Сеть Петровского. Часть 1 - Евгений Сергеевич Калачев

Все дружно закивали, выражая согласие. Послышался звон кружек.

— Значит, нас ждет большое будущее, да, Костян? — Фролов положил руку на плечо приятеля.

— Конкретно тебя ждут проблемы с Семеновым, если не посетишь хотя бы три последние его пары, — ухмыльнулся Петровский.

— Да, решим! — отмахнулся Фролов, — главное, что мы все вместе! Мы вместе, пацаны! Волчары мои! Стая! — он расхохотался и залпом осушил половину бокала, одновременно сильно сдавив Петровскому шею.

***

— Догадываешься, зачем я тебя вызвал? — спросил Алексей Станиславович, гневно глядя на Соболева.

— Откровенно говоря, нет, — спокойно ответил тот, приподняв брови — по поводу преддипломного отчета? Так я сдам в срок, еще неделя…

Карнаухов стукнул обеими руками по столу.

— Какого, на хрен, отчета, Соболев?! — зашипел он, — я тебя предупреждал? Я тебя предупреждал?! — второй раз он повторил вопрос, выделяя каждое слово.

— Алексей Станиславович, предупреждали о чем? — Соболев ухмыльнулся, — вы — мой начальник, вы даете очень много инструкций и напутствий, о каком именно идет…

— Перестань паясничать! — заорал декан, теряя самообладание, — я тебе кто, дурилка картонная?! Издеваться надо мной будешь, да, Соболев?

— В мыслях не было, что вы! — открестился Андрей, следя взглядом за разъяренным деканом, — так, может, вы уже конкретизируете вопрос, чтобы мы могли говорить предметно. Нет, я не тороплю вас, но…

— Что устроил Петровский с компанией на посвящении студентов? — яростно спросил Алексей Станиславович, подойдя к Соболеву вплотную.

— А они что-то устроили? — Соболев фальшиво удивился, — вроде бы, получили студенческие, зачетные книжки, потом разошлись… или я чего-то не…

— Соболев, не беси меня! — Карнаухов гневно перебил, — ты прекрасно понял, что я говорю об этой идиотской тусовке в ночном клубе! — он поправил галстук, который сполз на бок.

— А, вот, о чем! — кивнул Соболев, — ну, такие мероприятия неофициальны, я их давно уже не посещаю…

— И ты, типа, не в курсе, что там произошло?! — зло прошипел декан.

— Ну, доходили, конечно, слухи, что там не все было гладко той ночью, — Соболев сделал вид, что старательно вспоминает, — вроде бы, потасовки какие-то или что-то в этом духе…

— Соболев, сколько лет мы знакомы? — Алексей Станиславович устало опустился в свое кресло и заговорил спокойным голосом, — может, пора уже перестать измываться друг над другом и научиться разговаривать напрямую? Ты прекрасно понимаешь, о чем речь. И я вижу, что понимаешь. Нам есть смысл продолжать эти игры? — он внимательно посмотрел на Андрея.

— Может, вы и правы, — Соболев без разрешения взял карандаш из органайзера декана и принялся его точить.

— Той ночью в клубе, на вечеринке, организованной союзом студентов НГПУ, произошла массовая драка, — начал декан, даже не обращая внимания на очередную наглость, — и одним из активных ее участников был не кто иной, как Константин Петровский, твой, Соболев, протеже. Тому есть масса свидетелей…

— Раз уж мы пытаемся говорить напрямую, откуда у вас эта информация, можно спросить? — поинтересовался Соболев, — вы не обязаны мне отвечать, но раз уж сами…

— Не выеживайся, Соболев, — Карнаухов с досадой отмахнулся, — откуда информация? Об этом в студенческой среде не болтает разве что ленивый или немой…

— То есть, слухи, — констатировал Соболев, — и какие именно ходят слухи, если не секрет? — он внимательно посмотрел на декана.

— Точно не знаю, но они, вроде как, заступились за кого-то еще, Петровский и компания, — ответил Алексей Станиславович, — вот только закончилось все массовой дракой! — он вновь повысил голос, — с вмешательством милиции, между прочим!

— Ими кто-то недоволен? — спросил Соболев, вернув заточенный карандаш на место и аккуратно собрав очистки в бумажку, которая в свою очередь отправилась в урну.

— Я недоволен! — гневно заявил Карнаухов, — недоволен ими и недоволен тобой и твоим им покровительством с какими-то одному тебе понятными далеко идущими планами!

— Я имею в виду, на официальном уровне, — мягко уточнил Соболев, — кто-нибудь приходил с жалобами, может, нас посещали правоохранительные органы, чем-то угрожали из ректората?

Декан молчал. Соболев и так прекрасно знал, что ничего подобного не было.

— Кстати, просто интересно, какую оценку произошедшему дают студенты? — спросил Соболев, — в частности, Петровскому и его компании…

— Можно подумать, ты не знаешь! — хмыкнул Алексей Станиславович, — они, как и в случае с прошлым инцидентом, герои в глазах всех. Студенты их почти боготворят! Да что там, некоторые молодые преподаватели солидарны с ними! Кстати, есть еще слушок о том, что с милицией тоже вопросы утрясались, об этом я даже говорить не хочу, но знай, это совсем за рамками! Особенно для юрфака! — выделил декан.

— Но в чем тогда проблема, если все с ними так хорошо? — Соболев вновь сделал вид, что не понял.

— В том, что именно это меня и пугает, — Карнаухов сверкнул глазами, — авторитет Петровского и его шайки растет, только слепой этого не видит! Он — опасный человек, Соболев! И все они! Никто не знает, куда все это приведет. Даже ты не знаешь! — декан ткнул пальцем в Андрея.

— Вы преувеличиваете, — Соболев покачал головой, — никакая это не шайка. Да и Петровский еще мальчишка, просто достаточно смелый и горячий…

— Ты заблуждаешься, Соболев, — декан покачал головой, — либо очень искусно врешь, и лично я больше склоняюсь ко второму!

— Чего вы хотите? — напрямую спросил Андрей.

— Я хочу контролировать ситуацию на своем факультете! — ответил Карнаухов, — а она, боюсь, может выйти из-под контроля…

— Алексей Станиславович, давайте начистоту, — Соболев впервые за все время разговора позволил себе перебить декана, — никаких официальных заявлений вы не получали. Никто не имеет претензий, конфликт, что бы там не произошло, исчерпан. Петровский сейчас имеет репутацию героя в глазах студентов и даже ряда преподавателей, вы сами это сказали, — он посмотрел Карнаухову в глаза, — и вы хотите сейчас действовать против него? Поймите, обо всем этом поговорят и перестанут. Если вы сами не подогреете интерес ко всей этой истории. Сами ведь все понимаете: начнете копать это официально — поставите под удар репутацию факультета. Отчислите Петровского на каком-то притянутом за уши основании, поставите под удар свою личную… зачем? Не проще оставить все, как есть? Все будут только в выигрыше, вы в том числе…

— Скажи, Соболев, почему я постоянно тебя слушаю? — спросил декан после недолгой паузы, — почему я все еще не выкинул тебя к чертовой матери вместе со всеми твоими фокусами?

— Потому что вы — умный человек, — ответил Соболев, — и всегда принимаете только правильные решения.

— Знаешь, что Соболев? — декан прищурился, — правильным решением было бы не слушать тебя тогда, а отчислить их из НГПУ ко всем чертям. Но ты прав, теперь уже поздно. Мы все еще хлебнем по самые гланды, помяни мое слово, Соболев, — Карнаухов