Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

что Кэт не станет спрашивать. Насчет Саймона она ей так и не призналась, и добавлять к этому еще одну ложь считала неправильным. Она знала, как это больно, когда тебе лгут. С другой стороны, хотелось выиграть время для расследования, пока по деревне не поползли слухи.

– Ну, я нашла в Шерборн-холле его бумажник, надо бы вернуть.

– Ясно. Он владелец «Девайн-Антик». Рядом с церковью. Если поторопишься, застанешь его там сегодня днем.

– Спасибо, поеду тогда попозже. – Она смотрела на море. Ветер гонял рябь по мелководью. – Кэт, твой брат, который владеет кафе, – вы много общаетесь?

– Да, он хороший. У меня четверо братьев и куча дядей с тетями. Большая-большая семья.

– Это же здорово?

– Нормально. Только все помнят твои косяки и не дают о них забыть. «Ой, Кэти, – она усилила свой акцент, – помнишь, как ты в школе подожгла мусорные баки? Или тот случай с коровой и сидром? Ага, ага». – Она фыркнула себе под нос, вспоминая прошлое. – Неважно. А у тебя как?

– У меня маленькая семья. С довольно прохладными отношениями, если начистоту.

– Расскажи.

– Папа был арт-дилером. Очень его люблю, но он вышел на пенсию и уехал в Испанию, так что мы не видимся. Прохлаждается, попивает вино и крутит черно-белые видеокассеты с записями полковых оркестров. С дядей они давным-давно рассорились, из-за чего – не знаю. Потому отца и в завещании нет. – Она бы никогда так не разоткровенничалась со случайным знакомым. Но Кэт, похоже, не из тех, кто станет осуждать. – Мама живет в деревне в Нортумберленде, в большом доме. Разговаривает только с собаками – считает, что они ее понимают. И с малым народцем, что присматривает за домом.

– Малый народец? Гномы, что ли?

– Нет, местные умельцы, которые занимаются бытом. Сантехники, садовники – она их зовет «мой малый народец». Вообще у меня еще есть сестра, но мы почти не общаемся. Когда папа бросил маму, она встала на его сторону. Хотя мы все знаем, что виновата «ужасная Дженнифер». Это его вторая жена. Она давно сбежала.

– Да уж, ну и дела, – улыбнулась Кэт. – Хотя бы есть твой муж.

Астрид уперлась пятками в песок. По дюне заструился крошечный песочный оползень, словно унося с собой часть ее.

– Да, хотя бы есть мой муж.

Они поболтали еще. Столько Астрид уже давно ни с кем не разговаривала. Потом Кэт поднялась и отряхнула песок с джинсов:

– Пора возвращаться. Вдруг брат появится.

* * *

Кэт шла вперед через дюны. Астрид держалась сзади, стараясь не наступать на торчащие из песка острые травинки. Когда они дошли до кафе, она выбила песок из туфель и обулась. Кэт зашла в боковую дверь, и через минуту ставень пополз вверх. На пляже несколько отдыхающих услышали звук и направились в их сторону. Рыхлый мальчик скатился с надувного крокодила и после хитрого маневра оказался впереди всех.

– Спасибо, Кэт. Увидимся.

– И тебе спасибо.

* * *

Обратный путь занял в два раза больше времени. Ехать надо было почти все время в гору, жарило солнце. А еще иногда приходилось останавливаться и проверять указатели. В однообразной пустоши даже солнечным днем было тяжело сориентироваться. До лодки она добралась к пяти, заскочила выпить воды и пешком отправилась в город.

«Девайн-Антик» находился в глубине переулка рядом с церковью и парковкой. Дверь была заперта, свет выключен. Девушка всмотрелась в эркерное окно шириной почти во весь магазин. Внутри наблюдался сумбур из темно-коричневой мебели и напольных часов. На мольбертах стояли картины, в основном на сельскохозяйственную тему – ничего ценного, впрочем, как и все остальное в магазине. Россыпь безделушек на столике – медные щипчики для свечей, фарфоровые собачки, каменные бутылочки из-под имбирного пива – то, что можно купить на распродаже имущества разорившейся гостиницы на побережье. На подоконнике стояли в ряд пыльные рюмки для шерри. На ножке одной из них висела этикетка с ценой в три фунта – весьма оптимистично.

В углу окна Астрид заметила муху, запутавшуюся в клочке паутины. Жертва жужжала и кружилась, затягивая нить. Внутри зажегся свет. С той стороны двери послышались шаги и звук поворачивающегося в замке ключа. Астрид шагнула обратно в переулок. Что можно сказать – это явно не Джеральд Девайн.

Появившийся мужчина повернулся запереть дверь. Лет двадцати пяти, не больше, с рыжеватыми волосами, подстриженными на затылке как по линейке. Движения юноши были точными и быстрыми, будто он торопился заняться делами поважнее. Дверь заперта. Ключ в карман. Крутой разворот на каблуках.

– Кто вы? – сказал он безразличным тоном.

– А вы кто? – бросила она в ответ.

Он пропустил вопрос мимо ушей.

– Вы здесь отдыхаете?

– Нет, я по делу.

– Что за дело?

– Не ваше.

Он не уступал. Обойти его не хватало места.

– Позвольте, я пройду?

– Пока нет. Я сержант Харпер. Отдел расследований Дорсета.

Сердце ее замерло, хотя почему, она не понимала. В конце концов, ничего дурного она не сделала.

– Это не тот момент, когда вы достаете бумажник с полицейским значком?

– Если вас это разговорит. – Он полез в карман куртки и достал кожаный бумажник. Как и следовало ожидать, внутри оказался золотистый щит.

– Другое дело. Всегда было интересно, как оно бывает, – сказала она. – Хорошо, я Астрид Киснер. Я работаю реставратором в Шерборн-холле.

– Астрид Киснер?

– Совершенно верно.

– Отлично, сэкономите мне поездку. Мне нужно получить ваше заявление.

Харпер проводил ее к скамье у самого выхода с церковного кладбища. Они были там одни – по крайней мере из живых. Перед церковью находился небольшой участок из обшарпанных надгробных камней. От времени часть наклонилась и ушла в землю, некоторые упали и лежали плашмя в нескошенной траве. Молодые люди дошли до скамьи, Харпер сел. И раскрыл блокнот еще до того, как Астрид успела сесть рядом.

– Значит, вы реставратор. – Промелькнула улыбка. – Не очень понимаю, что это значит.

– Я восстанавливаю картины. Чиню их, очищаю. Что-то в этом роде.

– Какая замечательная профессия. – Улыбка исчезла. Этап разговора с «хорошим полицейским» выглядел оконченным. – Когда вы нашли тело, вы отметили время?

– Было четыре часа двадцать девять минут.

– Значит, шестнадцать двадцать девять. – Харпер записал время, золотое кольцо с печаткой поблескивало на мизинце. Единственная эффектная вещь в облике сержанта. Остальное все чистое и опрятное. Темные, отутюженные брюки со стрелками, черные матовые ботинки. Если не хватает ума, хотя бы выгляди как умный. Так ведь говорят? – Редко кто отмечает, который час.

– Правда?

– Человек, нашедший тело, обычно в состоянии шока. Он бежит за помощью.

Астрид пошевелилась.

– Ну, я думала, что это может оказаться важным.

– Думали? – Он снова стал писать.

Астрид заглянула посмотреть, что он пишет, но