Современный российский детектив - Анна Майская

квартире номер двадцать пять, для того, чтобы поделиться с тобой какой-то очень важной информацией. Компромат касался неких людей, которые его, этого бедолагу, лишили квартиры и превратили в бомжа. Тебе не кажется чрезвычайно странным то, что все так хорошо совпадает?

* * *

Поскольку от чудаковатой родственницы погибшего от киллерской пули Димы добиться чего-нибудь вразумительного было совершенно невозможно, я попытался с ее помощью разыскать других людей, которые Диму знали и могли хоть чем-нибудь мне помочь. Несколько дней поисков, телефонных переговоров и бесполезных встреч в конце концов все-таки дали результат. Этот результат звался Елизаветой Ивановной и являл собой женщину лет сорока с небольшим. Меня на нее вывели окольными путями знакомые Диминых знакомых. Елизавета Ивановна долго не соглашалась на встречу, ее пришлось упрашивать, и сдалась она только после того, как я сказал ей:

– Ну согласитесь хотя бы ради Димы! Ради его памяти!

Голос в телефонной трубке ответил мне после паузы:

– Хорошо, я согласна.

Так мы с ней встретились. Я сначала предложил ей приехать к нам в офис.

– Это на телевидение? – непритворно испугалась Елизавета Ивановна. – Ни в коем случае!

Зато ее устроил вариант с каким-нибудь из московских парков. Или усадеб. Я предложил Кусково.

– Кусково – это хорошо, – согласилась Елизавета Ивановна. – В Кусково мне нравится.

Я приехал к назначенному часу. Людей на территории усадьбы почти не было. Красную блузку, о которой меня предупреждала Елизавета Ивановна, я заприметил издали. Зелень деревьев и кустарников, белые фигуры скульптур, разноцветье клумб, и среди всего этого великолепия – красная блузка женщины, с задумчивым видом вышагивающей по дорожкам ухоженного парка.

– Вы – Елизавета Ивановна?

– Да, – ответила женщина и несмело мне улыбнулась. – А вы в жизни такой же, как и в телевизоре.

Признала.

– Я хотел поговорить с вами о Дмитрии Парамонове.

– Я это поняла, – кивнула женщина.

– Вы давно его знаете?

– Примерно год.

– Где вы с ним познакомились?

– На собрании сумасшедших, – печально улыбнулась Елизавета Ивановна.

– Простите? – приподнял я бровь.

– Это мы с ним так называли те собрания, где все присутствующие кричали хором: «Мы сделали это!»

– Значит, вы тоже?..

– Что – тоже?

– Участвовали в этой пирамиде.

– Да.

– А сейчас?

– Сейчас – нет.

– Почему?

– Потому что бесполезно. Денежки они из меня вытянули, теперь жизнь продолжается.

Как-то горько она это сказала. В ее словах была безысходность.

– А сначала вы верили? – спросил я.

– Конечно.

– Почему – «конечно»?

– Потому что принесла им свои деньги. Значит, верила.

– А Парамонов?

– И Дима тоже верил. Когда я с ним познакомилась, он деньги еще не внес. И я не внесла. Я колебалась. А он меня убеждал, что там все чисто, что нет никакого подвоха. Он говорил, что это, конечно же, классическая пирамида, что это в конце концов неизбежно рухнет, потому что финансовые пирамиды всегда рушатся, но бояться этого не надо, а надо как можно быстрее подключаться к игре. В пирамидах всегда выигрывает тот, кто участвует в них с самого начала. Чем позже ты вступаешь в игру, тем больше у тебя шансов потерять свои деньги. Дима говорил, что нам очень повезло, так как мы оказались в числе первых и поэтому свое возьмем.

– А почему он решил, что вы в числе первых?

– Он наводил справки. И вроде бы так получалось, что действительно это все недавно началось. Ну и потом нигде ведь не было никакой информации. Ни в газетах, ни на телевидении. Совершенно никакой рекламы. Это косвенно подтверждало, что об этой финансовой системе знают пока немногие. Такой закрытый клуб для своих. Прием только по рекомендации. На это Дима тоже делал ставку. Он говорил, что если приток денег в эту систему вдруг резко сократится, ее организаторам достаточно развернуть рекламную кампанию, и в систему со своими деньгами придут люди со стороны, что продлит жизнь пирамиды. Она просуществует еще какое-то время, ну а потом уже случится настоящий крах, это неизбежно, но мы к тому времени уже успеем получить свое.

– Вы ему верили?

– Обычно не верят тому, кто только говорит. А если человек делает, он как бы своим собственным примером демонстрирует веру в то, что все будет хорошо. Дима делал. Он продал свою квартиру, чтобы сделать взнос. Там ведь надо сдать пятьдесят тысяч долларов. Вы знаете?

– Да, – кивнул я. – Я в курсе. Но неужели он не боялся?

– Наверное, опасался. Как всякий здравомыслящий человек. Но он считал, что крупный вступительный взнос уже сам по себе является залогом успеха. Деньги большие крутятся. Понимаете? Он считал, что с двадцати человек по пятьдесят тысяч долларов получить гораздо легче, чем с миллиона людей – по одному доллару. Двадцать человек убедить, уговорить можно. Миллион людей – тоже, конечно, можно, но трудно. Так что эта пирамида хороша уже тем, что каждый приносит в нее сразу много денег. И еще он говорил, что люди не могут не сознавать своей выгоды и открывающихся перед ними перспектив и что очень многие, как и он, продадут свои квартиры, чтобы спустя какое-то время иметь возможность купить уже двадцать таких квартир. Только позже я поняла, что во всей цепочке его рассуждений этот пассаж – самый неверный. Вот тут была самая крупная его ошибка, самая главная. Он надеялся, что участников в пирамиду можно будет завлечь без особого труда, а на самом деле все проявляли осторожность и никто не хотел с этим связываться. Дима недооценил осторожность людей. И получилось так, что на нем цепочка участников оборвалась. Он никого не смог найти. Кроме меня, естественно. А если ты не приводишь в систему новых участников, то денег тебе не видать. Тут прямая зависимость.

– Когда он понял, что потерял деньги?

– Примерно полгода назад. Он позвонил мне и сказал, что, как ему теперь кажется, он здорово ошибся. Он чувствовал свою вину передо мной. Понимаете? Ведь он мне прежде доказывал, что никакого риска нет, что деньги мы получим. И вот позвонил, чтобы признаться в своем собственном промахе. А сделать уже ничего было нельзя.

– Вам тоже никого не удалось найти?

– Я свою подругу втянула в это дело. Ей как раз в наследство досталась хорошая подмосковная дача, которая ей была совсем не нужна, и она подумывала о ее продаже. Я сказала ей, что есть хороший вариант вложения денег. Фантастическая доходность. Уникальное предложение.

Она вздохнула и ссутулила плечи. Я не решился спросить у нее, в каких сейчас отношениях она со своей подругой. Впрочем, ответ я, кажется, знал заранее.

– Неужели все