Глинтвейн на снегу - Лариса Королева

одного брал трижды. Это был «гастролер» из Сочи, который приезжал в Краснодар «на работу» и действовал в группах с разными участниками. Сначала они применяли «стахановский» метод, когда главное количество обворованных квартир. Вскрывали один за одним замки дверей, орудия при этом применяли простейшие, такие как отвертка, саморез и т. д. Здесь для воров главное заранее подготовить пути отхода, схватить все, что подвернулось под руку и быстро скрыться. Тогда я задержал его не на месте преступления, а на съемной квартире, но с награбленным добром. Сидел он недолго, и во второй раз был пойман в пятидесяти метрах от обворованной квартиры. Вышел из зоны – и снова взялся за свое. Пришлось несколько месяцев следить за его перемещениями, устанавливать подельников, вычислять рынки сбыта награбленного. Но взяли мы его с поличным. Он сначала попытался скрыться, и я сказал: «Привет, Олег! Куда бежишь? Здоровье у тебя уже не то, всё равно ведь догоню!», а он отвечает: «Если бы я сразу увидел, что это ты, Николаич, и пытаться бы не стал».

Куликов рассмеялся воспоминанию и спросил:

– Но вы сейчас в газете не работаете, детективы пишете?

– От вас ничего не скроешь, – Дарья достала из сумочки и положила на стол книгу. – В этом романе ваш легендарный наставник фигурирует в качестве прообраза одного из героев.

– Борис Назарыч мне уже хвастался. Спасибо, буду рад почитать.

– Может, и вы станете одним из героев.

– Лучше не надо, – ответил подполковник, но был явно польщён.

– Дело у меня к вам есть, Николай Николаевич, вернее, идея, – наконец-то перешла Дарья к цели своего визита. – Я тут в конце весны попала на операцию в Краевую больницу, и пока там лежала, кто-то побывал в моей квартире. Ничего не пропало, но следы постороннего присутствия остались. Потом ко мне ещё раз наведались, пытались ночью открыть дверь ключами. Я в то время должна была гулять по Тюмени, но не улетела. И тут выявилась интересная закономерность. Несколько моих подруг и знакомых, которые также в разное время лежали в том же нейрохирургическом отделении, были ограблены, причём, дверные замки не взломаны, а деньги и ценности пропали.

– И вы хотите сказать, что кто-то из медперсонала мог стать наводчиком?

– Более того, этот кто-то имеет возможность забирать ключи, когда людей увозят на операцию, после чего они лежат в реанимации, и есть возможность сделать с них копии. Я-то это никак выяснить не смогу. А вам под силу.

– Я не припомню, чтобы поступали заявления от граждан, квартиры которых обокрали в то время, пока они лежали в больнице, – задумался Куликов.

– Но вы же сами знаете, что многие не сообщают в полицию, не хотят связываться или даже подозревают в краже своих близких. Кроме того, к кому-то могут влезть и через полгода после госпитализации, когда человек уже не станет говорить оперативникам, что лежал в больнице, потому что не соотносит этот факт с проникновением в квартиру.

– Хорошо, я дам задание обзвонить пострадавших по нераскрытым квартирным кражам за последний год и уточнить, не переносили ли они операцию, – пообещал подполковник и вдруг припомнил: – Это же из этого отделения нейрохирург недавно выбросился с балкона высотки?

– Да. Но насмотревшись на результаты его последних операций, я бы рискнула предположить, что его всё же кто-то скинул!

– Всё может быть. Но там вроде вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела?

– Да, дело не возбуждали… Николай Николаевич, больше не буду отвлекать вас от работы. Но есть ещё одна небольшая просьба. Не припомните какое-нибудь из ваших бывших дел? Что-нибудь интересненькое. Я бы записала на диктофон. Для будущих нетленок.

Куликов задумался, повертел в руке мобильник, на котором за время их беседы отпечатались несколько пропущенных вызовов и решительно произнёс:

– Записывайте!

Вернувшись домой, любительница детективов принялась расшифровывать сделанную в кабинете подполковника запись, радуясь тому, что есть оперативники, которые умеют не только преступников ловить, но и увлекательно об этом рассказывать.

«Ограбили в Краснодаре ювелирный салон. Сначала мы взяли человека, который продавал золото, чуть ли не по квартирам его носил и предлагал. Мужчина был пьян, драться кидался, потом рассказал, что племянник просил реализовать и уверил, что золото «чистое».

Племянника нашли в Макдоналдсе. Мы с напарником наблюдали, как он ставит еду на поднос, расплачивается, но возле кассы решили не брать, присели на лавочку. И вот он идёт по залу. Обменялись взглядами, и он сразу узнал во мне сыщика, поднос у него накренился, с него стали падать соусы. Я наклонился, стал их подбирать и ставить на место, и жулик улыбнулся с облегчением, подумал, что зря меня подозревал. Но тут же улыбка исчезла – я захлопнул наручники на его руке и на своей.

– Так и остался обед несъеденным?

– Зачем же еде пропадать, тем более, оплаченной. Съели в машине по дороге в отдел. Потом технически вычислили остальных участников налета на этот ювелирный салон.

Приехали на территорию гаражно-строительного кооператива. Зима, холод. Над одним из гаражей комната пристроенная, оттуда музыка несется – рок. Двери металлические. Ну, и как оттуда воров выкуривать? Не МЧС же вызывать.

Попросил коллег спрятаться. А я же худенький, с виду безобидный. Стал пьяного изображать, палкой колотить, кричать, оскорблять мужчин, угрожать им, провоцировать. Те из окна на меня глянули, думают: что за чудо такое? Ну, сейчас, говорят, мы тебе покажем. Спускаются – а тут мы, восемь вооружённых оперативников! Воры поняли, что окружены, заметались, пытались даже резать себе вены.

Как оказалось, парни до нашего визита серьезным делом занимались. Выколупывали из драгоценностей камни и раскладывали в грязные банки из-под тушенки, в одну – бриллианты, в другую – золото».

* * * * *

Через несколько дней Куликов позвонил Леденёвой и торжественным тоном сказал:

– А вы были правы, Дарья Дмитриевна. Действительно, несколько хозяев квартир, в которых за последние пару лет произошли кражи, за какое-то время до этого лежали в отделении нейрохирургии Краевой больницы.

– Осталось только устроить Машеньку техничкой в отделение, и она быстро вычислит, кто из персонала берёт ключи у пациентов в то время, пока они находятся под наркозом или отходят от него в реанимации.

– Какую Машеньку? – настороженно спросил Николай.

– Ту самую красавицу, с которой я четыре года назад делала интервью к восьмому марта в рубрике «Женщина – полицейский». Она же ваша лучшая оперативница, работающая под прикрытием. И краденое по объявлениям на сайтах скупает, и закладки наркотиков берётся делать, тем самым и выводит полицию на воров и дилеров. Разве нет?

– Ничего от вас, детективщиков, не скроешь, – рассмеялся Куликов, и Дарья поняла, что правильно догадалась, как примерно будет действовать начальник отдела по имущественным преступлениям для того, чтобы вычислить квартирного вора и его сообщницу. То есть, наоборот, сначала её, а уж потом – его. Хотя, кто знает, как получится.

Лёгкая победа и второй угон

В назначенную дату заседание суда всё же состоялось, не смотря на то, что ответчица по делу Свечкина снова не явилась. В небольшой комнате, помимо судьи Морозовой и её секретаря, присутствовали лишь Дарья, Владислав и Юрий.

Выступая «от имени своей доверительницы», любительница авантюр проникновенно-решительно заявила:

– Ваша честь! Алевтина Сухомцева указала в своём иске, что её муж тайком провернул сделку и за сто тысяч рублей продал автомобиль, который за два года до этого был приобретён за два миллиона рублей. Очень выгодная получилась для продавца сделка! И кто же покупатель? Двадцатитрёхлетняя неработающая девушка, которую с Владиславом Сухомцевым связывают особые отношения. Так, выяснилось, что он оплачивал обучение этой девицы в вузе. Но сейчас это уже дело прошлое, и моя доверительница просит признать сделку купли-продажи джипа незаконной и вернуть его в семью.

Владислав неплохо играл свою роль. Он сидел с низко опущенной головой, сверкая лысиной, и действительно выглядел нашкодившим подкаблучником, увлёкшимся на старости лет молодой девицей, наделавшим глупостей, а теперь старающимся загладить вину перед строгой женой и сохранить семью.

Леденёва перешла к опросу свидетеля:

– Давно ли вы знакомы с ответчиком?

– С детства. Мы жили по-соседству.

– Правда ли, что именно вы по доверенности от Сухомцева оформляли сделку купли-продажи автомобиля со Свечкиной, и при этом жена вашего друга была не в курсе происходящего?

– Правда, – признал Юрий. –