Под зонтом Аделаиды - Ромен Пуэртолас

избавился от жены где-нибудь на безлюдных тропинках в своей фермерской глуши? Фруктовые сады, горы, лес – укромных местечек, где можно тихонько, чтобы никто не заметил, убить и закопать человека, там хватало с лихвой. Зачем же рисковать, совершая преступление посреди толпы из пяти сотен зевак на центральной площади самого большого города в регионе? И поскольку этот вопрос неизбежно прозвучал бы в суде, на него надо было заранее найти ответ.

Когда я приехала к Кристиану Озёру он наводил порядок в сарае. Услышал шум двигателя остановившейся машины, обернулся и, уперев руки в бока, воззрился на меня с любопытством, но без особого удивления, как будто привык, что в его саду может в любой момент припарковаться чужой автомобиль.

В его владениях все было устроено самым обычным для сельской местности образом, но для нас, горожан, привыкших находиться в окружении стен и оград, это могло бы показаться странным и чуждым. Как будто бы здесь, на природе, чувство собственности, столь развитое у людей в черте города, не имело значения. У нас – ворота, двери, консьержи, а у самых богатых – личная охрана и сторожа; чтобы кого-то найти, нам приходится преодолеть множество препятствий. Здесь же от меня требовалось просто катить на машине по грунтовой дороге среди персиковых садов, а потом я сразу оказалась в садике у частного дома.

Люди, не испорченные городским образованием, считают немыслимым ломиться в чужой дом, если их туда не пригласили, потому и оград не строят.

– Месье Озёр? – уточнила я, опустив стекло в своем автомобиле.

Мужчина у сарая кивнул. Лицо у него было сморщенное, как подсохшая оливка, и цвет тоже казался оливковым – такой оттенок обретает кожа тех, кто много времени проводит на солнцепеке. На щеках вдовца топорщилась трехдневная щетина. Он был невысок и коренаст, наверняка физически очень силен и крепок, как человек, годами трудившийся на земле, но те же труды состарили его раньше срока, сообщив фигуре усталый и поникший вид. На Кристиане была рубашка в желто-черную клетку с закатанными рукавами и короткие, чуть ниже колен, рабочие штаны. «Как можно так одеваться посреди зимы? Неужели январские морозы ему нипочем?» – мысленно удивилась я. Затем поправила прическу, бросив на себя взгляд в зеркало заднего обзора, вышла из машины и одернула платье, приводя его в порядок.

– Вы кто такая?

Признаться, что я адвокат, защищающий человека, которого обвиняют в убийстве его жены, было бы чистым безумием, поэтому я сказала, что работаю в страховой компании. Порой приходится лгать, чтобы докопаться до истины. Он покачал головой, изобразив фальшивый интерес, скрылся в сарае за большим трактором и вернулся через пару секунд с деревянным ящиком в руках, в котором лежали яблоки. Достал одно, завернутое в бумагу, расправил обертку и протянул мне.

«Не ждите непогоды, застрахуйте свой урожай от града», – прочитала я.

– Мы заворачиваем все фрукты в эти рекламные листовки, – усмехнулся Кристиан. – Они так лучше хранятся.

Я улыбнулась в ответ.

– Знаете, как говорят? – продолжил он. – Страховые компании предлагают вам зонтик в хорошую погоду…

– И отбирают его, когда идет дождь, – закончила я за него. – В мои намерения не входит навязывать вам страховку, месье Озёр, я приехала из-за… вашей покойной жены. Видите ли, Роза оформила договор страхования на случай внезапной смерти несколько месяцев назад, – солгала я опять, – и сейчас выяснилось, что вы единственный бенефициар.

Он нахмурился – видимо, не очень-то поверил. Я и сама понимала, что прозвучало это неправдоподобно. Всю дорогу, сидя в машине, я выдумывала подходящий предлог, чтобы объяснить свой визит, но ничего оригинального мне на ум не пришло. Импульсивность зачастую плохо сказывается на качестве моей работы. Бывает, я действую под влиянием порыва и на сей раз тоже поторопилась. «Зачем тебе понадобилось мчаться сюда сломя голову именно сегодня?» – мысленно укоряла я себя, проклиная свою склонность поступать поспешно и необдуманно.

– Мой визит – всего лишь формальность. Деньги вы получите только через пару месяцев.

Он почесал лоб, явно чувствуя неловкость:

– Я был не в курсе.

– Такое часто случается.

– Зачем Розе понадобилось страховать свою жизнь?

– Люди делают это по разным причинам. На здоровье она не жаловалась, у нее не было на сей счет опасений, но… Может быть, продолжим разговор в доме? Что-то совсем похолодало.

– О, конечно, идемте.

Мы направились к крыльцу, он пропустил меня вперед, затем отвел на кухню:

– Хотите кофе?

– Я бы предпочла бокал белого вина, – отважилась я сказать.

Он улыбнулся, сходил в винный погреб и вернулся с бутылкой.

Честно признаться, сама не знаю, чего я ожидала от этой встречи. Вероятно, мне просто хотелось увидеть своими глазами вдовца Розы Озёр, посмотреть, как он выглядит. Иногда я мечтаю обрести волшебный дар, который позволит угадывать, убийца передо мной или нет, с одного взгляда. Но чем больше я смотрела на хозяина дома, тем меньше понимала, кто он такой.

Кристиан Озёр между тем смотрел на меня так, будто он задал вопрос и ждет ответа, – так и застыл, поднеся горлышко бутылки к пустому бокалу, выставленному для меня.

– Простите?.. – не выдержала я.

– Вы не назвали свое имя.

– О… Мари, – произнесла я первое имя, пришедшее в голову.

– Тогда за ваше здоровье, Мари. – Он как будто бы поверил и этой лжи, наполнил мой бокал, налил себе и выпил вино залпом.

– Полиция, наверное, провела у вас обыск? – спросила я, уже зная ответ.

– Каков размер страховой выплаты? – поинтересовался он, беззастенчиво проигнорировав мой вопрос.

– Э-э… десять тысяч франков.

– Внушительная сумма! – Он налил себе еще вина. – Когда вынесут приговор негру?

– Месье Панданжила освободили из-под стражи, пока полиция ищет новые улики.

Тут уж Кристиан Озёр был в курсе, и совсем не это он хотел от меня услышать. По его мнению, «негр» должен был заплатить за смерть его жены в любом случае рано или поздно. Я мысленно ухмыльнулась, представив себе лицо вдовца, когда он поймет, что не получит ни франка по мнимой страховке. Это была моя маленькая месть, потому что он принадлежал к вражескому лагерю. Для меня все люди разделились на две категории: те, кто на моей стороне, и те, кто против. К сожалению, категория противников была куда многочисленнее.

– А что полиции еще нужно?

– Всего лишь доказать, что он действительно убил вашу жену, месье Озёр. – Я пожала плечами. – Не более того.

Он снова нахмурился и долго буравил меня взглядом. Я уже начала опасаться, что он догадался о моих истинных намерениях. Впрочем, я и сама-то о них толком не знала. И