Рождённый ползать… История преступления длиною в жизнь - Алена Бессонова

– Дорогой, я помню о твоей страсти к охоте, просьба к тебе: как только будешь близ заповедника, загляни к смотрителю. Он передаст для меня пустячок.

– Не секрет?

– Секреты от тебя? Уволь… Он раздобыл древнюю поделку Мяндаша. Непременно желает подарить.

– За сколько?

– Я ж сказал, подарить.

Сердце Чудя зашлось от нахлынувшей ярости: его опередили. Кузя опять сплоховал, и теперь его вожделенная мечта достанется этому обожравшемуся зажиревшему борову, которому до полного счастья не хватает его Мяндаша. Чудь едва справился с собой, произнёс, с трудом расщепляя губы:

– Интересуетесь всякой языческой ерундой. Он хоть золотой?

Чиновник посмотрел на гостя с укоризной:

– Мяндаш – идол, легенда. Человек-олень! Одна из Кольских легенд рассказывает о том, что олень Мяндаш на пороге жилища, где обитала его жена, «дочь человеческая», и дети его, превращается в человека. И когда однажды он не смог обернуться человеком и навсегда убежал в тундру, «то и дети все его, все Мяндаш-парень, ребятки его, все за ним побежали». И даже самый маленький, тот, что на коленях у матери был и грудь сосал, и тот встрепенулся, обернулся пыжиком-олененочком, соскочил с коленей матери и туда же, в тундру, за оленями. С тех пор Мяндаш-олень начал свой вечный путь. И будет Земля, пока Мяндаш бежит по ней, и будет Солнце, пока Мяндаш видит его… Он не золотой он деревянный, срубленный древним мастером. Ему цены нет. Сейчас поделка древнего богомаза-резчика цены не имеет. Нет цены Мяндашу-пырре. Будешь в гостях, покажу тебе альбом с древними изображениями человека-оленя.

– А древних икон у твоего замдиректора нет?

Чиновник не мог ответить. Он продолжал говорить и слушать себя:

– Из-за Каменского, из-за Имандры, из нутра Матери-Земли бежит Мяндаш – дикий олень. Мяндаш-пырре имя ему, он начало жизни от края до края Земли. Мяндаш-пырре бежит, златорогий олень. Путь его – Солнца путь, туда ему и бег… А такого, что нашёл мой друг, на фотографиях нет. Нет! Понял? Так что выполни просьбу, будешь в тех краях загляни привези фигурку. Для многих она пустяк, а я всю жизнь о ней мечтал…

«Не ты один, – со злобой подумал Чудь. – И спасибо за помощь: изъять фигурку у смотрителя заповедника значительно легче, чем у староверов. Накрылись твои десять процентов, Кузя».

* * *

Палата Аси была наполнена ароматами бесчисленных букетов. Они стояли в вазах, литровых банках, даже в лабораторных колбах. Палатный врач, провожающий гостей к пациентке, укоризненно глянул на Русакова, но сделать замечание не решился. Цветы на севере в зимнее время штука дорогая.

Исайчев перехватил взгляд палатного врача, решил ему помочь и, подойдя к давнему другу, легонько толкнул его локтем вбок, прошептал:

– Ну ты Дон Жуан, Сашок, целую оранжерею в палате организовал, врачи с ума сходят, это же полное нарушение стерильности… – но увидев глаза Ася, осекся.

Она также как прошлый раз лежала на кровати почти до самого подбородка укрытая одеялом в белом пододеяльнике, но выглядела намного лучше. Кожа на лице приобрела персиковый оттенок и губы будто надулись и покраснели. Голубые глаза, нехарактерные для мариек, светились особым внутренним светом. «Так светится счастье, – подумал Исайчев, – У Ольги такие же глаза, когда она смотрит на меня и ребятишек, вероятно, так смотрят женщины, любящие своих мужчин».

– Аська, ты как? – подскочил к изголовью кровати Русаков и тоже заискрил глазами, – мы пришли поговорить… знакомься это Ольга – жена Михаила. Приехала помогать. Сидит пылиться в архивах Совета ветеранов. Ищет лысого старика.

Ася доброжелательно улыбнулась Ольге, выпростала из-под одеяла руки и жестом пригласила присесть гостью на кровать. Мужчины: Русаков, Исайчев и Васенко взяли стулья и полукругом разместились рядом.

– Нашли что-нибудь подходящее? – спросила Ася, глядя на Ольгу.

– Лысые есть, подходящих мало, – откликнулась Ольга.

Повернувшись к Исайчеву, Ася поинтересовалась:

– Валентин пришёл в себя?

Исайчев отрицательно покачал головой.

– Мы пришли посоветоваться, – сказал Михаил, – и, наконец, всем вместе систематизировать полученную информацию.

Ася вопросительно взглянула на Русакова, Александр Егорович тут же отреагировал:

– Последнее время не удаётся собраться вместе. Ты не в претензии, что мы завалились всей компанией? Говорить можешь или только слушать?

– Говорить могу и слушать тоже. Лестно, что вы считаете меня членом вашей команды.

– Тогда так, – Исайчев поглубже уселся на стуле, – прошу всех остальных вставлять ремарки, если что-то упущу. Отправная точка – убийство Бориса Максимовича Романовского. Как утверждает точная наука математика: через одну точку можно провести сколько угодно прямых, в нашем случае к факту гибели Романовского можно подвести сколько угодно версий. Начиная от официальной – несчастный случай, а также нашей основной – убийство ненужного свидетеля давнего преступления, и, конечно, афганские мотивы. В санатории присутствуют люди, которые были в Афганистане в то же время что и Романовский, ну и прочее, прочее. Слишком длинную и шебутную жизнь прожил Герой Советского Союза. Но, как утверждает та же математика: через две точки можно провести только одну линию и у нас такая точка появилась. Появилась тогда, когда преступник решил остановить расследование и прислал Ольге в Сартове угрожающую фотографию с изображением росомахи. Вероятно, оттуда ему доложили, что некто Ленина Ольга Анатольевна интересуется старым расследованием военного преступления, где главным свидетелем был Романовский…

– Ремарка! – Васенко поднял указательный палец, – сначала он узнал, что Ася подняла старые дела с участием росомахи и постарался её убрать. Он также был в курсе того, что из больницы её вывез Русаков и ещё: к Русакову прибыли два мужика, которые начали совать нос не в свои дела. Тут ему пришла весточка из Сартова об интересе Ольги, полагаю от старого знакомого, думаю знакомого на прикорме. Теперь продолжай…

– Спасибо, – кивнул Михаил, – посему версия получила вторую точку и теперь по законам той же математике через две точки можно провести всего одну линию и эта линия наша версия, она возникла после разговора Ольги со вдовой Романовского, а именно: наш старец, вероятно, один из по сей день разыскиваемых военных преступников – или Юрий Костюхин, что маловероятно, или Ефим Мессиожник. Мы уверены – это Мессиожник. Теперь у него есть тайное имя Чудь. Судя по рассказам вдовы Чудь, в прошлом Ефим, человек хитрый, изворотливый, не гнушающийся в годы войны скупать у страждущих дорогие вещи, то есть человек способный переступить любую чёрту…

Ася энергично заворочалась и Русаков помог ей присесть, подложив под спину подушку, спросил:

– Ты что-то хочешь сказать?

– Вы, вообще-то, представляете какого масштаба у него административный ресурс. Саша говорил о вашей встрече с Валентином и его рассказе. Старик Чудь не только имеет своих людей в Сартове он здесь распустил щупальца. Его подручный Кузьма Калашников с артелью старателей, добывает золото в огромных размерах и с его помощью покупает нужных людей. Эти люди имеют такую власть, что среди бела дня взрывают вертолёт. Вы понимаете: пилоту было приказано сесть ни где-нибудь, а именно в Мезенском аэропорту, рядом с алмазным прииском, где имеются классные подрывники. Значит, и там у него есть свои люди. Я не удивлюсь, если узнаю, что помимо золота старик не брезгует и алмазными разработками. Мало того, когда вездеход со спасателями шёл за парашютистами по указанным транспортным самолётом координатам, ты Саша говорил, что его сопровождал вертолёт, координирующий место приземления лётчика и Валентина, и пилоты вертолёта видели несколько снегоходов, рыскающих по тайге. Они их тоже искали… Теперь представляете каково у него войско? Я здесь много думала об этом. И с прискорбием замечу: даже если мы его возьмём…

– Что значит даже? – возмутился Роман, – мы его возьмём…

– Что мы сможем ему предъявить? – продолжила Ася, – только дрессировку росомахи-убийцы. Он непосредственно сам никогда в убийстве не участвовал. Валентин не слышал его команды на нападение и не видел его самого. Он только предполагает. Подсудную золотодобычу тоже не повесим. Из слов Валентина у бригады не было общей кассы: они каждый отстёгивал Калашникову процент от намытого лично им золота. Я уверена обыски у бригадира ничего не дадут. Сам Чудь тоже окажется чистым. Старатели не вели общего хозяйства, они просто жили