Бросилась его искать, оказалось, он околачивался неподалеку. Шериф его допросил, но у него не было денег и машины, чтобы уехать из поселка. Правда, он быстро нашел там новых друзей. Отец в конце концов его спровадил. Выписал щедрый чек за помощь и распорядился, чтобы шофер отвез его подальше, пока тот не напился и не начал болтать. Потом были похороны… в закрытом гробу. Мы с отцом почти год после этого не разговаривали.

– Но ты простила его?

– Не то чтобы простила. Просто примирилась. С ним, со своими друзьями с Кейпа. Я осознала, что никто не мог бы помешать Джасперу… сделать то, что он сделал. Даже я не отнеслась серьезно к тому, что с ним происходило. Единственное, с чем я не могла жить дальше – с самим домом в Джаспер-Лейк. Меня начинало буквально колотить, когда я только думала о нем, и о том, что я увидела, открыв дверь. Как ты понимаешь, я не могла ничего сделать, пока мне не исполнился двадцать один год. Я решила, что как только вступлю в наследство, то немедленно продам дом или распоряжусь сравнять с землей.

Но через год после смерти брата меня нашел Пьетро Гаспари. Не знаю, была ли я рада его видеть. Иногда мне самой хотелось разыскать его и как-то отблагодарить по-человечески, не только дурацким чеком. А иногда хотелось… чтобы он тоже умер. И унес с собой воспоминания о том дне. Я ужасная эгоистка.

– Ты пыталась сохранить рассудок. К тому же он не умер. Во всяком случае тогда.

– Да… Пьетро очень стеснялся. Оказывается, ему понравилось в Джаспер-Лейк. Он хотел там жить и писать картины, но как-то… не сошелся характерами с попечителями «Дома искусств». Он узнал, что хижина деда стоит заколоченной, и спросил, не может ли он там пожить некоторое время, пока я не решу, что хочу с ней делать. И я просто не могла ему отказать. В тот роковой день Пьетро сделал все, что мог. Он поверил незнакомке и гнал изо всех сил, не его вина, что брат умер раньше, чем мы успели ему помочь.

– А как возник контракт?

– Все просто. Когда я вступила во владение домом, то не смогла указать Пьетро на дверь. Мы встретились в конторе мистера Чиппинга в Донкастере, это настоящий город в семи милях от Джаспер-Лейк. Чиппинги давно занимались делами нашей семьи в этом округе. Меня поразило, что Пьетро стал выглядеть намного лучше. Он больше не походил на бродягу. И я тогда подумала – черт возьми, почему этот дом не может принести кому-то счастья? А Пьетро выглядел по-настоящему счастливым. Единственное, чего он боялся, что все это сейчас закончится. И тогда у меня родился этот план. В один момент. Мне был всего двадцать один год, и я была той еще идеалисткой. Ну и… немного жадной. Я не могла просто так отписать ему дом. Отец и дед всегда вдалбливали мне в голову, что нельзя так просто разбрасываться собственностью. Особенно той, что не заработана твоим собственным трудом. Начинаешь с благотворительности, а заканчиваешь разорением. Безделье ведет к безумию, так говорил мой дед. Кажется, это из Гемары9.

Я с интересом взглянул на Эми. Она не была иудейкой, а ее отец верил только в биржевой индекс. Однако интересно, как вековые книжные заветы до сих пор довлели над ее сознанием, помогая бороться с жизненными проблемами, но одновременно и наживать новые.

– В общем, мне показалось правильным, если я отдам хижину Пьетро в пожизненное пользование. Или пока он не встанет на ноги и сам не захочет съехать, чтобы построить собственную жизнь. Мы договорились с мистером Чиппингом, что никто не будет публично распространяться об этом договоре. Повторю тебе, мне был всего двадцать один год. Я не представляла себе, что жизнь вообще может продолжаться после сорока. И мне не пришло в голову, что Пьетро неожиданно женится. Решит завести ребенка. Что он не расскажет своей молодой жене, что живет не в собственном доме. Какая глупость. После того, как мы подписали контракт, я больше никогда не