Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

– Н-да… Ну и дела! Но даже если он о чем-то и догадывался, достаточно ли этого, чтобы убить?

– Трудный вопрос. Может, и недостаточно. Ведь со смертью Кикуоки Канаи лишился главной опоры. Без него он в компании – пустое место. Он директор только при президенте Кикуоке. Ну узнал Канаи о романе жены, так это когда было… Что, взъярился, убил Кикуоку – и все потерял?

Хорошо. Предположим все-таки, ему так захотелось убить шефа, что он ничего не мог с собой поделать. Было нечто такое, что неудержимо подталкивало его к этому шагу. Как следовало действовать? Наверное, надо сначала перебросить мостик к людям, которые находятся в оппозиции к президенту, чтобы защитить себя после смерти патрона. Однако, как показало расследование, нет никаких признаков, что Канаи предпринимал какие-то шаги в этом направлении.

– То есть он был у Кикуоки прихлебателем до самого конца?

– Получается, что так.

– Понятно.

– Я лично не вижу оснований считать, что у Канаи имелся мотив убить Кикуоку.

– А у жены?

– Жена… Не думаю, что она способна на такое.

– А что можно сказать об отношениях между Канаи и Уэдой?

– Мы уже изучали этот вопрос: никаких отношений между ними не было. И мотивы искать бесполезно, на мой взгляд.

– Теперь Куми Аикура.

– Для сотрудников компании давно не секрет, что она – любовница Кикуоки. Он для нее – фигура, от которой зависит ее существование… Какой ей смысл его убивать? Да если у Куми и была какая-то причина, наверное, имело бы смысл выжать из Кикуоки максимум возможного и уже потом выбрать момент, когда тот соберется ее бросить. Но, по всем признакам, Кикуока все еще был без ума от Куми.

– Что ж, он крутил с Ёсиэ параллельно с Куми?

– Похоже на то.

– Ну он и ходок, я вам скажу!

– Да-а, здоров мужик!

– Но ведь могли быть какие-то обстоятельства, не известные нам, и Куми специально пролезла к Кикуоке в секретарши, чтобы его убить. Нет?

– Маловероятно. Она из префектуры Акита. Там росла и никуда оттуда не уезжала. Ее родители тоже. А Кикуока ни разу не бывал в Аките.

– Хм-м. Понятно. Значит, единственные, у кого есть мотив расправиться с Кикуокой, – это муж и жена Хаякава, так получается? А для убийства Уэды мотива вообще ни у кого нет. И вдобавок ко всему нам подсунули еще одну закрытую комнату… Окума-сан, а вы что обо всем этом думаете?

– Совершенно абсурдное дело. Ничего подобного в моей практике не было. В закрытой комнате, в которую никак не проникнуть снаружи, убивают блудливого старикашку. Мотива сделать это ни у кого не имеется. Единственные люди, на кого можно подумать, во время убийства сидят в салоне вместе с нашим сотрудником!.. Я считаю, что в этой ситуации мы можем сделать только одно – снять все панели на стенах и потолке в четырнадцатом номере. Вдруг за ними скрывается потайной ход или лаз? С камином может быть какая-то хитрость. За ним может что-то быть. Не исключено, что там есть ход в тайную комнату, где скрывается двенадцатый человек, карлик какой-нибудь… Сидит там тихонько. Я не шучу. Потому что ничего другого не остается. Разве не так? Маленький человечек может укрыться где угодно и перемещаться по тесным ходам.

– Камин в четырнадцатом номере не настоящий. Это декорация. Огонь в нем разжечь нельзя. Там установлен газовый нагреватель, только и всего. Трубы, то есть отверстия, которое вело бы наверх, нет. Мы обстучали все панели вокруг камина, проверили швы и стыки – и ничего подозрительного не нашли.

– Усикоси-сан, а вы-то что думаете? – спросил раздосадованный Окума.

– Хе-хе… А ты, Одзаки-кун, что скажешь?

– Я считаю, мы должны рассуждать логически.

– Согласен.

– Что мы имеем? Два убийства в двух закрытых комнатах. Иными словами, убийца выбрал для своих преступлений две закрытые комнаты. В десятом номере он по неведомой нам причине обвязал веревкой запястье убитого Уэды и привязал к лежавшему на полу ядру шнурок подлиннее. В четырнадцатом номере схватился с Кикуокой, опрокинул диван и столик. То есть в обоих случаях оставил неоспоримые следы своего присутствия. Не следует ли из этого, что фокусы с закрытыми комнатами были подстроены убийцей уже после того, как дело было сделано?

– Что ж, очень может быть.

– Но в обоих случаях двери были надежно заперты. Особенно в четырнадцатом номере, где установлен тройной замок – задвижки сверху и снизу и ручка с запорной кнопкой. Дверь в этой комнате сделана на совесть – ни единой щели. Ни сверху, ни снизу, ни сбоку. И она очень плотно прилегала к дверной коробке.

Таким образом, остается двадцатисантиметровое вентиляционное отверстие в стене высоко под потолком, через которое преступник мог осуществлять некие манипуляции, используя для этого, к примеру, шнурок. Однако я осмотрел там все очень тщательно и не обнаружил на полу возле двери никаких выпавших булавок или кнопок, никаких дырок от них в стене или вокруг двери и вообще каких-либо следов, подтверждающих, что кто-то орудовал через это отверстие.

– Хм-м…

– Кроме того, я считаю, что опрокинутый диван и перевернутый столик как-то связаны с трюком с закрытой комнатой. Ведь может такое быть?

– Кто знает… Зачем вообще нужна закрытая комната? Вот в чем вопрос. Какому идиоту придет в голову думать о самоубийстве, когда у жертвы нож торчит из спины!

– Н-да. Но давайте представим, что диван и столик все-таки являются орудием, которое было использовано для манипуляции с закрытой комнатой. Что, опрокинув их, преступник потянул за шнурок и каким-то образом открыл задвижки на двери. Для этого ему понадобился бы очень прочный шнур или веревка, которые потом можно было вытянуть через вентиляцию. Усикоси-сан, вы стучали вчера вечером в дверь четырнадцатого номера?

– Вообще-то, не я, а Хамамото-сан.

– Во сколько?

– Примерно в пол-одиннадцатого.

– А шнурка или веревки из вентиляции не видели, случайно?

– Не было там ничего. На наш стук Кикуока не отозвался, и я, помню, посмотрел наверх, где отверстие. Нет, не видел.

– В это время Кикуока, очевидно, был еще жив и спал, но через полчаса уже превратился в труп. А в одиннадцать тридцать мимо его комнаты прошли к себе трое слуг. Они, конечно, специально на вентиляцию не смотрели, но здравый смысл подсказывает, что веревку к тому времени уже убрали.

Дырка проделана в стене на такой высоте, что через нее мало что увидишь, даже встав на столик. Поэтому конец веревки должен был свешиваться из нее довольно низко, если только преступник не воспользовался высоким стулом или лестницей,