Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

он говорил о Рейчел и своей любви к ней, об их любви друг к другу., И с каждым словом она приближалась к истине, что никто, ни одна женщина никогда не испытывала и не будет испытывать к ней того же, что и она. Она подумала обо всех тех случаях, когда отдавала себя мужчинам; сотни, возможно, тысячи раз, о чувствах, которые она испытывала в те моменты, о том, что она желанная и особенная, какими бы мимолетными и эфемерными, какими бы преходящими они ни были, она их чувствовала они, даже с платящими клиентами. Она не возражала против грубых людей, на самом деле, она всегда чувствовала себя более непринужденно с теми, кто хотел унизить ее, причинить физическую боль и унизить ее, в фамильярности было утешение. Потому что после деградации пришла любовь, точно такая же, как была с ее отцом. Она все еще чувствовала его сейчас, давящего на ее крошечное тельце, тяжесть его выступающего живота на ее маленьком тазу.… Его сила, сокрушающая ее, придавливающая к земле., она все еще иногда чувствовала острую боль от него внутри себя, а с другими мужчинами, хорошо обеспеченными, боль плавно переходила в удовольствие. Потом он прижимал ее к себе, гладил по волосам и рукам, пока она не засыпала у него на животе, убаюканная в его объятиях. Папа-медведь. Но Дэниел каким-то образом отличался, был другим. Или, возможно, она чувствовала с ним что-то другое, родство, понимание того, каково это — быть разбитым и истекающим кровью изнутри. Что бы это ни было, лежа вместе на той кровати в том необычном маленьком гостиничном номере над рестораном, она почувствовала себя человеком, вселила надежду, что, возможно, в конце концов, для нее наступит искупление, по крайней мере, когда все это закончится.

Усаживая Джорджа на его высокий стульчик, болтая ножками во все стороны, она гадала, будет ли у нее когда-нибудь свой ребенок. Врачи сказали ей, что это крайне маловероятно, что повреждение ее внутренностей предотвратит это. Но были и другие способы: ЭКО, усыновление, даже суррогатное материнство. Есть не один способ освежевать кошку. Это высказывание заставляет ее вспомнить об Эсмеральде и, в свою очередь, о Киззи. Она задается вопросом, нашли ли они ее уже. К этому времени от нее уже начал бы дурно пахнуть.

Она начала кормить Джорджа грушей, зачерпывая маленькие комочки пюре в его открытый рот, как птенца в гнездо. Ему нравилась еда, Джорджу тоже. На самом деле, Джорджу, казалось, действительно нравилось практически все.

«Вот хороший Медвежонок», — сказала она, когда он жадно проглотил.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Я включаю свет, когда мы направляемся к многоквартирному дому Ребекки Харпер. И я чувствую, что поступаю так вполне оправданно, потому что для чрезвычайных ситуаций это довольно высоко там. Как бы мне не хотелось думать о том, что на планете есть человек, который хотел бы причинить вред ребенку, я знаю, что существует вполне реальная возможность, даже вероятность того, что это намерение Харпер, или, что еще хуже, что она уже закончила свою извращенную сказку.

Мой телефон звонит, когда я мчусь по улицам Вест-Энда, заполненным машинами и туристами, минуя их все в вихре размытых цветов, как на акварельной картине. Сейчас внутри меня нарастает тревога, повышается уровень адреналина, потому что я знаю, что мы приближаемся и ситуация критическая. Я представляю Ребекку Харпер с ребенком на руках, я вижу ее в своем воображении, хорошенькую блондинку, толкающую детскую коляску или держащую маленького ребенка за руку. Незамеченная обществом, еще одна молодая мама гуляет со своим ребенком; о ее темных намерениях никто и не подозревал.… Это настолько мрачно, насколько вообще может быть мрачной мысль.

Это Хардинг». Ребекка Харпер, босс, оказывается, в детстве она довольно долго находилась в приюте для малолетних преступников… затем переведен в Грин-Паркс, психиатрическое отделение для несовершеннолетних. Она провела там восемь лет, босс, по обвинению в убийстве собственной матери — когда ей было девять лет.»

Я закрываю глаза и перевожу дыхание. Мы имеем дело с психопатом. Я подозревал это, но это делает воздействие не менее тревожным. Она детоубийца — во всех смыслах этого слова. Я спрашиваю себя, как девятилетний ребенок решился убить собственную мать.

«Ладно. Ты следил за ними, Грин Паркс?

«Да, босс, мы запросили досье. Она находилась под присмотром доктора Элизабет Мэгнессон. Очевидно, Мэгнессон продолжал встречаться с Харпер и давать ей советы до недавнего времени, фактически два года назад.»

Позвони Грин Паркс и скажи, что мы приедем повидать Мэгнессон, как только закончим с квартирой. Убедись, что она свободна. Это срочно, Хардинг. Не дайте себя обмануть. Уже есть удостоверение личности с фотографией?».

«Босса нет, но это неизбежно».

Я киваю, но, конечно, она этого не видит». Молодец, Хардинг, — говорю я, прежде чем повесить трубку.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Я не очень люблю агентов по недвижимости. Я помню агента по недвижимости, который впервые показал нам с Рейч нашу квартиру, какого-то выскочку в костюме от Burton с поясом от Gucci (наверное, это было ехидно) по имени Майлз. Его приветливость выдавала его неискренность с такой прозрачностью, что нас обоих слегка затошнило. Дешевый костюм в сочетании с псевдодорогим поясом подчеркивали несоответствие, с которым он явно боролся внутри себя: кем он был на самом деле и кем надеялся стать.

Лана Джонс, однако, кажется эффективной и услужливой. И ужасно шикарной.

«Такое ужасное дело». Ее светлые волосы колышутся, когда она качает головой с выражением, напоминающим озабоченность. «Женщина напротив…»

Я киваю и спрашиваю ее, может ли она впустить нас в квартиру. Она должным образом соглашается. Я вижу, что она умирает от желания задать вопросы, узнать больше об «ужасном деле» в доме номер семь. Конечно, такова природа человека. Входную дверь Карен закрывает полицейская лента, и она смотрит на нее, заметно вздрагивая.

У меня мурашки бегут по коже при мысли о той бедной женщине, которая осталась там.… Тогда это определенно было убийство, детектив, а не самоубийство? Я читал об этом в газете… то же самое случилось с тем мужчиной, не так ли? Найджел некто, в гостиничном номере — в Le Reymond, прекрасном отеле, люксы — это что-то другое — ты был? Так ты ищешь девушку… ту, что жила здесь, Данни-Джо? Ты думаешь, она имеет к этому какое-то отношение, что она может быть убийцей? Ее глаза загораются.

Я почти ожидаю, что она запрыгает вверх-вниз и начнет хлопать в ладоши, как тюлень. Я еще не