Убийство под солнцем Тосканы - Юлия Владиславовна Евдокимова

Кастельмонте она словно попадала в волшебный мир, где не случалось никаких неприятностей и всегда чувствовала себе, в сказочном коконе. За исключением той ночи, когда… девушка поежилась, вспоминая дорогу под ночным небом. Да и то внутри городка она просто сама себе напугала. А вот вне стен… она была не уверена, что движение деревьев просто почудилось.

Но сегодня светило солнце, и дурные мысли тут же исчезли, как не бывало, их место снова занял костюм Эпохи Возрождения. Каким же он будет? А на голове? Что будет на голове? А кто же уложит ей волосы? Так Саша и дошла до того места, куда собиралась уже давно.

Там, где дорога сужалась и поворачивала к Кастельмонте, открывался великолепный вид на городок, вырастающий на холме, его башни и колокольню за высокими крепостными стенами. На повороте стоял заброшенный дом, бывшая ферма, окруженная кипарисами, у нее был такой классический лубочный тосканский вид, что Саша каждый раз бежала фотографировать и дорогу, и борго на холме, и дом, окруженный высокими деревьями. Девушка давно уже обратила внимание, что деревянные решетчатые ставни на окнах сохранились неповрежденными, и сейчас, несмотря на прошедшие годы, ничего не изменилось. Саша давно уже решила, что сфотографирует борго на холме через окно, через раскрытые ставни. Каких только фото не делали и местные, и туристы, но такого не было ни у кого.

Предвкушая будущие фото, Саша вошла в небольшой дворик. Как она и предполагала, дверь дома была прикрыта, но не заперта.

Она осторожно прошла по длинному коридору, здесь было темно, и девушка боялась оступиться, да и дом давно заброшен, как бы потолок на голову не упал! Посветила телефоном и увидела дверь в конце коридора, именно там, где по ее представлению находится комната со ставнями.

Толкнув дверь, Саша оказалась в совершенно пустой комнате, откуда двери вели в другие помещения. Но самое главное – окно было там, где нужно.

Девушка порадовалась замечательной идее, пришедшей в голову. Вид оказался именно таким, как мечталось: борго на высоком холме обрамляли ставни распахнутого окна, получалась картина в раме.

Она отсняла целый десяток фотографий, проверила, все ли получилось и стояла, любуясь видом из окна. Такая тишина стояла в заброшенном доме! Словно она действительно смотрела на старинную картину, особый тосканский свет создавал шедевр прямо у нее на глазах.

Но что-то насторожило девушку, что-то не так было с тишиной. Прислушалась – почудилось чье-то дыхание. Нет, вроде показалось. И снова дыхание, как будто кто-то сдерживался, стараясь не дышать, но не выдерживал, и снова вдыхал воздух.

Саша тихонько подошла к двери, за которой слышалось дыхание, с силой толкнула ее. Невысокая фигура шарахнулась от двери, мужчина – а это точно был мужчина! – бросился к проходу в следующую комнату, но оступился, пол под ним провалился, и он с криком боли рухнул одной ногой в дыру в прогнивших досках.

Теперь Саша хорошо его рассмотрела. Это был молодой человек, похожий на латиноамериканца, или скорее азиата. Он стонал от боли, и испуганно смотрел на девушку.

– Я ничего не делать! Я отдыхать! Я не воровать. Тут ничего нет!

– Мануэль? – А ведь парень вполне может оказаться беглым филиппинцем, которого ищут по всей стране. Главное в имени не ошибиться, вроде точно Мануэль.

– Ты кто? Ты меня знать? Ты кто, синьора? – парень забыл о боли, в ужасе пытаясь вытащить ногу из дыры.

– Не бойся, я друг. Тебе не надо прятаться. Я знаю, почему ты здесь, но ты же не можешь сидеть тут вечно. Никто не посадит тебя в тюрьму!

– Я ничего не делать! Я не надо в тюрьму!

– Я сейчас позвоню знакомому, его зовут комиссар Дини. Он приедет и отвезет тебя в больницу.

– Нет! Не надо больница!! Не надо тюрьма! Я ничего не сделать!

Саша набрала номер, пока парень с силой пытался высвободиться, лицо его покрылось от боли покрылось потом.

Девушка включила громкую связь.

– Лука?

– Алессандра, прости, я очень занят.

– Я по делу. Скажи, вы не подозреваете Мануэля Люсеро в убийстве?

– Я ж тебе говорил, нет, не подозреваем.

– Скажи еще раз и громко, зачем вы его ищите.

– Алессандра, некогда мне глупостями заниматься!

– Скажи. Всего один раз, медленно и громко, что вы не подозреваете Мануэля Люсеро.

– Да что случилось?

– Просто скажи.

– Мы не подозреваем Мануэля Люсеро. Мы ищем его, чтобы опознать мужчину на вилле.

– И вы не посадите его в тюрьму?

– Да зачем нам его сажать? Он легально находится в стране, даже с видом на жительство и на работу.

– Все слышал? – Спросила Саша Мануэля, замершего на полу, пока он слушал комиссара по громкой связи. Тот закивал.

– Лука, помнишь, заброшенный дом чуть дальше стоянки машин у Кастельмонте? Мы еще говорили, жаль, тут никто не живет.

– Помню.

– Приезжай за Мануэлем. Но нужны врачи, похоже, он сломал ногу.

***

Мануэль всхлипывал: – Не убивать, не виноват! – пока не приехали полицейские и медики – ambulanza. Врачи сообщили, что скорее всего нога сломана, нужно ехать в больницу. И хотя притихший и сжавшийся от испуга филиппинец вряд ли мог убежать, к нему приставили полицейского.

Сразу после рентгена и наложения гипса он должен был опознать – пока по фото из интернета- журналиста Сильвано Бевилакуа. Сам журналист вызван в квестуру на следующее утро.

– Я навел он нем справки, – рассказывал Лука Александре, пока они прогуливались по дороге у крепостных стен. – Интересный человек, если верить прессе, то убежденный холостяк. Родом он из Ливорно, но последние лет двадцать живет во Флоренции. Его программы гремели много лет, правда уже года два, как он почти пропал из эфира.

– А чем он занимается? Ну, как журналист.

– Двумя темами- светская хроника и криминальные события. Причем он не репортер, он готовил полноценные серьезные передачи по следам громких убийств. – Лука показал Саше фотографии.

– Не в моем вкусе, – засмеялась девушка. – Нет, признаю, видный мужик. Но эта грива… и еще… есть в нем что-то порочное.

– В этом случае я с тобой соглашусь. Избалованный вниманием журналист, который вращается исключительно в светских кругах, со всеми знаком, открывает любые двери. Это не порочность, ни в чем таком, включая наркотики и извращения он не замечен, хоть где-то, да засветился бы. Это пресыщенность. Сливка общества.

– Если он действительно любовник Альберики, то понятно, что нашла в нем графиня. Но что нашел в ней он, ведь по рассказам она какая-то снулая рыба.

– Судя