Проклятие Кеннеди - Гордон Стивенс

Зазвонил телефон, секретная линия. Небо было чистейшего голубого цвета, вспоминал он потом, а вокруг — мирная зелень деревьев.

— Это Краснокожий. — Код дежурного по оперативной работе, применявшийся даже на линиях с шифрованной связью. — Бонн бьет тревогу. Пока больше ничего. Буду держать вас в курсе.

Никто не станет поднимать тревогу по пустякам; дежурный не будет связываться с ЗДО без крайней необходимости. Бретлоу размышлял спокойно и взвешенно. У него было выбор: либо приказать шоферу возвращаться в Лэнгли, либо действовать согласно своему расписанию, ожидая дальнейших новостей. Он переживал кризисы и прежде; такова была его работа. Думал — в ночной тьме, когда человек остается наедине с собой или своим Творцом, — как он поступит в той или иной ситуации. Благодаря этому он уцелел в Москве, благодаря этому стал тем, кем был сейчас.

— Держите меня в курсе.

«Шевроле» миновал мост Теодора Рузвельта и направился на восток по Конститьюшн-авеню, — в парках гулял народ, играли оркестры. Так почему же Бонн бьет тревогу, что там случилось?

Телефон зазвонил опять.

— Шеф Боннского отделения убит. Повторяю. Шеф отделения в Бонне убит. Подробности неизвестны.

Господи Боже, подумал он.

Шефом Боннского отделения был Зев Бартольски, а Зев Бартольски был его другом. Больше того, Зев Бартольски был ключевой фигурой в «черных» проектах. Он входил не только во «внутренний круг», но и в самое «ядро». Он был посвященным из посвященных.

— ДЦР уже знает? — он еле справился с недоверием и шоком.

— Да.

— Держите меня в курсе.

Он поднял перегородку, отделяющую его от шофера, и стал думать, что могло произойти. Закрыл глаза и стал перебирать варианты. Попытался отрешиться от стоящего перед ним образа Зева, прогнать всякие мысли о его жене и детях и понять, в чем же, черт возьми, причина трагедии.

Кто? Почему? Как? Над чем работал Бонн и куда тянулись оттуда связи? По крайней мере, шефа Боннского отделения не похитили, по крайней мере, им не надо будет волноваться, как волновались они за беднягу Билла Бакли в Бейруте. По крайней мере, Зеву не угрожают пытки.

Логика отделяла Зева Бартольски как шефа Боннского отделения, ШБО, от Зева Бартольски в роли участника «черных» проектов. Должность шефа Боннского отделения была почти только вывеской. Маской, предназначенной для другой стороны, даже для его собственных служащих.

Проблема с «Ред-Ривер», сказал сегодня утром Костейн, какие-то деньги не дошли до места вовремя Теперь убрали Зева. Между этими событиями напрашивалась связь. Однако в них были задействованы разные люди, разным было и все остальное — цели, средства, географическая привязка. Общим было лишь одно — то, что оба они имели касательство к «черным» проектам.

Он набрал номер ДЦР, затем особый «золотой» код.

— Это Том. Я только что узнал. Я еду на Холм, но если надо, могу вернуться.

В голосе его не было паники, не было ни малейших признаков волнения или тревоги.

— Что ты об этом думаешь? — ДЦР говорил, растягивая слова, как коренной техасец.

— Не стоит суетиться. Наверное, лучше всего сохранять спокойствие: пусть все увидят, что мы не паникуем.

— Согласен.

«Шевроле» проехал мимо памятника Вашингтону. Телефон зазвонил вновь. В Европе был уже ранний вечер.

— Это Краснокожий. ШБО погиб при взрыве автомобиля, в котором он находился.

— При взрыве? — спросил Бретлоу. — Как это произошло? Куда он направлялся и что делал?

Автомобиль Зева был бронирован, но даже лучшие бронированные автомобили уязвимы для бомбы или мины, если та взрывается под ними.

— Неясно. Первый секретарь посольства тоже убит.

Бретлоу был по-прежнему спокоен, почти невозмутим. Он мог бы позвонить прямо в Бонн, но сейчас туда станут звонить все. На Бонн должна обрушиться такая лавина звонков, что они окажутся буквально погребены под нею. И все же его тянуло отменить сегодняшний доклад и вернуться в Лэнгли.

— Узнайте, в какой машине ехал ШБО, — приказал он. — Узнайте, как погиб первый секретарь — вместе с ним или отдельно. Выясните, куда они ехали и зачем. Мне нужны хотя бы предположительные причины нападения.

«Шевроле» миновал Рассел-билдинг и приближался к Харт-билдинг. Бретлоу набрал номер своей секретарши и включил шифратор. Мэгги Дубовски было за сорок — как и он сам, она работала в Управлении всю жизнь. Одна из старых, надежных соратниц. Когда он займет место ДЦР, Мэгги останется с ним и будет считать, что достигла вершины своей карьеры, как он — своей.

— Слышала новость? — спросил он.

— Да.

Он перечислил тех сотрудников, которые должны были явиться к нему.

— Совещание у меня в кабинете в пять, если не свяжусь с тобой раньше.

Было и еще одно.

— Выясни, где Марта Бартольски с детьми. Позаботься о них.

Водитель показал пропуск постовому у въезда на стоянку под Харт-билдинг, и машина нырнула в тускло освещенный тоннель. Начальник службы безопасности при Комитете по делам разведки уже ждал их. Бретлоу пожал ему руку и в его сопровождении двинулся в комнаты, известные под общим номером СХ-219.

Более тщательно охраняемых помещений не было на всем Капитолийском холме. Туда можно было попасть, лишь поднявшись на нескольких внутренних лифтах, поэтому ни один посторонний не мог проследить, кто направляется в эти комнаты или покидает их. Сами комнаты находились на третьем этаже Харт-билдинг; к ним вел коридор, окна которого смотрели на внутренний дворик здания. У двойных дверей был дежурный пост; сами они были непрозрачными, так что никто не мог заглянуть внутрь, и ничем не выделялись из ряда других таких же дверей. В помещение, где заседал комитет, вели еще одни двери, стальные; стены здесь были экранированы, а кроме того, подслушивание с помощью электронных приборов исключалось благодаря генераторам белого шума.

Бретлоу улыбнулся дежурному, расписался в журнале, указав точное время своего прибытия, и прошел в изолированную комнату для заседаний.

Члены комитета уже ждали, сидя полукругом на возвышении перед ним. Сегодня плохой день, сегодня они накинутся на него. Он занял свое место, а охранники закрыли и заперли двери, отгородив комитет от внешнего мира. Тогда, и только тогда, председатель открыл заседание и дал Бретлоу слово.

— Прежде всего я хотел бы сделать объявление. — Все равно скоро об этом узнают все, но кое-кто из сенаторов запомнит, что ЗДО проинформировал их первыми. — Мне только что передали, что шеф Боннского отделения убит. — Он подождал, пока уляжется шум. — Мне сообщили об этом по пути сюда, и деталей я еще не знаю. Если что-нибудь станет известно в течение совещания, я, конечно, сразу же сообщу вам об этом.

Поднялся пожилой республиканец.