Призрак Викария - Эрик Фуасье

Всю вторую половину дня инспектор быстрым шагом, не разбирая дороги, кружил по городу, охваченный необычайным волнением. Он задался целью довести себя до физического изнеможения, чтобы таким образом освободить разум от мрачных мыслей, преследовавших его без остановки. Валантен ненавидел чувство беспомощности, возникающее от потери контроля над ситуацией, а со вчерашнего вечера ему чудилось, что контроль от него ускользает. Еще несколько дней назад он был полон уверенности, что вот-вот схватит Викария, но злодей спутал все его планы и перехватил инициативу в смертельной партии, которую они начали разыгрывать давным-давно. Отныне именно Викарий раздавал карты в этой игре. Как некогда в прошлом, Викарий пытался заманить его в свою паучью сеть.

И надо же было такому случиться, что именно в этот период само существование Бюро темных дел вдруг оказалось под угрозой, а дело д’Орвалей, которому Валантен изначально не придавал особого значения, обрело статус первостепенной задачи, требующей немедленного ответа! В результате молодой инспектор впал в смятение, парализующее способность мыслить объективно. Впервые с тех пор, как он принял решение поступить на службу в полицию, Валантен, посвятивший себя единственной цели, одной идее фикс, не знал, как действовать дальше. Продолжить свою одинокую охоту и, следовательно, согласиться, по крайней мере на ближайшее будущее, участвовать в извращенной игре по правилам злодея, который украл его детство и заказал убийство приемного отца? Или же забыть об этом на время, необходимое для того, чтобы прийти на помощь супругам д’Орваль и выполнить обещание, данное префекту полиции?

Решение этой дилеммы требовало очистить разум от всего лишнего. Валантену необходимо было обрести возможность рассуждать здраво, а для этого он должен был перестать рефлексировать, прекратить заниматься самоанализом, выкинуть из головы весь шлак, отрешиться от воспоминаний, страхов и угрызений совести. Такое очищение разума достигалось физической усталостью. Поэтому он бесцельно бродил по улицам – глядя себе под ноги, как затравленный беглец, не замечая прохожих, не слыша разговоров вокруг.

Таким образом он вскоре очутился у стен Пале-Руаяль, в людном и шумном месте, и посреди гомонящей толпы фланёров и уличных торговцев ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы вынырнуть из омута, где кружили тени прошлого, мелькали страшное лицо Викария и хрупкий силуэт мальчика, которым он, Валантен, был когда-то. Вернувшись к реальности, он остановился напротив витрины парфюмерного бутика. В стекле, на фоне драгоценных флаконов и покупателей в роскошных нарядах, отразилось его лицо – словно бы чужое, мертвенно-бледное, измученное, – и от этого по спине пробежал неприятный холодок. Молодой инспектор шагнул ближе, чтобы лучше рассмотреть свое отражение – тогда-то он и заметил человека в сером, который неподвижно стоял в развеселой праздной толпе и как будто бы наблюдал за ним, держась на расстоянии.

Заинтригованный, Валантен сделал вид, что как ни в чем не бывало продолжает путь, на этот раз двинулся вперед неспешно, прогулочным шагом. Теперь он регулярно останавливался у каждой витрины, притворяясь, будто рассматривает выставленный товар, но вместо этого следил, что происходит позади него. Такие маневры продолжались добрых полчаса, и в итоге он пришел к выводу, что чутье его не обмануло: незнакомец целенаправленно следовал за ним по пятам.

Это был невысокий, кряжистый тип лет тридцати, одетый как честный буржуа. Даже в гриме Викарий не мог бы так выглядеть. Последнее соображение Валантена слегка успокоило, однако расслабиться не помогло – наоборот, оно лишь доказывало, что злокозненный Зверь снова так глубоко запустил в него свои когти, что сумел отравить его душу ядом сомнений и подозрительности.

Решив выяснить, кто тот человек в сером и что ему нужно, инспектор покинул аркады Пале-Руаяль и направился к лабиринту улочек, примыкавших ко дворцу с западной стороны. В этом узком зловонном лабиринте, в двух шагах от королевской резиденции и от роскошных бутиков, промышляли самые нищие проститутки столицы. Здесь оказывались несчастные девушки, бросившие работу портнихами в ателье или горничными в гостиницах в стремлении найти более легкий способ обеспечивать себе пропитание и в иллюзорной надежде на свободу. С размалеванными ртами и подведенными углем глазами они приставали к прохожим, зазывая их с притворной лаской и задирая юбки на пороге замызганных меблирашек.

Валантен, чья изысканная одежда и красота сразу привлекали внимание, вступил в разговоры с несколькими девицами, чтобы сбить с толку своего преследователя. Истинной его целью было заманить человека в сером в тихий уголок, где их не потревожат, и «поболтать».

Убедившись, что незнакомец по-прежнему следует за ним, инспектор ускорил шаг и нырнул в подворотню, за которой открывался узкий проход между двумя домами. В этом темном местечке он затаился и почти сразу услышал эхо торопливых шагов. Видимо, незнакомец испугался, что потерял объект слежки, и, решив поскорее свернуть за угол улицы, чтобы отыскать его глазами, отбросил всякую осторожность.

В тот самый момент, когда он миновал подворотню, не глядя по сторонам, Валантен сзади шагнул к нему, схватил за шиворот и, резко рванув на себя, припечатал к стене. Человек в сером, пойманный врасплох, не оказал сопротивления – когда он понял, что происходит, Валантен уже слегка придушил его воротником редингота. Теперь незнакомцу, который таращил глаза и не мог вдохнуть, едва хватило оставшегося воздуха, чтобы прохрипеть:

– Полегче! Не… де… лай… те глупостей! Я из… полиции… как и вы!

– Да ну? Ты из полиции? – процедил Валантен, не ослабляя хватку. – Из какой службы?

– Надзор за нравами… Я… здесь по при… казу… Грондена.

Услышав эту ненавистную фамилию, Валантен почувствовал, как в нем закипает ярость.

– Кретин Гронден приставил тебя за мной следить? Зачем?

Но соглядатай из Второго бюро уже не мог произнести ни слова – он лишь страшно хрипел, пытаясь вдохнуть широко разинутым ртом, как рыба, выброшенная на берег, и медленно сползал по стене.

– Ды… шать… не… могу…

Валантен, сжалившись, слегка отпустил его воротник, давая бедолаге отдышаться, чтобы получить ответы на вопросы.

– Говори! Какой предлог придумал Гронден, чтобы убедить тебя шпионить за коллегой?

– Он только сказал, что вами заинтересовались на самом верху и я должен докладывать ему обо всех ваших действиях. Больше ничего не знаю, клянусь!

У Валантена все это время в глазах мутилось от ярости, теперь же в голове прояснилось. Он помог шпику подняться и расправил его воротник, сделав вид, что стряхивает с него пылинки.

– Тебе повезло, – произнес он с ледяной улыбкой, – я готов поверить, что ты больше ничего не знаешь. Поэтому слушай меня внимательно. С этой минуты ты перестанешь за мной таскаться, тем не менее