Всё и ничего. Как выжить в одиночку? - Лариса Королева

– Чего грустим? — насмешливо спросил он.

– Влюблена, – с некоторым вызовом ответила Аста, всё так же глядя в окно.

– И что же предмет воздыханий, не отвечает взаимностью?

– Не отвечает.

– Какая досада, – усмехнулся Браилов, прошёл к двери и так же иронично, как и здоровался, попрощался: – До свидания!

Брока не оглянулась и не ответила.

«Надо же, – возмущался про себя Браилов, идя по улице и забыв, что хотел позвонить клиенту, – дошло уже откровенных признаний!»

Он так мечтал, так просил Бога, чтобы он послал ему его женщину. И он послал на целых три счастливых года, а потом отобрал. А тут эта вертихвостка, желающая удачно выйти замуж, чтобы сидеть уже не в МАРСе, а в шикарной хате обеспеченного мужа, то влюблёнными глазами пялится, то в печаль-тоску впадает. Знала бы она, что такое на самом деле тоска по любви!

Браилов шёл по Красной к себе домой, чтобы поработать с документами, и чуть слышно напевал рождавшуюся песенку:

– С утра до вечера в бегах.

Чтоб не настал мне полный крах…

Творческий порыв шансонье прервал телефонный звонок:

– Рудольф Александрович? Это оперуполномоченный уголовного розыска Центрального округа Иван Сергеевич Березко… Вы не могли бы зайти в отделение? А вы не догадываетесь, в чём дело? Это по поводу недавнего инцидента… Так вы объявитесь, пожалуйста, и мы всё обсудим. Это в ваших же интересах.

Правозащитник никак не мог взять в толк, какой имеется в виду инцидент, и какое он имеет к нему отношение, но изменил направление на противоположное и проворчал ещё пару строк:

– Бегу и песенку пою…

Опять засада… Мать твою!

В кабинете Березко Браилов узнал, что произошло в прошлую пятницу. Высокий оперуполномоченный лет тридцати рассказал об этом тихим вкрадчивым голосом:

– Около семнадцати вечера вы ворвались в офис клиринговой компании по улице Октябрьской с пистолетом ТТ и угрожали убить владелицу заведения…

– А зачем я это сделал? – разыграл удивление правозащитник. – Они, что, плохо убрались в моей квартире? Так я всегда этим занимаюсь сам, причём, весьма успешно.

– Не валяйте дурака, Рудольф Александрович, – посоветовал оперативник, открыл лежавшую перед ним кожаную папку, закрыл её и похлопал сверху широкой ладонью: – Охранник показал, что около семнадцати часов вы вошли в офисное здание, этот факт зафиксировала и камера видеонаблюдения. Кроме того, собраны показания пяти, подчёркиваю, пяти свидетелей того, как вы размахивали пистолетом перед Оксаной Базельской и кричали, что застрелите её. Вам о чём-то говорит это имя?

Да, это имя говорило Браилову о многом. Но сейчас имело значение дело не двухлетней давности, а прошлой недели, и Рудольф принялся защищаться:

– Понятно, что меня помнит охранник. И то, что я попал на камеры, тоже естественно. В пятницу я действительно приходил в это здание, но только в офис не клиринговой компании, а риелтерской. Агент, с которым я общался, может это подтвердить.

– Уже подтвердил. Но только потом вы отправились в другое крыло здания и уже в другом офисе…

– И там меня тоже камеры записали?

– Нет, они в тот вечер не работали.

– Какое совпадение! – Браилов усмехнулся и крутанул на руке чётки против часовой стрелки: – И вот что ещё удивительно. Почему сотрудники офиса не вызвали полицию тотчас же? Почему меня не задержали, как говорится, по горячим следам? Может, потому, что оказалось бы, что никакого пистолета у меня при себе не было?

– Но у вас же есть пистолет, Браилов!

– Есть. Официально зарегистрированный. Лежит дома в сейфе. Очень похож на ТТ, но только не боевой, а травматический. По городу оружие с собой не таскаю…. А можно мне листочек?

Оперативник вытянул из распечатанной пачки офисной бумаги верхний лист, придвинул его к подозреваемому, положил рядом гелиевую ручку и спросил:

– Решили чистосердечное написать?

– Что-то вроде того.

– Так-то лучше.

Правозащитник достал из нагрудного кармана пиджака ручку в золотистом корпусе и уверенно застрочил. Капитан подошёл к зарешеченному окну, постоял у него, потом вернулся к столу, взглянул на листок и замер:

– Что это там у вас? Вы что, в стихах решили ситуацию изложить?

– Подожди, командир, песня пишется. «Кормушка» будет называться. Надо срочно слова на бумагу переложить, а то потом забуду.

Полицейский выхватил листок и прочёл про себя, слегка шевеля губами:

Собаку кормит громкий лай,

На пляже дядьку – попугай.

Воришку кормит ротозей,

Транжира – всех своих друзей.

– Ну, знаете что, Браилов! Вы мне тут балаган не устраивайте! Иначе задержу до суда, и стишки писать будете ночью в камере. Можете даже петь, если не очень громко. В КПЗ обязательно найдутся почитатели вашего таланта!

– Да, бардовская песня и шансон сейчас очень популярны, – с готовностью подтвердил правозащитник.

– Ну, вот и посмотрим, как вы запоёте.

В кабинет вошёл высокий парень в чёрных джинсах и голубой рубашке с коротким рукавом, поздоровался с Березко и кивнул Браилову.

– Привет, Костя, – сказал капитан, и парень сел за стол в противоположном конце кабинета.

Что-то в облике молодого оперативника показалось Рудольфу очень знакомым. Серьёзное выражение лица, пытливый взгляд карих глаз, манера бесшумно двигаться… Но где и при каких обстоятельствах он видел этого парня, адвокат навскидку припомнить не смог и заявил:

– Мне нужно сделать один звонок.

– Адвокату понадобился адвокат? – усмехнулся Иван.

– Сам справлюсь. Надо доложить шефу, где я нахожусь.

Григорьев приехал в офис МАРСа около одиннадцати утра и застал там Броку, которая что-то набирала на компьютере.

– Как ты, Аста? – участливо спросил Дмитрий. – Выглядишь неважно. У тебя всё же был ковид?

– Не знаю, я не сдавала тест. Но температуры и кашля уже нет. А дома просто невозможно долго сидеть в одиночку.

– Понятно. Какие у нас новости?

– Никаких. Браилов заходил за документами. Опять ёрничал, щёлкал ручкой, вертел чётками…

– Ох, любишь ты Рудольфа Александровича, – добродушно рассмеялся шеф.

– У нас с ним это взаимно, – саркастически произнесла журналистка.

– Кстати, а ты заметила ещё одну постоянную составляющую во внешнем облике Браилова? Ну, помимо, белых рубашек, серебристых чёток и золотой ручки? Не обращала внимания? – Аста отрицательно показала головой. – Так вот, есть ещё одна фишка: он всегда носит обувь без шнурков.

– Не любит их завязывать? – предположила Брока.

– Думаю, не хочет доставлять ментам лишних хлопот. Ну, чтобы при помещении в камеру предварительно задержания не пришлось шнурки из туфель или ботинок вытаскивать.

Они дружно рассмеялись, тут у Григорьева зазвонил телефон, и он весело сказал:

– А вот и он, лёгок на помине.

По мере разговора лицо в Дмитрия приняло озабоченное выражение, он спросил:

– Помощь нужна? – услышав отрицательный ответ, дал отбой и сказал Асте: – Ну, что я говорил? Рудольф опять загремел в участок!

Браилов понимал, что возбуждение уголовного дело и вызов на допрос – «заказуха», результат отсроченной мести, а это блюдо, как всем известно, лучше подавать в холодном виде. Госпожа Базельская и её крутой муж не простили ему сорванной многомиллионной сделки. Впрочем, он им тоже не простил того, что они его «кинули». Но сейчас нужно было как-то отыграться, чтобы как максимум, не получить в дальнейшем реальный срок, а как минимум, не остаться сегодня на ночь в КПЗ. И это вовсе не Клуб Полезных Знакомств, который он создал и периодически организовывал встречи его участников в уютном ресторанчике.

Два с половиной года назад представитель крупной московской торговой сети по Южному федеральному округу искал помещение в Краснодаре, нужны были огромные площади для открытия очередного супермаркета. И Браилов нашёл подходящее здание. Владел им директор строительной фирмы Борис Базельский, причём, давно пытался продать, но никак не получалось.

Цена была назначена в восемь миллионов долларов. Рудольфу удалось договориться с представителем этой торговой сети: они получают с продавца десять процентов от суммы сделки и поделят их пополам, то есть, каждый получит по четыреста тысяч долларов. Браилов понимал, что за такие деньги убивают, но игра стоила свеч. С Базельским они ударили по рукам, продавец заявил: «Десять процентов ваши, только помогите нам это продать».

Но в итоге представитель покупателя через несколько дней позвонил Браилову и заявил: