Всё и ничего. Как выжить в одиночку? - Лариса Королева

Девушка надела узкие чёрные брючки и свободный белый джемпер, провела щёткой по волосам и подкрасила ресницы. Перед выходом из квартиры она посмотрелась в зеркальную дверцу раздвижного шкафа и осталась довольна своим отображением. Молода, свежа, хороша! Аста накинула на плечо матерчатую лямку кофра с ноутбуком, взяла с угловой полки связку ключей от дома, ещё раз взглянула на себя в зеркало, отображавшее её стройную фигуру во весь рост, и рассмеялась: она чуть не ушла в домашних туфлях!

Спустившись по лестнице в полуподвальное помещение, Аста прошла в сумрачный зал, взглянула в дальний угол и в первое мгновенье встрепенулась от радости. За столиком в отдельной кабинке виднелись два мужских силуэта. Но девушка тут же огорчённо выдохнула. Это были не Мудровы.

Впрочем, почему она думала, что Костя и сегодня будет обедать с дедом и именно здесь? Они ведь могли для разнообразия выбрать и другое место, кроме того, этот выходной лейтенант мог проводить и с девушкой. С чего она вообще решила, что он свободен?

Когда в прошлое воскресенье они дошли до её дома, он открыл ключом кофр для шлема, и тут у него зазвучал телефон. Оперативник ответил: «Я уже выдвигаюсь в твоём направлении». Надел шлем, кинул ей на прощанье: «Пока, увидимся», и тронулся с места раньше, чем она успела зайти в подъезд. Вполне возможно, звонила ему как раз девушка. Кажется, он даже нежно произнёс эту фразу в телефон. По крайней мере, теперь Асте казалось, что не по-деловому, а именно нежно.

Брока выбрала свободный столик, присела и, взглянув на кабинку с другого ракурса, узнала сидящих в ней мужчин. Директор МАРСа Дмитрий Григорьев и руководитель Бюро экспертных расследований Рудольф Браилов. Здесь она видела их впервые.

Рудольф сидел к ней лицом, но делал вид, что не замечает. Приглашать её за свой столик он явно не собирался. И, скорее всего, дело даже не в секретных разговорах, которые он мог вести с директором Агентства, а в личной неприязни. В последнее время Асте казалось, что Браилов её избегает, а при встречах смотрит то ли презрительно, то ли пренебрежительно, она ещё не разобралась, как именно, и не поняла причину такого отношения. Вроде ничего плохого она ему не делала.

Брока заказала у подошедшей официантки кофе и извлекла из кофра новенький ноутбук, восстанавливать старый, как она и предполагала, оказалось нецелесообразно. И теперь она по-детски радовалась дорогой игрушке, компактной и изящной, быстрой и бесшумной. Аста принялась просматривать новости, в первую очередь, конечно, криминальные. Именно так она в своё время наткнулась на электронный журнал «Крими-Мир» и стала регулярно читать журналистские материалы. Тогда студентка и думать не думала, что вскоре сама станет сотрудником издания. Собиралась после окончания вуза проситься на работу в городскую газету, в которой проходила практику. Но увидела в «Крими-Мир» призыв присылать свои новости и истории, несколько раз написала на сайт, и Григорьев пригласил её побеседовать. Так она стала единственным штатным журналистом издания.

Она спросила у Дмитрия во время первой встречи, почему журнал зарегистрирован во Франции? А он ответил, что в молодости работал в краевой газете, и когда властям не понравился ряд критических публикаций, издание закрыли по решению суда. Потом, правда, в вышестоящей инстанции это решение отменили. Но он хотел подстраховаться: попробуйте запретить журнал, зарегистрированный в другой стране! И многим адвокатам сегодня удавалось выигрывать процессы во многом благодаря преданию гласности подробностей дела.

Аста проследила взглядом за официанткой, которая прошла в кабинку, где сидели Григорьев и Браилов. Последний слегка прищурился, внимательно вгляделся в счёт, после чего расплатился наличными. Странный всё же тип. Есть же для таких случаев банковские карточки. У самой Асты бумажных денег вовсе никогда не водилось. Зачем они сегодня нужны, если даже в маршрутных такси уже установлены валидаторы?

Пару недель назад журналистка попросила Браилова дать ей интервью, на что он ответил весьма озадачившей её фразой: «А почему я должен тратить своё время, нервы и деньги?» Она растерялась, потому что толком не поняла смысла его тирады. Ну, время ещё понятно, оно для адвоката и эксперта важно. Но при чём тут нервы? Разве деловой и дружеский разговор с сотрудником Агентства обязательно должен стоить каких-то треволнений? Кроме того, каждый материл в журнале – дополнительная реклама для потенциальных клиентов. Зачем адвокату отказываться от известности? А деньги вообще тут при чём? Если мужчина имеет в виду, что во время общения в кафе купит девушке чашку кофе, так она и сама в состоянии за неё заплатить. Если уж он такой бедный или жадный.

Вскоре Браилов поднялся и пошёл по залу к выходу, делая вид, что не замечает журналистку.

– Здравствуйте, Рудольф, – окликнула она его.

– Здравствуйте, – ответил тот нейтральным голосом, пытаясь продолжить путь.

– А когда у вас будет время дать мне интервью? – Аста решилась продолжить разговор двухнедельной давности, и этот вопрос заставил Рудольфа остановиться:

– Какое интервью? Я же совсем недавно рассказывал вам о своём последнем процессе.

– Да. Но мне хотелось бы написать не об отдельном деле сотрудника Агентства, а о вас, как о человеке, о личности в целом. Ну, элементы биографии, взгляды, привычки, личная жизнь…

Рудольф отодвинул стул, присел напротив Асты и уставился на неё поражённым взглядом, как будто впервые видел:

– Личная жизнь, говорите? Это так интересно? Я должен перед вами вывернуться наизнанку? Устроить душевный стриптиз? Ну, ладно, давайте попробуем. Включайте свой диктофон.

Аста торопливо нажала на сотовом телефоне на значок диктофона и придвинула аппарат поближе к собеседнику, чтобы на качестве записи не сильно отразилась звучащая в кафе фоном восточная мелодия.

– Итак, я родился в семье хронических алкоголиков и до шестого класса учился в школе для умственно отсталых детей…

– Не хотите говорить, и не надо. А издеваться незачем! – Аста схватила телефон и выключила диктофон.

Рудольф поднялся, церемонно поклонился, официальным тоном промолвил: «До свидания» и ушёл.

Брока была готова расплакаться. Ну, что она ему такого сделала! Кто вообще такой! Пижон, эстет, рисовщик! Весь из себя такой подтянутый, со стильной стрижкой. В неизменно накрахмаленных кипенно-белых рубашках. Кто ему их крахмалит, если он разведён? Не одноразовые же пассии! И ещё он вечно вертит в руках и крутит между пальцами отполированные чётки из небольших чёрных камешков. Интересно, это вредная привычка или нервное заболевание? Строит из себя чёрти кого и обращается с ней подчёркнуто вежливо, а, по сути, по-хамски!

– О, Аста, привет, – к столику подошёл Григорьев, плотный, бритый наголо, в синем костюме, похожем на полицейскую форму без ведомственных знаков отличий. Шеф сел на стул, с которого только что встал Браилов и спросил: – Ты тоже любишь это кафе?

– Живу я в этом доме, потому и хожу сюда, – сердито отозвалась журналистка. – Дмитрий, вот скажите, почему Браилов ко мне так относится?

– Как?

– Неприязненно!

– Не замечал, – Дмитрий казался искренне удивлённым.

– Вот сейчас попросила его дать мне интервью, а он такую ахинею понёс! В открытую издевался!

– У Рудольфа сейчас непростая жизненная ситуация, так что ему пока не до интервью. И потом, Аста, не такой уж это сложный в журналистике жанр. Если собеседник интересный, разговорить его можно запросто, надо только заранее собрать о человеке информацию и не задавать глупые вопросы в стиле «расскажите мне чего-нибудь». Мне кажется, тебе пора попробовать провести собственное журналистское расследование, а не только с чужих слов тексты набирать.

– Вы думаете, у меня получится? – Асте, с одной стороны, стало обидно, что шеф практически приравнял её труд к расшифровкам диктофонных записей, а с другой – подумалось: может, она действительно годится на нечто большее?

– Хочешь, расскажу тебе, как я сделал один материал, благодаря которому из новостного журналиста стал спецкором?

– Конечно, хочу, очень интересно.

– Начало девяностых. Было мне тогда двадцать три года, как тебе сейчас. Я учился на юрфаке. И тогда ещё приводились в исполнение смертные приговоры…

Аста смотрела на Дмитрия с самым заинтересованным выражением лица, какое была способна изобразить, (как учила мама, чтобы