Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель - Сэм Гэссон

В гостиной мигала кнопка автоответчика. Мама предложила подогреть остывшую пиццу, но Бруно отказался. Сейчас ему хотелось посидеть одному в спальне наверху. Нарисовать новую карту и проанализировать полученную информацию. Также Бруно хотел снова и снова прокрутить в уме слова Йена Кокса. А больше всего на свете мальчик желал подержать разводной ключ, почувствовать тяжесть орудия преступления в своей руке.

Бруно видел, как мама прослушивала автоответчик, держа трубку у уха, затем переглянулась с мужем.

– Ну, что случилось? – спросил он.

Хелен села на диван возле сына.

– Плохие новости, Бру, – начала она, взяв руку мальчика в свою, словно приготовившись забрать из него всю печаль. – Звонила женщина с Сэмли-роуд, она увидела твое объявление о пропавшей кошке. Сегодня утром животное переехала машина. Эта кошка по описанию похожа на Милдред.

– Она умерла? – спросил Бруно дрожащим голосом.

– Да, Бру.

– А у этой кошки есть ошейник?

– Не знаю. Но, прежде чем эта женщина отвезет кошку к ветеринару на захоронение, она предлагает нам приехать и опознать животное. Что скажешь?

Бруно посмотрел на отца и получил грустное одобрение.

– Поехали, – решил мальчик и высвободил руку из маминой ладони.

Члены семьи Глью шли цепочкой: Джим впереди, за ним Хелен, замыкал Бруно. По дороге мальчик прислушивался к звукам, издаваемым живыми существами в округе: домашними питомцами, насекомыми, птицами. На крышах домов вопили чайки, во дворах завывали собаки.

Когда семья свернула на Сэмли-роуд, Бруно чуть не сорвался, прорываясь через торнадо комаров-дергунов: хлопанье их крыльев было невыносимым.

– Держи меня за руку, – сказала мама, когда они подошли к входной двери.

Бруно не послушался, взялся за дверной молоток и постучал; из дома донесся лай.

Дверь открылась, и Бруно узнал женщину, которая покупала сладости в магазине мистера Симнера.

Он видел, как она приобретает батончики из белого шоколада; она говорила, что это для ее собаки по имени Крошка. Бруно, так вежливо, как только мог, сказал, что шоколад – яд для собак и кошек и может привести к учащенному сердцебиению, обезвоживанию и проблемам с пищеварением.

В ответ из уст дамы прозвучал смешок, и она поблагодарила мальчика за медицинский совет. Затем женщина проконсультировалась с Крошкой, спросив, повлияет ли эта информация на ее вкусовые предпочтения. Йоркширский терьер при виде сладкого залился восторженным лаем. Женщина заплатила за шоколад, вышла из магазина и с трудом оттащила собаку от витрины, украшенной к Пасхе.

– Мы пришли, чтобы опознать Милдред, – сообщил Бруно, едва сдерживая страх.

– Она лежит возле гиацинтов.

Женщина представилась как миссис Колман. Если она и узнала Бруно, то никак этого не показала.

– Идите через сад. Извините за беспорядок. Крошка заполучила мишек моего внука, и теперь весь сад в распотрошенных игрушках.

Женщина провела гостей по викторианскому дому, который был очень похож на жилище семьи Глью, разве что стены были выкрашены в сиреневый цвет и везде пахло псиной.

Стены коридора были украшены фотографиями Крошки. Некоторые были любительскими: Крошка выбегает из озера или несет теннисный мяч. Другие – явно студийные: миссис Колман и собака сидели рядом, словно муж с женой. Модель со всех этих фото было отлично слышно и за закрытыми дверями гостиной. Силуэт заливающейся лаем собаки был виден через стеклянную дверь: Крошка подскакивала вверх-вниз, как на трамплине.

– Не обращайте внимания на Крошку, – сказала миссис Колман. – Гости крайне волнуют ее… впрочем, ее все чрезмерно волнует.

– Она кормит собаку шоколадом, – прошептал Бруно родителям, следующим за ним, – а это делает ее убийцей собак!

– Тише, – сказала мама и подтолкнула мальчика, чтобы он следовал за миссис Колман через кухню.

На патио посредине стола стояла картонная коробка, сверху на всякий случай лежал кирпич.