Триста процентов - Кеннет Дун

– А это так заметно? Что я смущаюсь.

– Вы зашли в церковь с таким видом, будто ожидаете какого-то подвоха. Лос-Анджелес, как я полагаю?

– На самом деле я давно не был в церкви. Отвык как-то от этой обстановки.

– Тогда давайте выйдем на воздух. В конце концов, это всего лишь стены. Господь обитает везде.

– Вы знали Френка Андерсена, преподобный? То есть, Линк.

Мы вышли из задней двери, пройдя по коридору за алтарем и оказались в довольно ухоженном саду с цветущими клумбами, подстриженным газоном и скамейками в тени крупнолистых кленов, уже начавших покрываться золотом.

– Там есть и огород, – с гордостью заявил Линк. – Я сам стараюсь осваивать садоводство после перевода сюда, но ни за что не справился бы без помощи прихожан. Тут очень дружная община. А, вы спрашивали по поводу мистера Андерсена? Нет, я получил здесь приход уже после того, как его арестовали. Так что мы виделись лишь однажды, на похоронах его матушки, упокой Господь ее душу.

– И какое вы о нем составили мнение?

– Почему вы меня спрашиваете? – удивился пастор. – Думаю, в городе много людей, знавших Френка намного дольше меня.

– Как, например, мистер Темблтон? Слышал, он очень помог юному Андерсену во время суда и после поддерживал его мать.

– Абель Темблтон – неплохой человек. На свой манер. Он старается делать много хорошего для общины и своих работников. Но сами знаете, какая ужасная борьба происходит в душе делового человека, когда добрые побуждения деловой души сталкиваются с деловой осторожностью. Не думаю, что мистер Темблтон захочет обсуждать дела Френка Андерсена с посторонним. Однако вы можете найти других, хорошо знавших Френка. Например, мисс Прескотт…

– Мы уже беседовали с ней. И пока что все, с кем я разговаривал, упоминают милого юношу, которому катастрофически не повезло сесть пьяным за руль. Вы же познакомились с ним впервые. И мне кажется, что в силу вашей… профессии… вы должны хорошо разбираться в людях. Каким он вам показался?

– Хм. Конечно, он был очень подавлен. Как мне показалось, испытывал чувство вины. Видно, мистер Андерсен не знал о состоянии здоровья матери. Но он не показался мне отчаявшимся и опустившимся человеком. Конечно, мне сообщили, что мистер Андерсен сидел в тюрьме, но… он не выглядел прожженным уголовником. Знаете, я повидал их. Работал в трущобах Нью-Йорка и Балтимора. Много встречал людей, которые вышли из тюрьмы, но что-то в их глазах сразу подсказывало, что они недолго будут вести честный образ жизни. Я не говорю, что оступившиеся не заслуживают прощения и понимания, но такая жизнь накладывает отпечаток на душу.

– То есть вы не думали, что Френк Андерсен снова решит нарушить закон?

– А он нарушил? – живо обернулся ко мне священник. – Вы поэтому его разыскиваете?

– Пока что ему не предъявлено обвинений. Но есть подозрение, что мистер Андерсен занимался крупным мошенничеством.

– Ну, надо же. Как видите, не такой уж я и хороший психолог. Мне мистер Андерсен показался вполне преуспевающим молодым человеком. Он очень скорбел о матери и… немного сторонился местных жителей, но в целом произвел приятное впечатление. Был хорошо одет, поблагодарил меня за речь, которую я произнес на службе. Насколько я понял, все его проблемы в прошлом были связаны с неумеренным употреблением алкоголя, но теперь мистер Андерсен совсем не пил. Даже на поминках, которые устроили подруги его матери. Он держался собранно, поблагодарил всех, кто пришел… Я предложил ему прийти ко мне за поддержкой в любое время, но Френк заявил, что как только решит вопросы со вступлением в наследство и поручит продажу дома, то сразу вернется в Юрику, где его ждет работа.

– Он не упоминал, кем работает? Может, оставил свой адрес?

– Наверняка оставил поверенному Скотту Куперхиллу и агенту по недвижимости Тайлеру Перри. Я могу вам сказать, где они живут, естественно, они оба мои прихожане, но я не знаю, насколько удобно беспокоить людей в воскресный день.

– Не беспокойтесь, я побеседую с мистером Перри завтра с утра в его конторе.

– Вы говорите, что Френк Андерсен совершил преступления в Лос-Анджелесе?

– Вообще-то я этого не говорил.

– Ну, было не трудно догадаться. Зачем бы вы еще забрались в такую глушь. Честно говоря, я подумал, что вы уже побеседовали с инспектором мистера Андерсена из Юрики, выяснили, что он съехал со своего последнего адреса, и теперь приехали искать его сюда, в дом матери.

Мне определенно нравился преподобный Линкольн. Он схватывал все на лету.

– Нет, до Юрики я еще не добрался. Хотя, думаю, вы правы. Результат будет именно таким: мистер Андерсен больше не под надзором и может ехать, куда пожелает. Зачем ему вообще возвращаться в округ Гумбольт? Он может быть где угодно.

– Его ищут там, его ищут тут,

Французы на казнь давно его ждут.

В раю его нет и в аду его нет:

Где ж ты, проклятый Первоцвет?!

Вдруг с выражением продекламировал Линкольн. Я недоуменно замер, услышав такую странную речь из уст священника, но он с улыбкой пояснил:

– Надеюсь, вы узнали? Это четверостишье, которое придумал сэр Перси Блейкни.

– «Алый первоцвет»28! – рассмеялся я. – Конечно же. Посмотрел фильм наверное раз десять, когда мне было четырнадцать лет. Воображал себя Лесли Говардом29.

– Я вначале познакомился с радиопостановкой. Но там тоже роль Первоцвета играл мистер Говард.

– Видимо, вы скучаете тут. Без кинотеатров, свежих газет, новых книг.

– Мне всегда было достаточно малого, мистер Стин. Я живу жизнью духа и нахожу удовольствие в ежедневных мыслях о божественном промысле и беседах с прихожанами.

– Даже если они делают то, что не совсем согласуется с вашей верой? Например, весь этот фестиваль источника, комитет которого сейчас заседает в вашей церкви. Насколько я понял, церковь не одобряет его… хм… магическую природу. Я даже слышал, что этот источник не совсем настоящий. Просто вода, отведенная от ручья. А даже если бы он был настоящим – ведь это какие-то языческие верования. Индейские легенды. Разве вы не должны бороться со всеми этими предрассудками?

– Венец мудрых – богатство их, а глупость невежд глупость и есть. Притчи, глава четырнадцатая, стих двадцать четвертый. Конечно, это просто вода из ручья. А то, что местные редко болеют и живут достаточно долго, объясняется размеренным образом жизни на свежем воздухе и отчасти хорошей наследственностью. Хотя, как видите, бывают и исключения, та же Элспет Андерсен, храни Господь ее душу. Но это довольно безобидные заблуждения. К тому же они сплачивают общину. Жители Колдуотера любят праздники, распродажи, фестивали, мне приятно видеть,