Современный российский детектив - Анна Майская

— Но зачем? — удивился Иван. — Ведь, как ты говоришь, что вас заманили для определенного «развлечения», но насколько я правильно понимаю — «охотиться» намного заманчивей на двоих беззащитных людей, ведь они же, наверное, тогда еще не знали о твоих необыкновенных способностях? — при этих словах он бесхитростно ухмыльнулся. — А, как правило, мужчины являются гораздо выносливей, чем обыкновенные девушки… извини, в данном случае не про тебя будет сказано.

— Здесь я затрудняюсь ответить что-либо определенное, но как мне кажется — у них поменялись какие-то планы и им нужно было куда-то спешить, но тем не менее и от ранее запланированного «мероприятия» они все равно отказываться не собирались, а попросту их главарь решил немного ускорить весь этот, по его мнению, никчемный процесс.

— Который… — улыбнулся спецназовец, — как видно, у них основательно затянулся.

— Да, — с гордостью констатировала невероятно смелая девушка, высоко задрав свою голову, — я решила принять этот бой и сражаться в нем до конца! Кстати, восьмерых из тридцати трех я уже ликвидировала.

— Интересно? — усмехнулся Ковров. — Значит, наши занятия не пропали даром и тебе пригодились?

— Конечно! Самого первого я убила, метнув в шею нож; один попался на хитрой ловушке — натянутой на уровне глаз леске… и хотя сама я этого и не видела, но судя по задержке, с какой они прибыли в место, где я устроила им засаду, а также осторожностью, с какой они двигались, можно сделать однозначный и правильный вывод, что мое приспособление сработало четко.

— Хорошо. Что дальше дала засада? И как ты ее проводила?

— Все очень просто: я нашла небольшой холмик и, заняв высоту, принялась терпеливо выжидать их приближения; подпустив преследователей метров на триста, я открыла огонь, и, пока они успели понять, что же такое тут все-таки происходит, в связи с чем и занять хоть какие-нибудь оборонительные позиции, я к этому моменту успела уложить уже четверых. Потом, покуда они вели беспорядочную стрельбу, еще не понимая, откуда на них свалилось это несчастье, я, пользуясь прикрытием того же самого возвышения, успела скрыться на захваченном ранее у них же — в качестве боевого трофея, конечно! — быстроходном «квадроцикле» японского производства.

— Шесть.

— Что шесть? — не поняла увлеченная боевая рассказчица.

— Я насчитал шестерых, — подвел итог опытный боец спецподразделений, — а ты сказала — их было восемь.

— Да, ну разумеется, — хлопнув себя по лбу, эмоционально вскрикнула Маша, — я совершенно забыла про двух постовых, которых они оставили в месте, где я в первую ночь извлекала из своей ноги пулю.

— Ты ранена? — удивился возлюбленный.

— Да, — ничуть не смущаясь, отвечала храбрая девушка, — чтобы упростить себе задачу, их главный прострелил мне бедро, но при этом, — тут она, скривив правый уголок своих губ, презрительно улыбнулась, — сделал мне снисхождение, предоставив времени до утра, чтобы я могла скрыться подальше.

— Но ты решила…

— Правильно. Я себя прооперировала, и довольно успешно, а утром, пока они «браво» за мной «охотились», вернулась к ним в лагерь, убила оставленного там для охраны юнца, после чего вооружилась и надлежаще экипировалась, — тут она «осветилась» самодовольной ухмылкой и, хлопнув по туго набитому вещмешку, подытожила: — А заодно набрала и консервированных припасов.

— Ну, ты прямо, как настоящий спецназовец, — восхищено произнес довольный Ковров, — ни о чем не забыла.

— Да, я такая, — согласилась самодовольная рассказчица и крепче прижалась к своему самому дорогому и любимому человеку, — и все это благодаря только тебе, ведь, скажем, если бы это случилось лет эдак шесть-семь назад, еще до нашей с тобой первой встречи, то шансов выжить у меня, точно бы, никаких в этой «гнилой заднице» не осталось. Но, моя история на этом заканчивается, а теперь хотелось бы выслушать твою, а именно: почему, Ваня, ты меня бросил и не явился, чтобы взять, как обещал, в жены, — ровно два года назад?

— Нет, — задумчиво произнес, нахмурив брови, Иван, — в этом вопросе ты ошибаешься, и я тебя не бросал, а просто обстоятельства сложились таким образом, что я не мог вот так вот просто взять и явиться.

— Что-то случилось?

— Да.

— И что именно? — настаивала мелодичным голосом девушка, выводя своего любимого на откровенно признательный разговор.

Офицер некоторое время молчал, собираясь с нужными мыслями, прекрасно понимая, что обязательно должен поведать свои злоключения этой очаровательной девушке, с которой он поступил в данном случае совсем непорядочно. Через пять минут, осознав, что безмолвие только затягивается, он в конце концов приступил к своему повествовательному рассказу:

— Когда я был в своей последней дальней командировке, наш отряд был отправлен на зачистку одного кавказского поселения, и хотя оно было и небольшим, но боевики умудрились устроить нам там жестокую, чрезвычайно лихую засаду; дело было плохо, и мы неоднократно запрашивали по рации подкрепление, но помощь нам так и не оказали, напротив же, «родное» командование бросило нас на произвол собственных сил, да еще разве что беспощадной судьбы. Бой был очень ожесточенный, но силы были явно неравные, и враг многократно превосходил нас своим боеспособным количеством; к концу все мои товарищи были убиты, да и я мало чем отличался от мертвого… наверное, потому только и выжил, что такое же предположение сложилось, как оказалось, у сильно спешивших противников, которые в связи с таким удачным, по их мнению, обстоятельством и не стали меня, в свою очередь, добивать.

— Но как же, Ваня, в таком случае тебе все-таки удалось оттуда выбраться и остаться живым? — сочла необходимым поинтересоваться любознательная Мария.

— Мне очень тогда повезло: меня подобрала одна сочувствующая правопорядку семья местных жителей; своими силами они «очистили» мое тело от напичканного боевиками «свинца», а дальше точно так же и «выходили», организовав сравнительно неплохое лечение. В часть я возвращаться не стал: мне было противно смотреть в глаза командирам, посчитавшим, что мы должны погибать — пусть и геройской, но все-таки смертью! — и я решил навсегда оставить военную службу и в дальнейшем ни при каких обстоятельствах к своим прямым обязанностям больше не возвращаться.

— Но почему ты не приехал ко мне? — обманутая невеста требовала между тем произвести более детальный, так сказать, полный и подробный отчет. — И, как обещал, на мне не женился?

— Ты же, полагаю, помнишь, — продолжал военный, считавший себя уже бывшим, — что главное условие нашей совместной жизни — это уверенность в завтрашнем дне и в той же мере, несомненно, жилье; потеряв же работу, я лишился и источника дохода, и денег, полагающихся за командировку, вследствие чего мне, как и прежде, катастрофически перестало хватать на покупку квартиры. Таким образом, я и не посмел к тебе появиться, пока