Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Я чувствовала себя вдохновленной. Казалось, солнце и это ощущение раньше времени пришедшей весны вызвали у меня неожиданный прилив оптимизма.

Всего за пару часов я добралась до станции Санта Хуста. Там мне пришлось пересесть на пригородный поезд, по комфорту сравнимый с рейсовым автобусом. Прежняя безмятежность сменилась раздражающим дребезжанием допотопной машины, делавшей остановку в каждой жалкой деревушке, попадавшейся ей на пути. Записанный голос объявлял станции невообразимо громко, поэтому о том, чтобы вздремнуть, не возникало и мысли, но даже это не испортило мне настроения. Я занялась тем, что стала изучать засушливый пейзаж за окном, остававшийся позади, и думать о том, что найду там, куда приеду.

Перспектива снова увидеть Олега вызывала у меня двойственные чувства. С одной стороны, мне хотелось с ним встретиться, но с другой – я не знала, как отреагирую, когда он окажется передо мной.

Тем не менее тот факт, что я не испытывала ужаса, что вновь с кем-то увижусь, сам по себе был большим достижением. Раньше я не испытывала такой привязанности ни к одному человеку, за исключением Марлы, и то только потому, что мы с ней были родственницами. Если бы она не была моей сестрой, то я бы, наверное, уже давно послала ее к черту.

Я постаралась не думать о встрече с Олегом, сосредоточившись на мотивах, которые заставили меня оказаться в этом поезде, идущем на самый юг страны. Экземпляр «Испанского Парнаса» лежал у меня в рюкзаке, надежно упакованный и готовый оказаться в новых руках, как, должно быть, уже много раз делал. К сожалению, сомнений, связанных с этой сделкой, становилось все больше. А что, если все это окажется иллюзией? Что, если этот коллекционер – просто человек, заинтересовавшийся книгой, но никак не связанный с Хербстом?

Мне не хотелось думать об этом варианте. В первую очередь потому, что если я продолжу, то не сдержусь и сяду в первый же поезд обратно до Мадрида.

Голос из динамика объявил, что мы прибываем в аэропорт Хереса. Сначала мне сложно было поверить, что это настоящий аэропорт: казалось, речь идет о придорожном баре, на заднем дворе которого кто-то построил взлетно-посадочную полосу. Заведение с претензией, скажем так.

Рейс Олега из Берлина с пересадкой во Франкфурте должен был приземлиться несколько минут назад. Сойдя с поезда, я помчалась к дверям, через которые выходили пассажиры.

Библиотекарь уже был там.

Он застыл на месте, такой же долговязый и неуклюжий, каким я его запомнила, и со своей вечной сумкой с Тинтином на плече. Только что прилетевшие пассажиры воссоединялись со своими друзьями и родственниками, и те встречали их объятиями или выражали свои чувства еще более бурно. Были среди них те, кто при встрече с любимым человеком плакал навзрыд. Кто-то же ограничивался коротким рукопожатием.

При моем приближении на лице Олега отражалась гамма чувств. Казалось, он тоже пока не решил, как себя вести, когда мы увидимся.

Библиотекарь потянулся ко мне, но этим все ограничилось. Он сдержался, чтобы меня не обнять, вспомнив, чем все закончилось, когда он в последний раз осмелился ко мне прикоснуться. Вместо этого он протянул ладонь, словно собираясь пожать мне руку, но не решился и на это, так что просто поправил очки.

Мне показалось, что несколько пассажиров мельком на нас взглянули, доброжелательно улыбнувшись, словно посчитав эту сцену очень милой. Они, должно быть, приняли нас за влюбленную парочку, хотя, возможно, это было лишь плодом моего больного воображения. Я почувствовала, как от стыда у меня горят уши, и эта телесная реакция была настолько предательской и очевидной, что ее невозможно было не заметить.

– Извини меня.

Это был уже третий раз, когда я просила у него прощения, и первый – когда я делала это напрямую и вживую. В этот самый момент я решила, что он станет и последним. Прежде чем найти способ все испортить, я повернулась к нему спиной и пошла вперед.

Немного поколебавшись, Олег направился за мной, сопя и стягивая пальто, рассчитанное на гораздо менее приятную погоду, чем царила в этом уголке Андалусии.

60

Мы сразу же сели на следующий поезд, идущий в Кадис. По пути я прилагала такие усилия, чтобы не обращать внимания на Олега, что все это становилось почти абсурдным. Я подозревала, что ему было так же неловко, как и мне, так что решила, что пора уже начать вести себя как взрослая вместо того, чтобы продолжать прокручивать в голове то, что случилось в Добромеже.

– Как ты думаешь, что будет дальше, Олег?

Он ответил не сразу. Ему понадобилось секунд тридцать, чтобы заговорить.

– Мы этого не узнаем, пока не встретимся с тем типом и не спросим у него о Стратосе.

Он держался осторожно, пытаясь скрыть, что ему и самому не терпелось узнать, куда приведет нас эта новая зацепка. Впрочем, я уже знала его достаточно хорошо, чтобы понимать, что он думал на самом деле.

– Книжный магазин «Мануэль де Фалья» – самый старый в Кадисе, – сообщила я. – Недавно ему исполнилось тридцать три года.

– Достойно. В наше время мало какие из книжных магазинов достигают совершеннолетия.

Он был прав. Я сделала паузу, вспоминая информацию об этой лавке, которую Марла нашла в интернете.

– Владелец магазина, некий Хуан Мануэль Фернандес, называет его «чисто книжным». Под этим он имеет в виду, что там не найти канцелярских товаров, нельзя сделать ксерокопию или купить что-то, помимо книг. Секрет того, что он так долго функционирует, в его коллекции: он специализируется на книгах по истории, философии, классических работах…

– Думаю, мне будет приятно с ним познакомиться.

Я разделяла это чувство. Классические книжные магазины уже довольно давно находятся под угрозой исчезновения. Они вынуждены плыть против течения и конкурировать с мобильными телефонами и экранами компьютеров в слишком жестких условиях, чтобы иметь хоть какие-то шансы на выживание. Большинство книжных были вынуждены завести веб-страницы и размещать свои каталоги в сети, чтобы угодить клиентам, что оказалось особенно тяжело для лавок с ограниченными ресурсами, не обладавших достаточным количеством персонала или времени, чтобы посвящать себя подобному занятию. Борьба, которую маленькие магазинчики годами вели с крупными сетями вроде «Fnac» или «El Corte Inglés», была лишь преамбулой к катастрофе, которой стало появление колосса, чье название начинается на «А», а заканчивается на «мазон». Похоже, эта напряженная и неравная борьба обречена на провал.

Книготорговцы вроде Хуана Мануэля были своего рода движением сопротивления.

Я ехала, погрузившись в