Современный российский детектив - Анна Майская

Гонгадзе несколько томительных секунд молчал, не сводя задумчивых глаз с лица девушки. Затем улыбнулся и, хлопнув в ладоши, тихо воскликнул.

— Браво!

Он подошел к Надежде, с нежностью обнял ее за талию и, повернувшись к Лисовскому, с иронией заметил.

— Представляю, что будет с вами Лисовский, когда Надежда станет моей официальной женой. А выходила она из зала, чтобы сменить платье, на которое я по неосторожности пролил шампанское.

Поцеловав Надежду в шею, он бросил озабоченный взгляд на крыльцо виллы, куда стали выходить удивленные длительным отсутствием хозяев гости, и, затем, обратившись к столпившимся вокруг охранникам, строго приказал.

— Заканчивайте здесь и все убирайтесь! Не хватает мне еще скандала на всю Европу.

Взяв улыбающуюся Надежду под руку, Гонгадзе кивнул на прощание Федорову и быстро направился с ней к банкетному залу. Когда его массивная фигура исчезла в дверях главного входа виллы, Лисовский поправил на, подергивающемся от нервного тика лице очки и, оглянувшись вокруг, сквозь зубы зло бросил.

— Убирайтесь, отсюда все!

Дождавшись, пока все разошлись, и они остались с Федоровым наедине, он угрюмо посмотрел на него и с угрозой процедил.

— Поздравляю! Вы выиграли. Но не думайте, что в дальнейшем вам удастся делать тоже, самое.

С трудом, сдерживая на лице улыбку, Дмитрий Николаевич удивленно спросил.

— Господин Лисовский! Неужели моя скромная персона доставила вам неприятности?

Лисовский с бешенством взглянул на него.

— Тогда, — Федоров подчеркнуто учтиво поклонился Лисовскому. — приношу вам свои извинения и искренние соболезнования!

Надежда, расслабившись, сидела в шезлонге во дворе виллы и, прикрыв глаза темными очками, наблюдала за окнами кабинета Гонгадзе. Было часов десять утра. Уже по-летнему жаркое солнце приятно жгло ей плечи и шею и как мячик перекатывалось по спокойной, чуть розоватой воде бассейна. Налив себе в стакан еще джин-тоника, она сделала несколько маленьких неспешных глотков и в изнеможении откинулась на спину, пытаясь отвлечься от назойливых невеселых мыслей, которые тревожили ее вот уже несколько дней.

С момента обручения прошла неделя. Как она и предполагала, неожиданный визит Федорова на виллу резко изменил спокойное и размеренное течение жизни всех ее обитателей. И хотя ситуация начала понемногу разряжаться, и взлом неизвестным кабинета Гонгадзе на фоне повседневных забот стал отходить на второй план, тем не менее, обстановка на вилле и вокруг нее продолжала оставаться напряженной.

Гонгадзе после длительного ночного совещания со своими ближайшими помощниками принял ряд решений, которые кардинально изменили условия проживания здесь и практически ставили крест на том, чтобы она смогла выполнить просьбу Федорова. Лисовскому в категорической форме было приказано усилить ее охрану, и вот уже пятый день в любой поездке за территорию вилы ее сопровождало как минимум две машины с телохранителями.

Без разрешения Гонгадзе Надежда теперь не могла сделать за ворота ни шагу, и вынуждена была все свои поездки согласовывать с ним. Внутри виллы охрана так же была усилена. Секьюрити как, привязанные шлялись за ней повсюду. И даже ее горничная, пожилая, набожная тулонка, которую она с таким трудом подыскала себе за прошедшие полгода в Ницце и которой она раньше вполне доверяла, похоже, тоже начала шпионить за ней и рыться в ее вещах. Надежда с каждым днем все острее чувствовала, как вокруг нее постепенно сжималась петля, конец от которой, и она была в этом абсолютно уверена, находился в руках у Лисовского.

После стычки на обручении их отношения резко ухудшились, и не проходило дня, чтобы между ними не возникал какой-нибудь конфликт. Лисовский откровенно мстил ей, и Гонгадзе все чаще приходилось вмешиваться в их бесконечные разборки. Надежда в свою очередь тоже не спускала Лисовскому ничего.

После того, как он получил разрешение у Гонгадзе увеличить ей охрану, особенно при поездках за территорию виллы, она сняла на видеокамеру, как во время посещения ею магазинов, охранники прямо на улице снимают местных проституток, и тут же, в машинах, занавесив окна темными шторками, занимаются с ними любовью. Показ этого фильма Гонгадзе и нескольким его друзьям на вечеринке, которую они устроили у себя на вилле позавчера, имел бешеный успех. Наиболее пикантные кадры под аплодисменты просматривались несколько раз. А Лисовский после этой оглушительной премьеры и состоявшегося после нее разговора "тэт-а-тэт" с Гонгадзе, поклялся выжить ее с вилы, чего бы это ему не стоило.

Теперь он преследовал ее со злобой и настойчивостью искушенного маньяка. Иногда Надежде начинало казаться, что борьба с ней стала для него чуть ли не смыслом всей его жизни. Она находилась под постоянным, чуть ли не круглосуточным наблюдением. Все ее перемещения фиксировались с точность до секунды. А люди, с которыми она знакомилась или беседовала хотя бы несколько минут, тут же брались в разработку службой безопасности. Все это чрезвычайно мешало ей узнавать хоть что-то о текущих финансовых операциях в корпорации.

Подписывая те или иные документы, она понятия не имела об истинных причинах и мотивах решений Гонгадзе. Он ей вообще ничего не рассказывал про свои бизнес-планы, а попытки узнать что-либо у его советников наталкивались на их упорное молчание. Она прекрасно понимала, что им дано строгое указание ни о чем с ней не говорить. Выполнить в таких условиях просьбу Федорова было просто немыслимо.

Единственный вариант, к которому она после долгих размышлений стала склоняться, был выход на только что принятого на работу нового финансового советника Гонгадзе. Он работал в компании недавно. Здесь был человеком малоизвестным, очень молодым, неопытным и возможно с ним она сможет найти общий язык. Весь вопрос заключался в том, как заставить его работать не только на Лисовского, но и на себя. Шантаж с помощью информации о том, что он завербован начальником службы безопасности, она сразу отвергла. Этот козырь она хотела приберечь на самый крайний случай, понимая, что рано или поздно Лисовский сможет раздобыть конкретные факты, подтверждающие ее близкие отношения с Федоровым.

Она хотела использовать в этом случае против него такой компромат, чтобы сразу пресечь все его попытки расправиться с ней. Если же он узнает раньше времени о том, что она в курсе его планов, то он может их быстро поменять и что самое главное, может поменять людей, которые призваны, их осуществить.

Надежда долго раздумывала над тем, как завлечь в свои сети нового финансового советника и, понаблюдав за ним, решила, в конце концов, не изобретать ничего оригинального и попробовать в качестве приманки себя. Эта мысль пришла ей в голову после того, как один раз в коридоре они случайно встретились и она, специально уронив на