Мармеладные убийства в парке Сеула - Чо Йеын

даже получили на ней травмы. Будет о чем похвастаться одноклассникам! К тому же ограничений по росту нет. Ючжи начала следовать за развешенными тут и там указателями, ведущими вглубь парка.

«Беличье колесо» находилось на самой его окраине. По сравнению с центральной площадью, плотно набитой людьми, здесь было непривычно пусто. Наконец девочка заметила в отдалении цветную конусообразную крышу.

У самой карусели было по-прежнему безлюдно. Ючжи удивленно подошла ближе. Зона ожидания закрыта, а над цепью висит табличка: «Закрыто на ремонт».

– Да что ж такое…

Девочка прислонилась спиной к забору и присела на корточки. Вот почему здесь никого нет… Надо было догадаться. Она столько прошла… неужели все это было зря? Возвращаться несолоно хлебавши не хотелось, но ничего другого не оставалось. Ючжи встала. Маленький рюкзак на ее спине вдруг показался особенно тяжелым. Бросив недовольный взгляд на «Беличье колесо», девочка направилась к главной площади. Пот тек уже не только по лбу, но и по спине. Казалось, еще немного, и Ючжи расплавится. Неужели летом настолько жарко? Раньше она этого не замечала, так как и в школе, и в здании, где проходили дополнительные занятия, всегда работал кондиционер.

Погода никак не способствовала хорошему настроению. Мало того что ни на одном аттракционе не удалось прокатиться, так еще и родители постоянно ругаются… Они даже не хотели держать ее за руку, что было самым обидным. Но Ючжи не могла позволить себе расстраиваться: она должна быть взрослой, понимающей. «Предложу им зайти за смузи в кафе».

– Эй, – позвал вдруг незнакомый голос.

Девочка оглянулась и увидела сотрудника парка в потертой форме. Странно, она была уверена, что здесь никого нет.

Мужчина потряс упаковкой сладостей и спросил:

– Хочешь мармеладок?

Оказывается, Ючжи не заметила не только продавца, но и тележку, полную сладостей. У девочки почти потекли слюнки. Ей уже давно хотелось чего‐нибудь сладкого. На обед она съела маленький и невкусный детский набор в столовой, а ведь другие расхаживали по парку с чуррос [1] и сладкой ватой… Но Ючжи специально не просила маму что‐либо ей купить – ведь так делают только дети, а она взрослая.

– Я на сладкое деньги не трачу.

– И не нужно, – улыбнулся мужчина. – Это новые мармеладки, поэтому мы раздаем бесплатные пробники. Хочешь?

Предложение звучало заманчиво. «Все равно мама с папой еще ругаются. Что будет, если я возьму одну? К тому же бесплатно…»

Ючжи подошла к продавцу. На его лоб была надвинута желто-зеленая кепка, скрывавшая лицо, черты которого девочка не могла разглядеть, как ни старалась.

– Ты же не хочешь, чтобы твои родители расстались?

– Откуда вы об этом знаете? – удивилась Ючжи.

– Даже отсюда видно, как они ругаются.

Девочка осмотрелась, пытаясь найти глазами маму и папу, но до главной площади было еще далеко. Странный дядя… Может, он их там видел? Но зачем сейчас об этом заговорил?

«Надо поскорее вернуться к родителям», – подумала Ючжи и выхватила упаковку мармеладок из рук незнакомца. Его холодные пальцы напомнили ей кожу черепахи, отчего она отдернула руку. Мужчина, казалось, не обратил на это внимания и с ухмылкой сказал:

– Если дашь родителям мармеладки, они навсегда останутся вместе.

Ючжи сжала пакетик сладостей в ладони и, не говоря ни слова, бросилась прочь. Она будто намочила ноги в темной липкой луже. Смех продавца эхом преследовал ее.

Оказавшись на главной площади, девочка поняла, что и воздух у тележки с мармеладками был как будто холоднее. Спрятаться от палящего солнца было негде, и пот полил с двойной силой. Кушать уже не хотелось, и девочка убрала сладости в рюкзачок.

Вот бы выпить чего‐нибудь холодного! Но где же родители? Еще совсем недавно они стояли под деревом глицинии, а сейчас куда‐то пропали…

Ючжи посмотрела на башню с часами. Ее не было всего десять минут. Не могли же они за это время уйти куда‐то далеко? Мишка Соня все так же танцевал, как балерина в шкатулке, а большая карусель двигалась медленно и неумолимо. Указатель с надписью «Беличье колесо» стоял на месте, как и огромная часовая башня. Только родителей нигде не было. Они исчезли.

– Мама! Папа! – начала кричать девочка, даже не замечая, куда несут ее ноги.

Наконец она оказалась у «Башни». Окружающие сочувствующе смотрели на малышку. От криков горло пересохло еще сильнее. Вот бы домой и выпить холодной воды…

Ючжи остановилась и задумалась. Наверняка родители ушли ее искать. Куда же они могли пойти? Краем глаза девочка заметила вывеску «Центр помощи для потерявшихся детей».

Центр помощи для потерявшихся детей внешне напоминал мухомор. «Разве они не ядовитые?» – вспомнила Ючжи некогда прочитанное в книге. К девочке подошел сотрудник парка в ободке с кроличьими ушами и задал несколько вопросов, на которые та постаралась ответить настолько связно, насколько могла.

Внутри центра помощи стояли шум и гам. Ребята, некоторые младше, а некоторые даже старше Ючжи, кричали и плакали. «Как дети малые», – подумала девочка. Сотрудник центра с улыбкой сказал:

– Подожди здесь немного со всеми, родители скоро придут за тобой.

Хоть Ючжи и не хотелось присоединяться к дикарям, окружавшим ее, она не подала виду и, кивнув, села на указанное место. «Ничего, они скоро придут. Скоро». Но мама с папой не пришли и спустя час. За это время Ючжи успела познакомиться с Чжуа.

* * *

Чжуа много плакала. Первый час в центре помощи она рыдала без остановки. Ючжи, сидевшей рядом, стало так неловко, что она достала из рюкзачка салфетки и протянула их соседке по несчастью. Та недоуменно посмотрела на нее своими большими глазами и заплакала еще сильнее. Наконец, собравшись с мыслями, пробубнила:

– Меня, кажется, мама бросила. Я все клянчила у нее дорогую игрушку, хотя у нас нет денег…

– Не переживай, она придет за тобой.

– Нет, не придет. Я ее ненавижу!

С этими словами Чжуа вырвала из волос фиолетовую заколку в форме ракушки и швырнула ее на пол. Та подпрыгнула раз и улетела под стул. Девочка наблюдала за всем этим с такой грустью, будто не она сама только что кинула украшение.

Чжуа продолжала поднимать и снова бросать заколку. Ючжи лишь молча помогала отряхнуть плаксе колени. Девчонка явно не в себе. Мама тоже иногда плакала и кидалась вещами…

Какое‐то время Ючжи успокаивала Чжуа. Она ничего такого и не говорила, просто уговаривала ее не плакать больше и подавала время от времени салфетки, но этого оказалось достаточно, чтобы расположить к себе маленькую страдалицу: та примостилась рядом и положила голову на плечо Ючжи. Слезы, правда, все продолжали течь неиссякаемым