Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

глаза самого Юдзуру были точно такими же. Его глаза были широко распахнуты за толстыми стеклами очков, а зрачки, будто маленькие маятники, непрестанно двигались из стороны в сторону. Щеки раскраснелись и блестели, словно покрытые потом; за толстыми губами, влажными на вид, постоянно мелькал язык. Мужчина говорил очень быстро.

– Вы когда-нибудь путешествовали по Европе?

Когда я снова покачал головой, он продолжил:

– В Европе много голубей. И таких нахальных! Не улетают, даже если за ними бежать, и садятся совсем близко. Поэтому, когда я езжу там на машине, по брусчатке или вниз под горку, то разгоняюсь – и ррраз! – Юдзуру дернул правой ногой, желая пнуть голубей на обочине; птицы, испугавшись, взлетели.

– Когда голуби сидят на дороге перед автомобилем, я резко нажимаю педаль газа, поворачиваю руль и давлю их! Всмятку, ха-ха-ха! – Громкий смех Юдзуру походил на крик обезьяны. Он весь затрясся, наклонившись вперед, словно не мог на ногах устоять от смеха. Когда его приступ миновал, он продолжил громко говорить, подавляя смешки, как икоту: – Шмяк! Помереть можно! Прямо шинами их, шмяк! Так приятно! А-ха-ха-ха! – Мужчина продолжил смеяться. Лицо его все больше краснело, по вискам градом катился пот.

Марико в шоке глядела на Юдзуру. Тэруо спокойно шел вперед, его лицо не выражало ровным счетом ничего.

А затем я увидел выражение лица Митараи. Он с интересом наблюдал за поведением Юдзуру, наморщив лоб. Ощутив на себе мой взгляд, изогнул левую бровь и многозначительно посмотрел на меня.

– Извините, я… – тихо сказала Марико, остановившись перед темным склоном холма. – Я неважно себя чувствую; можно, я вернусь домой? Простите…

– Да, конечно, я не против, – весело ответил Митараи; видимо, она была больше ему не нужна. – Пожалуйста, будьте осторожны и берегите себя! Когда отчет будет готов, мы свяжемся с вами по телефону и назначим встречу.

Казалось, она не знала, как отреагировать на слова Митараи, поэтому молча поклонилась, медленно отвернулась и пошла прочь по направлению к станции «Тобэ». Я недолго проследил за ее одинокой удаляющейся фигурой.

– Госпожа Ятиё получила только травму головы? – спросил Митараи, поднимаясь по склону.

– Нет, еще две трещины в ребрах и травму позвоночника. По словам врачей, даже если она выживет, то навсегда останется прикованной к инвалидному креслу в силу своего преклонного возраста, – ответил Юдзуру.

– Прискорбно, – сказал Митараи.

– Похоже, нападавший ударил ее по голове, повалил и несколько раз пнул ногами, потому что она была вся в синяках.

– Это точно поступок человека, затаившего обиду на вашу мать. Что скажете, вам приходит на ум кто-нибудь?

– Чтобы кто-то затаил обиду… нет, никого не припомню. Я был так поглощен своими исследованиями… не знаю даже, были ли у матушки проблемы… по крайней мере, не помню, чтобы она о чем-то таком говорила. Понимаете, мне все это неинтересно.

На мой взгляд, у этого мужчины все же было много общего с Митараи.

– Какая Ятиё Фудзинами по характеру? – спросил Митараи.

На середине подъема по левую сторону цепочка домов прерывалась: с холма открывался прекрасный вид на город и закатное солнце. Само солнце уже скрылось за домами на горизонте, но небо на западе было окрашено в багровый цвет. Поднялся небольшой ветер, к вечеру похолодало.

– Характер у матушки, мягко говоря, упрямый. Могла днями сидеть у себя в комнате, ни с кем из домашних не разговаривая, думая о чем-то своем. Наверное, найдутся люди, которым она не нравилась…

– А каким человеком был ваш отец – Джеймс Пэйн?

– Ну, он – стопроцентный англичанин, образцовый британский джентльмен. Все по стрелочке, по правилам, сдержанный, но было сложно понять, что у него на уме, – ведь он мало говорил, с людьми сходился тяжело… Но был хорошим человеком. Мне он нравился. Он казался холодным, но был добрым. Высокий и всегда в идеально выглаженной одежде, вот такой.

– Он говорил по-японски?

– Нет, язык не знал. Вот и на родину вернулся по-английски – ни слова никому не сказав. И ведь как-то умудрился завести в Японии детей…

– Чем он занимается сейчас?

– Наверняка встретил счастливую старость где-нибудь в Англии. Страна, идеальная для пенсии.

– Кем он был по профессии? Чем занимался на родине?

– Отец, кажется, сначала был художником. Он прибыл в Японию вместе с Вооруженными силами США в сорок пятом году, заработав целое состояние с начала войны, благодаря моему деду, очень вовремя взявшемуся за производство боеприпасов. Кажется, в детстве я часто слышал, что он всегда восхищался Японией, ее культурой и женщинами. Уже приехав в Японию, он повстречал матушку в ресторане в Исэдзаки-тё и сразу женился – это была любовь с первого взгляда… С другой стороны, отец был дальновидным бизнесменом, поэтому решил побыстрее открыть школу для детей из семей расквартированных здесь экспедиционных войск. Ему понадобился участок под строительство, желательно неподалеку от центра Йокогамы. Земля здесь хорошая, но после войны ее удалось урвать за бесценок – владелец, кажется, погиб во время авианалета… Так вот, отец купил землю, построил школу и дом директора, где и поселился с матушкой.

– Понятно. А как он справлялся с управлением школой?

– Прекрасно справлялся. Студентов было много, поэтому работали без убытков. Преподаватели подобрались талантливые, репутация школы была отличной!

– Почему школа внезапно закрылась в семидесятом году?

– Отец попросту устал жить в Японии и захотел вернуться в Англию. Принял решение – и, кажется, сразу уехал.

– Кажется? Вы не провожали его в аэропорт?

– Его отъезд выпал на мои студенческие годы. Я тогда учился в университете в Сэндае, брат жил в Токио, а сестру госпитализировали с туберкулезной инфекцией. Приехав на каникулы домой, я спросил у матери, куда он подевался, и она сказала, что отец вернулся в Англию, вот и всё. Тогда я удивился, конечно, но сейчас не вижу в этом ничего необычного – отец был не из тех людей, кто близок с собственными детьми.

Кажется, Зибольд[209] как-то сказал, что дальневосточные страны – что-то вроде игровой площадки для европейских мужчин. Приехать в далекую Японию, пожить с гейшей, сделать ей детей – не о таком ли приключении мечтают все мужчины?.. Да, он поступил безответственно, но, уехав из дома, оставил семье все имущество. Нам было все равно, мы ни в чем не испытывали нужды. Матушка, кажется, и не вспоминает о нем – ни разу не намекнула, что хочет встретиться с ним или поехать в Англию. Думаю, она просто рада, что не пришлось до конца жизни работать в том ресторане в Исэдзаки-тё.

– Неужели можно так просто развестись и сразу же покинуть страну? Не будет