Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

Она нашла в рюкзаке блокнот для рисования и осторожно вырвала листы с портретами. На оборотах написала дату и слова «Первое раскрытое дело Клуба любителей искусств и расследований». Затем она оставила рисунки на мольберте Аннабель, где их обязательно заметят. Ожидая, пока члены Клуба отойдут от флигеля, Астрид смотрела в открытое окно на крыше. Небо было бледно-голубым.

Жизнь людей не похожа на мозаику. Так однажды сказал ей Саймон – мол, все кусочки никогда не сложатся в единую картину. Впрочем, он никогда не посвящал себя чему-либо без остатка. Она верила, что сейчас в ее жизни чего-то не хватает. Маленького синего кусочка неба, который нужно вставить на место. Подойдет ли он идеально? Возможно, нет. Однако пришло время выяснить. Ей нужно было навестить отца. Чтобы наладить отношения.

На лодке ее ждали запасы еды и питья. Баки с водой наполнены, аккумуляторы заряжены. Она вполне могла пройти долгий путь вдоль западного побережья Франции, ни разу не бросив якорь. Астрид обшарила книжные полки. Дядя оставил морские карты всей Европы. Все они были изрядно потрепаны. Довелось ли ему обогнуть Европу? Или побывать в Испании?

Астрид составила маршрут. Шестьдесят пять морских миль до мыса Гаага, выпирающего в пролив Ла-Манш. Потом на юго-запад, через Нормандские острова, вокруг скалистого побережья Бретани и вниз, в сторону Испании. Лучше всего плыть ночью, когда вокруг меньше паромов, пересекающих Ла-Манш. Она приготовила кофе и отнесла его в рубку вместе с картами и красным фонарем. Затем подошла к лодке Харлоу.

В открытую дверь каюты было видно Харлоу, слушающую радио. Астрид постучала по дверному косяку, и Харлоу поднялась на палубу.

– Уходишь? – спросила она.

Астрид рассказала ей о своем плане. Харлоу одобрила:

– Нет ничего лучше ночного плавания.

Астрид развязала конец на корме, а Харлоу на носу. Они стояли в центре шлюпа, течение реки все еще мягко сталкивало борта лодок.

– Ты слышала о Трантере? – спросила Астрид.

– Да, слушала радио. Он снялся с гонки. Больше его ни в одну регату не пустят. – Харлоу смотала трос и бросила его на палубу. – Похоже, в конце концов ты победила.

– Похоже на то. – Астрид подняла трос. – А ты готова сообщить миру, что жива?

– Через пару дней. Обещаю. – Харлоу передернула плечами. – Как же не хочется привлекать внимание прессы!

– Думаю, не стоит преувеличивать. Многие люди все еще горюют по тебе. Даже совершенно незнакомые. Остров будто так и не пережил общую утрату.

– Правда? – Харлоу выглядела изумленной.

– Да. Все будут рады, что ты цела. Они поймут.

– Ты так думаешь?

– Определенно. И первым делом ты навестишь сестру, верно?

Харлоу скрестила руки на груди и смущенно улыбнулась.

– Хорошо, Астрид. Я найду общий язык с Селестой. Обещаю.

Астрид перешла на «Приют кроншнепа», и Харлоу завела двигатель. Ее лодка двинулась вперед. Вдруг Астрид кое-что вспомнила. Она подошла к корме и крикнула Харлоу:

– Окажи мне услугу. Можешь передать привет Патрику и Джейн на сторожевой вышке береговой охраны?

– Патрику и Джейн?

– Да, они добровольцы. И попрощайся с ними от моего имени.

– Конечно, Астрид.

Астрид подождала, пока шлюп Харлоу не отошел подальше, чтобы у нее было пространство для разворота. Она плыла вперед, пока лодка не поймала течение, и медленно развернулась. Харлоу свистнула. Астрид, держа штурвал, повернулась, и Харлоу крикнула ей вслед:

– Счастливого плавания, Астрид!

– И тебе, Харлоу!

Подул сильный бриз. Поднялись небольшие волны. А на них много барашков из пены – четыре балла по шкале Бофорта. Паруса наполнились. Лодка рванула вперед, стремясь одолеть несколько миль до темноты.

Других судов на воде не было. Все море принадлежало ей одной, до самых островов Нидлс, где зазубренные скалы сияли медью в лучах вечернего солнца.

Красно-белый маяк, яркий, как пляжный зонтик.

Остров – ярко-зеленый ромб среди грифельно-серого моря. Прилив. Самое маленькое графство Англии. Оно становилось все меньше с каждой минутой, с каждой пройденной милей, пока «Приют кроншнепа» плыл на юг, и его хозяйка ни разу не оглянулась.

ФУЛЬВИО ЭРВАС.

 ПОКА ЛЮБОВЬ РАСТВОРЯЕТСЯ В ВОДЕ

Перевод с итальянского Оксаны Рогозы

Москва 2025

28 октября. Четверг

На белой доломитовой скале — огромные квадраты знаков. Инспектор Стуки с трудом оторвал взгляд от полуобнаженной китайской сопрано, стоявшей с ним рядом, и спросил сам себя: откуда в затерянном уголке Доломитовых Альп могла оказаться универсальная схема решения всех проблем?

Это правда: он слишком устал от мира с таким количеством вопросов, на которые не находилось ответов. Но, проследив взглядом путь, обозначенный стрелками, Cтуки вдруг осознал, что кричит: «Я не согласен! Это только для того, чтобы переложить на нас ответственность…»

— Инспектор, скорее, сюда! Спускайтесь же, вам говорят! Она бешеная!

— Антимама! — простонал Стуки, отчаянно пытаясь впечатать в память подробности наскального изображения, которое стремительно таяло. Он резко распахнул глаза и свирепо уставился на окно.

— Инспектор Стуки! Инспектор Стуки!

Со двора доносилась оглушительная какофония звуков. Какой контраст с голосами оперных певцов, которые вчера вечером услаждали его слух в сопровождении переливов бессмертной музыки Моцарта.

Инспектор отбросил одеяло.

«Антимама! Обязательно так орать? — с раздражением подумал Стуки. — Дайте мне несколько минут, чтобы спокойно проснуться, и еще — на пару-тройку отжиманий, пока на кухне варится кофе. Позвольте мне взглянуть на себя в зеркало, перед тем как начать бриться. Я хочу иметь возможность насладиться мыслью о том, что и эту ночь мы тоже пережили. Ведь это уже немало, в наше-то время, когда ни в чем нельзя быть уверенным наверняка».

Стуки запахнул халат и выглянул в окно, щурясь от яркого света. Окутанная аурой мистической визуальной неопределенности, внизу волновалась группа из пяти или шести человек. В гомоне соседей он расслышал голоса сестер из переулка Дотти. Они были возбуждены больше всех.

— Спускайтесь, инспектор!

— Мне на работу только после обеда. Я собирался побаловать себя сытным завтраком, потому что решил снова вернуться к вечерним пробежкам.

— Именно сегодня?

— Да, сегодня вечером.

— Мы нуждаемся в сильной руке закона… — заверещала младшая из сестер.

— А я здесь при чем?

— …представителем которого вы являетесь! Или в нашем переулке живут и другие полицейские? Скорее, не теряйте времени!

Стуки потер глаза, пытаясь прогнать остатки сна. Моцарт. Это все его вина. Чертов гений.

Соседи не переставали кипятиться, показывая пальцами на что-то, маячащее в другом конце переулка. Инспектору не удалось разглядеть из окна, что конкретно, но было ясно, что именно оно вызывало у присутствующих панический страх.

— Где ваш пистолет? — крикнул один из соседей.

— Зачем он вам?

— Придите сюда и исполните свой долг! У собаки синьора Баттистона бешенство.

— Что?

— Эта псина попыталась укусить мальчика, который шел в школу.

—