Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

22

Когда я добрался до «Аракавы», солнце уже клонилось к дамбе, возведенной вдоль реки. Выйдя из станции, я спустился с дамбы и, вспоминая карту, зашагал в ту сторону, где в моем представлении должен был находиться жилой район. Дома там оказались небогатые, такие же я видел в Кавасаки. С той разницей, что оцинкованное железо не так бросалось в глаза. Больше походило на то, что я видел в Нисиогу.

Решив пробираться закоулками, я натыкался все время на детей, в большом количестве собиравшихся стайками в переулках. Обычная картина, подумал я, глядя на погружавшиеся в сумерки дома, и остановился, вдруг почувствовав, что это все мне знакомо. Я уже видел эту картину!

Простояв на месте довольно долго, борясь с охватившим меня страхом, я наконец быстро направился дальше. Проходя мимо детей, думал, что знаю их – игравших в «классики», сидевших на краю дороги, – помню их лица.

Минут через десять передо мной открылось большое поле. Звенели цикады. Поле пересекала узкая дорожка; я двинулся по ней, ища глазами хоть какую-нибудь табличку с адресом.

Я отыскал ее на покосившемся телеграфном столбе на краю поля. «Кухиро, 5-11». А мне нужно 5-10. Значит, где-то рядом.

Пошел дальше. По полю были разбросаны маленькие домишки, окруженные деревьями. Впереди на столбе висела табличка – «5–9». Я как-то пропустил, что искал.

Как так получилось? Значит, нужный мне адрес там, в поле, среди этих домишек… А я искал что-то посолиднее, потому и прошел мимо.

Не зная толком, куда идти дальше, я повернул назад. Участок 5-10, судя по всему, очень большой – в него входило все поле. Запаришься, пока найдешь нужный дом. Да и все дома здесь – крестьянские дворы. Не очень подходящее жилье для такого типа, как я.

Дорожка, на которую я ступил, больше напоминала тропинку на меже. Вокруг ни души. Сумерки сгущались, но жара не спадала, окна во всех домах были закрыты. Хозяйства хоть и не богатые, но везде кондиционеры.

Почти возле каждой постройки были высажены маленькие рощицы, которые облюбовали стрекочущие цикады. Было тихо, как на кладбище в самый полдень. Какой резкий контраст с переулками, где играли дети. Люди куда-то исчезли; остались лишь трещавшие на всю округу цикады да струившийся по лицу пот, от которого волосы липли ко лбу. Я чувствовал, как меня охватывает непонятная тревога. Лоб, покрытый потом, похолодел, все тело, казалось, онемело.

Точно! Окружающий пейзаж что-то мне напоминал. Не так давно я уже стоял на этой тропинке. И в груди была такая же тревога; я стоял и вроде обдумывал какой-то мрачный план.

Явилось давно забытое ощущение, далекое, как сон. Ощущение, что все вокруг меня нереально. Такое же чувство посетило меня, когда я встретил Рёко. Тогда я услышал звук – точно где-то выдирали гвоздь из доски. Я застыл на месте. Сознание вдруг стало как бы отступать, удаляться от меня. Пот струился по всему телу, и в то же время я чувствовал, как холодеют ноги. Сразу потемнело в глазах. Надо взять себя в руки, иначе я свалюсь без памяти прямо на этом месте.

Мне удалось овладеть собой. Впереди я видел бамбуковую рощу. Небольшую, как мне сначала показалось, но, приблизившись, я понял, что ошибся. Роща оказалась не так уж мала. Стебли бамбука, росшего по обе стороны дорожки, смыкались над головой наподобие туннеля, когда я проходил под ними. В зарослях бамбука стоял скромный домик. И в этот момент что-то сдавило мне грудь.

В конце бамбукового коридора дорожка стала шире и продолжилась между двумя рядами невысоких деревьев, названия которых я не знал. Пройдя еще какое-то время между ними, я увидел впереди довольно широкую дорогу, по которой туда-сюда сновали автомобили.

На всякий случай я дошел до дороги, однако никаких домов там не оказалось. Опять я прошел мимо объекта своих поисков. Придется идти обратно. Не хочется, но ничего другого не остается. И в этот миг меня осенило. Инстинкт, что ли, подсказал или подспудная память включилась?

Домик в бамбуковой роще!..

Нехорошие предчувствия по большей части сбываются. Я стоял перед этим мрачным деревянным сооружением, и меня била дрожь. Возле маленькой двери, украшенной редкими клочками проросшего зеленого мха, пульсировали бледные пятна света, пробивавшегося сквозь смыкавшиеся над головой листья бамбука. На покривившейся от старости стене, обитой досками, резко выделялся единственный новый предмет – выкрашенная зеленой краской металлическая табличка с надписью: «Кухиро, 5-10-4».

Фамилия на табличке отсутствовала. Рядом с домом оказалось что-то вроде садика, хотя называть его так язык не поворачивался – он весь зарос сорняками. Судя по вмятинам от шин, здесь парковался небольшой автомобиль. Сорняков и на «парковке» было достаточно.

Вокруг стояла тишина, какая бывает в середине лета. Покой нарушали только цикады, обрушившие на меня свою «музыку». Их стрекотание становилось все громче и в конце концов переросло в многоголосый хор. Никогда не думал, что цикады могут так верещать. Просто невообразимо. Причем звук все нарастал, наполняя уши непрерывным громким звоном. Захотелось зажать уши. Долго слушать этот концерт было невозможно.

Надо издать какой-то звук, сказать что-то, чтобы услышать свой голос. Иначе, мне казалось, я провалюсь в дыру, ведущую в другой мир, откуда нет возврата. Услышав себя, я смогу сравнить и определить, как громко стрекочут цикады. Я уже собрался открыть рот – и замер. А ведь это ловушка. Стоит мне только попробовать что-то произнести, и у меня невольно вырвется вопль ужаса.

Я покрутил головой. В этом заброшенном месте, как на кладбище, где меня погребла цикадная какофония, по-прежнему не было заметно никаких признаков человеческого присутствия. Домик не походил на обитаемое жилище. Судя по всему, в нем никто не жил. Странное дело: хотя кое-что из увиденного здесь показалось знакомым, стоя у входа в это жилище, я совершенно не чувствовал, что вернулся домой. Я застыл на месте без движения. Никак не желавшие умолкать цикады не давали сосредоточиться; их назойливое стрекотание изматывало душу.

Ах да! Ключ! Еще неизвестно, мой это дом или не мой. Ведь, кроме клочка бумаги с адресом, который нашелся там, где я жил когда-то, ничего нет…

Рука, которую я сунул в карман, чтобы достать ключи, дрожала, подчиняясь чьей-то другой воле.

Сначала я нарочно поднес к замочной скважине на маленькой входной двери автомобильный ключ, хотя понимал, что он не подойдет. Теперь второй ключ. Дверь, отделанная декоративным шпоном с выщерблинами внизу,